Закат Америки. Уже скоро - Чарльз Капхен

Несколькими месяцами позже канцлер Германии Герхард Шредер предложил в будущей Федерации организовать кабинет министров из представителей государств-членов образования и парламент из всенародно избираемых депутатов. По плану Фишера, правительства европейских государств сохранят важные полномочия, однако будут вынуждены неукоснительно исполнять решения федеральных институтов. Осуществятся или нет инициативы Фишера и Шредера, покажет время, но уже сейчас важно отметить, что заинтересованность в образовании Европейской Федерации проявила Германия, преуспевающая страна с самым большим населением среди государств-членов Европейского Союза.

В последние годы и Британия проявляет гораздо большую гибкость в подходе к эволюции институтов Европейского Союза. После десятилетий скептицизма Лондон пытается занять достойное место в этом объединении государств. По словам Тони Блэра, Великобритания должна стать «лидером Союза, стратегическим партнером его участников». Блэр во всеуслышание заявил, что если останется премьер-министром на второй срок, то сделает все возможное для того, чтобы ввести в Англии евро, отказавшись от фунтов стерлингов. Уильям Хейг, лидер консерваторов на выборах 2001 года, выступал против введения в стране евро, сделав акцент на этом в своей предвыборной кампании, и его партия потерпела тяжелое поражение.

Все же нельзя не сказать, что Блэр выступает против преобразования Европейского Союза в федеративное «супергосударство», в то же время давая понять, что он «за сильную Великобританию в сильной Европе». Это высказывание можно расценивать как поощрение наднационального Европейского Союза, в котором его члены благополучно сосуществуют под руководством институтов объединения(35). Так же неопределенно Блэр высказался и относительно конституции Европейского Союза, все же выразив мнение, что конституция должна стать «политическим, а не правовым документом». По мнению Блэра, в таком виде «конституция стала бы более понятной и привлекательной для граждан Европы». Премьер-министр Великобритании также высказался за учреждение второй палаты в Европейском Парламенте, полагая, что такое нововведение привнесет в Европейский Союз новый демократический импульс(36). Как видно, взгляды Блэра не полностью согласуются с предложениями Шредера и Фишера, однако они открывают путь для конструктивной дискуссии о будущем институтов Европейского Союза, а значит, и о более эффективном и демократическом управлении.

Столь же неопределенной позиции придерживается и Франция, что можно объяснить тем, что президент страны Жак Ширак и премьер-министр Лионель Жоспен представляют разные партии и следуют различным политическим взглядам. Ширак высказывается за самую широкую интеграцию европейских стран, особенно во внешней политике и политике безопасности. Президент Франции выступает и за принятие конституции Европейского Союза, объясняя свою позицию тем, что этот документ «сплотит европейцев». Летом 2001 года Ширак выразил надежду, что конституция будет подготовлена для ратификации в 2004 году(37).

Позиция Жоспена более осторожна. В мае 2001 года, оспаривая предложения Германии о федеральном устройстве Европы, он заявил: «Я не против сильной Европы, но я – француз, патриот. Усиление Европы, но без ослабления Франции как суверенного государства, равно как и без ослабления любой европейской страны, – вот моя политическая позиция»(38). Такая позиция выглядит странной, если вспомнить о том, что у истоков европейской интеграции стояли французские государственные деятели Монне и Шуман, которые высказывались в пользу федерализма.

Странность можно объяснить тем, что на мировоззрение некоторых французских политиков до сих пор оказывают влияние отголоски голлизма – политики, окрашенной идеями, порождающими избыточно патриотические амбиции. В настоящее время, как следует из высказывания Жоспена, Франция ратует за образование сильной Европы, одновременно отвергая усиление ее государственных институтов. Стоит ли говорить, что при такой постановке вопроса Европу политически не усилить. Децентрализованная Европа не может лелеять геополитические планы. В настоящее время Франция не настолько сильна, чтобы самостоятельно влиять на мировую политику, и потому предоставляет это право Европе, одновременно отказываясь от политической интеграции. Не последнее место в подоплеке такого положения, видимо, играет и дискомфорт, вызванный готовностью немцев занять в деформированном Европейском Союзе ведущее положение.

Однако Франция вряд ли будет долго придерживаться позиции, которую отстаивал Жоспен, ибо ясно, что если Европа претендует на значительный внешнеполитический вес, она не может быть слабым образованием. Кроме того, поражение Жоспена на президентских выборах 2002 года должно подтолкнуть Ширака к проведению проевропейской политики. Наконец, несомненно, что на Францию окажут давление государства-члены Евросоюза, и прежде всего Германия, поскольку реформа институтов Союза ощутимо назрела в связи с предстоящим вступлением в это объединение стран Восточной Европы. При рассмотрении альтернативы: подвергнуть серьезной опасности сам процесс интеграции или согласиться на усиление институтов Евросоюза, выбор станет естественным, даже для Франции. Объединение Европы – слишком важная акция, и ставки, особенно для французов, весьма высоки.

Но даже если дальнейшая интеграция будет приостановлена, это не означает, что Европейский Союз никогда не станет противовесом Соединенным Штатам Америки. Европейский Союз уже и сейчас противится влиянию США. Чтобы громко заявить о себе на международной арене, ему не нужно эволюционировать в единую федерацию. Европейский Союз включает в себя страны Западной и Центральной Европы, которые и при нынешнем состоянии дел могут проводить единую независимую политику без оглядки на США. Но чем теснее объединение, тем легче сформировать общие цели, тем легче заявить о себе. Однако и в настоящее время, когда становится очевидным изменение стратегических интересов Соединенных Штатов, голос Европы на международной арене звучит все авторитетнее.

Говоря о будущем Европейского Союза, нельзя не коснуться демографической проблемы. Стабильное снижение рождаемости в послевоенные годы характерно почти для всех европейских стран. В 2000 году в Германии на одного пенсионера придется один работающий39. Европейская экономика может быть парализована из-за нехватки рабочей силы и превышения пенсионных затрат над пенсионными сборами. В 2019 году в пенсионной системе Германии, если она останется неизменной, появится дефицит, а в 2032 пенсионные выплаты составят половину валового внутреннего продукта. Пенсионные системы Франции и Италии находятся в еще худшем положении(40).

Европейские страны сознают возникшую ситуацию и предпринимают шаги, чтобы избежать кризиса. В 2001 году бундестаг принял закон о налоговых послаблениях, предусмотрев и другие стимулы для увеличения отчислений денежных средств работающими в свои личные пенсионные фонды. Другой акцией, способной выправить положение, может стать привлечение иностранной рабочей силы. В августе 2000 г в Германии принята специальная программа, позволяющая привлечь в страну двадцать тысяч инженеров-компьютерщиков, преимущественно из Индии.

Решению назревшей проблемы, безусловно, поможет и включение в Европейский Союз новых членов – стран, имеющих большой рынок рабочей силы. Пополнить ряды работающих западноевропейские страны могут и за счет Турции. Меры для привлечения иностранной рабочей силы в страны Евросоюза разрабатывает Комиссия. Среди этих мер – содействие переезду, организация курсов по изучению языка, медицинское обеспечение, страхование, стандартизация положений о профессиональной пригодности(41).

Без всякого сомнения, Европейский Союз сможет преодолеть трудности, связанные со старением европейского населения, но для этого следует осуществить решительные реформы, включая и ту, что поможет наладить координацию государств-членов Союза. В области финансовой политики это нелегкая задача в современных условиях, когда национальные правительства не желают терять контроль над налоговой политикой, а профессиональные союзы выступают против уменьшения пенсий. Следует уделить пристальное внимание социальному обеспечению иммигрантов.

Что касается расширения Европейского Союза, то критики этой акции утверждают, что включение в Союз новых членов может ослабить объединение и парализовать его законодательные структуры. Отметим, доводы оппонентов сводятся не только к тому, что в законодательных структурах Союза окажется больше действующих лиц, что может привести к излишней разноголосице, но также и к утверждению, что у потенциальных государств-членов Союза недостаточно развита демократия, а также более слабая экономика и более низкая политическая культура. Критики добавляют, что расширение Европейского Союза повысит его расходы на дотации сельскому хозяйству и на помощь новым государствам-членам Союза в целях содействия их развитию.