Добро Пожаловать На Темную Сторону (ЛП) - Дарлинг Джиана

Он опустил меня на землю, так что мои груди прижались к его твердой груди и заставили меня задрожать. Затем с лицом более нежным, чем я когда-либо видела, и странно красивым на фоне таких суровых, грубых черт, он опустился вниз, чтобы провести безымянным пальцем по моему припухшему рту.

— Самый красивый рот, который я когда-либо видел, но еще красивее он выглядит после моего поцелуя.

Я вцепилась в его предплечья и подняла на него глаза, ошеломленная тем, что этот бог-мужчина шести футов пяти дюймов был так же ошеломлен мной.

Я вынырнула из своей мечтательности, когда одна из его рук скользнула по моей внутренней стороне бедра и уткнулась в мокрое месиво между бедер, размазывая его сперму по всему моему полу.

— Моя болельщица наполнена спермой и опухла от моих поцелуев, — проурчал Зевс с мужским удовлетворением.

Я ударила его по груди.

— Ты такой пещерный человек.

Его рука вылезла из-под моей юбки, и он поднес мокрый палец ко рту, чтобы отсосать наши соки.

— Не пещерный человек, девочка. Байкер, и тебе повезло, потому что другой тип мужчин не стал бы просто трахать девочку-подростка на баскетбольном матче ее школы и делать ей охуенный день.

Я закатила глаза, когда достала из его кармана свои трусики и шагнула в них.

— О, да, мне повезло. Каждая маленькая девочка растет, мечтая о своем собственном байкере, а не о прекрасном принце или генеральном директоре.

— Так и есть.

Я приземлилась на стену его груди с ударом, когда он вывел меня из равновесия, и посмотрела на него сверху, чтобы найти складки, которые я любила рядом с его улыбающимися глазами. Я слегка провела пальцем по загорелому вееру морщин и тихо сказала:

— Я сделала.

— А теперь иди и делай свое дело с помпонами, а потом расставайся с этим придурком. Я заберу тебя сегодня вечером с балета в семь, хорошо?

— Босс. — Я покачала головой, но сердце не выдержало. — Но хорошо.

Он кивнул, заправил футболку обратно в брюки, затем взял меня за руку, чтобы вывести обратно через тонкий проход под трибунами на свет.

Я быстро моргнула несколько раз, чтобы привыкнуть к ярко-желтому свету спортзала, поэтому мне потребовалась минута, чтобы заметить Муте, стоявшего часовым сбоку от трибун, его толстые руки были скрещены на толстой груди, а лицо было таким же непостижимым, как у солдат у Букингемского дворца.

Я яростно покраснела и пнула ногой Зевса, шипя:

— Зи, ты не мог предупредить меня, что этот чертов Мут, типа, в курсе того, что мы там делаем?

Он посмотрел на меня через плечо и рассмеялся.

— Думаю, Мут знает о том, что происходит, когда девушка выглядит как ты, а мужчина ведет себя как я, Лу.

Я повернулся к Муту, чтобы сказать:

— Извини, Мут.

Его плоский рот слегка дернулся, когда он бросил на меня косой взгляд.

— Круто.

Зевс ущипнул меня за задницу, чтобы привлечь мое внимание к нему, и сказал:

— Позже, девочка. Помни, почему я позволил тебе кончить. Убедись в этом до того, как уйдешь отсюда сегодня.

Мут прочистил горло, чтобы скрыть свой смех.

Я посмотрела на Зи, подмигнула ему и проскользнула обратно в очередь людей, идущих на трибуны, чтобы снова присоединиться к своей группе поддержки. Когда одна из девушек спросила меня, куда я пошла, я сказала, что у меня кружится голова и мне нужно время (что после оргазма, который подарил мне Зевс, я и сделала), а когда одна из моих старых подруг-ангелов сказала, что ей нравится оттенок моей новой помады, я сказала, что она называется «Монстр Ред».

Глава двадцать пятая

Зевс

— Итак, кто эта девушка?

Я сидел на трибунах и делал вид, что наблюдаю за тем, как моя дочь дуется в своей черлидинговой форме на другой стороне площадки, она держала помпоны в руках, как гири. Ей не нравилось присутствовать на игре, но ей нужны были внеклассные зачеты, чтобы закончить школу, а записываться на что-то другое было уже поздно, так что пришлось идти в группу поддержки. Она была в бешенстве. Она была умным ребенком, но она не была похожа на своего брата, Кинга. Она не увлекалась книгами и обычным школьным опытом. Нет, моя девочка была слишком похожа на свою гребаную мать. Она любила пить пиво с мужчинами, которые были слишком стары для нее, принимать плохие решения, как будто это был урок в школе, и не слушаться меня на каждом шагу.

Я любил её, любил больше, чем свой следующий гребаный вздох, но она была занозой в моей гребаной заднице.

Тем не менее, я был там, чтобы поддержать ее, потому что это то, что делали Гарро и Падшие. Мы шли на важные и неважные дела, потому что в конце дня единственное, что тебя поддерживает — это твоя семья, и я хотел, чтобы Харли-Роуз знала, что мы поддерживаем ее, даже когда ей не нравится то, что она делает.

Мой мальчик, Кинг, и его женщина, Крессида, тоже были со мной. За несколько недель до этого я позвал Кинга домой на День благодарения, чтобы проинформировать его о гребаных «Ночных сталкерах», но сейчас у них обоих был перерыв, чтобы подготовиться к университетским экзаменам, и они делали это, не выходя из дома. Это было круто, что мой сын стал первым Гарро, поступившим в университет, и я гордился этим, но было хорошо, что он дома. Он занимал странное место между поиском клуба и его воспитанием, чтобы стать следующим президентом, и я не чувствовал себя полностью правым, когда он не был частью происходящего.

А дела шли неважно.

Итак, Кинг и Кресс вернулись, несмотря на то, что они покинули Энтранс в облаке скандала, они оба вернулись на свои старые места, поддерживая Харли.

Я любил их за это.

Кресс была учительницей английского и истории у моего ребенка в прошлом году, и они вместе влипли в это дело. Все было непросто, как и полагается любой истории с участием умной, болтливой женщины, но они закончили все хорошо и полюбили друг друга. Даже сейчас Кинг держал ее руки со шрамами в своих, рассеянно потирая отметины на ее ладонях, словно все еще желая изменить тот факт, что она получила их в первую очередь.

Как и я.

Ночные сталкеры и раньше охотились за семьей, и в результате Кресс была прибита к стулу шипами через руки. В ту ночь я убил ублюдка, возглавлявшего «Ночных сталкеров», и проткнул его ножом в заднюю часть его гребаного черепа. Но, как я уже говорил, отрубишь одну голову — вырастут еще три.

Я был чертовски рад, что Кресс была сегодня с нами, сидела между мной и своим мужчиной в рваных джинсах и своей фирменной книжной футболке под кожаной курткой, как будто она родилась и выросла байкершей.

— Зевс? — спросила она, возвращая меня в настоящий момент. — Я задала тебе вопрос.

— Ты же знаешь, папа не ходит на свидания, Кресс, детка, — сказал Кинг со смехом, обнимая ее и притягивая еще ближе, так что она оказалась наполовину у него на коленях.

Люди вокруг наблюдали за нами, привлеченные кожей и уверенностью, красотой нашей Кресс и свирепостью мужчин рядом с ней.

Люди всегда смотрели, и то, что они жаждали, но не имели чертовски смелости взять себе, они ненавидели.

Так что мы, трое, были хороши, привыкли к взглядам и не заботились о них.

— Мужик прав, — сказал я, наклонив подбородок к своему мальчику. — Не ходи на свидания.

Кресс подозрительно посмотрела на меня.

— Ты исчез на пятнадцать минут и я знаю, что тебе не потребовалось столько времени, чтобы угрожать тупоголовому парню Харли- Роуз, Крикету, чтобы он убрался отсюда.

Кинг закатил глаза.

— Детка, серьезно, тебе нужно начать ругаться как взрослая.

Она высунула язык и посмотрела на него, а затем снова на меня.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься прогуляться в сторону Нормана Роквелла и трахнуть домохозяйку?

Я рассмеялся, и сильно, потому что это дерьмо было настолько смешным, что я даже не мог обдумать его. Когда я закончил, я вытер улыбку с бороды и попытался отнестись к ее вопросу серьезно.