Искушение вампира - Харт Рэйвен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джек сидел на стуле, уронив голову на гроб Шейри, и спал мертвым сном. Одна рука свешивалась, касаясь пустой бутылки у его ног. Еще две такие же посудины валялись рядом. Я потряс Джека за плечо и окликнул, но он лишь застонал и покрепче стиснул горлышко добившей его бутылки.
Ощутив мое присутствие, зашевелилась Шейри. Она забилась в своем гробу и крикнула:
— Уильям! Помоги мне!
Откуда девушка узнала мое имя? Наверное, мне следовало разозлиться, только вот на кого?…
— Тише, — сказал я.
— У… Уиль… Уильям?
Я не стал отвечать. Страдать ей осталось недолго. Я проверил замок на крышке гроба, потом осторожно вынул бутылку из пальцев Джека и отнес его в гроб. Расправив бархатные лацканы магического пиджака Мелафии, я закрыл крышку.
Сегодня мне не удастся отдохнуть. Я не смогу выяснит, когда и почему Джек решит предать меня. Будущее не определено — и неважно, что показали раковины. В любом случае мне не стоит впутывать Джека в свои разборки с Ридреком. С создателем — со своей судьбой — я должен встретиться один на один. Может быть, удастся спасти хотя бы Оливию.
Я снял рубашку и швырнул ее в огонь, потом извлек из шкафа свежую вместе с темно-синим модельным пиджаком. Этот пиджак не обладал магическими свойствами, зато он был от Армани. Облачайтесь в лучшие свои одежды, идя в последний бой…
Присев к столу, я набросал короткую записку для Мелафии.
Дорогая!
Я ухожу по важному делу и не знаю, когда вернусь. Оставляю Джека вместо себя. Пусть он закончит то, что мы с ним сегодня начали. Присмотри за ним. Возможно, Джеку придется исполнять роль хозяина на нашем приеме в День всех святых. Передай ему, что я на него полагаюсь.
Твой Уильям.
Я еще раз сходил наверх — в компании Дейлода, который не отставал от меня ни на шаг, — положил заклеенное письмо на буфет в кухне и вернулся в подвал. Человеко-пес по-прежнему был со мной.
— Охраняй, — приказал я ему и дождался, пока Дейлод займет свое обычное место в коридоре, ведущем в дом. А затем открыл дверь туннеля и вошел в холодную темноту.
Туннели казались пустынными. Я долго шел по ним — точно так же, как во сне, навеянном магическими раковинами. Наконец я почувствовал, что приближаюсь к Ридреку.
Он выпрямился, когда я вошел в его каменное убежище. Не обращая внимания на старого вампира, я созерцал шевелящуюся массу змей, заполонивших комнату. Некоторые расположились вокруг головы Оливии, предавая ей вид древнегреческой Медузы.
— Оливия, проснись.
Она беспокойно пошевелилась, вынимая из серебристой копны волос запутавшуюся в них змейку. А в следующий миг Ридрек оказался подле меня. На расстоянии удара. Его дыхание пахло могилой. Я стоял перед ним без оружия, без магического пиджака, без ожерелья. Никакой защиты, кроме магии моей измененной крови.
Я перевел взгляд на вампиршу.
— Ты в порядке?
Ты уже принадлежишь ему? Или готова уйти со мной?
— Более чем, — сказала она, стараясь выдержать мой взгляд. Руки Оливии были сложены на груди — олицетворение покорности. Я не знал, что осталось от ее воли. И не было времени выяснять, кому она верна.
— Пойдем домой, Оливия, — сказал я, а потом обернулся к Ридреку. — Ты воняешь хуже гниющего трупа. Жрешь мервечину, не иначе. А?
Вампирша поднялась на ноги, но не трогалась с места.
— Говорю тебе: пошли домой.
Я ожидал, что Ридрек попытается отменить мой приказ, но он просто улыбнулся.
— Ах, как многое в этом мире остается неизменным. Ты снова готов пожертвовать собой ради женщины, как и во время нашей первой встречи. Как благородно. Как бессмысленно… — Он перевел взгляд на Оливию. — Все правильно, детка. Иди домой. Нам с моим рыцарственным отпрыском есть о чем поболтать.
Не колеблясь более ни секунды, вампирша кинулась к двери и исчезла в темном туннеле. При мысли, что она в безопасности, я почувствовал некоторое облегчение, потом, отодвинув зазевавшуюся змею носком начищенного ботинка, сказал:
— Замечательное укрытие ты нашел. Разным тварям удобно в нем прятаться. Местечко как раз по тебе.
Ридрек стряхнул землю с рукава пальто.
— Может, найдем норку поуютнее? Которая отвечала бы твоему утонченному вкусу, — предложил он. — Ты живешь в этом городе. Наверняка знаешь и другие убежища.
Я повел Ридрека по туннелям в противоположную от моего дома сторону. Чем бы ни кончилась наша встреча, пусть она происходит как можно дальше от тех, кто мне дорог. Мы остановились в хорошо известном мне месте — небольшом подземелье недалеко от реки. Здесь были гладкие сухие стены, вдобавок комната имела прочную стальную дверь. Скорее всего, ее выстроили пираты, чтобы хранить здесь свое добро и прятать его от блюстителей закона. В центре стоял стол, сделанный из тяжелой каменной плиты, по обе стороны от него размещались две скамьи. В стенной нише горела лампа. Кто-то поддерживал порядок в этом месте, хотя я никогда не встречал здесь ни человека, ни вампира, ни какого-либо другого существа.
Удовлетворенно оглядевшись по сторонам, Ридрек сел, снял пальто, вытряхнул заблудившуюся в нем змею и положил одежду на скамейку. Я уселся напротив. Не утруждая себя долгими предисловиями, старый вампир перешел прямо к делу.
— Что это за история насчет магической крови вуду?
Я почувствовал, как что-то сжимается у меня внутри, хотя был уверен, что на лице не отразилось ничего.
— О чем ты?
— Не крути. Я знаю о твоей смешанной крови. Оливия рассказала мне.
Оливия… Мне следовало быть осмотрительнее.
— Она моя, ты же понимаешь, — сказал Ридрек с неприятным смешком. — Твоя жертва бессмысленна. Я отправил ее с наказом привести ко мне Джека.
— Оливия ничего не знает. Неужели ты думаешь, что я стал бы доверяться чужачке, взявшейся неизвестно откуда?
Ридрек печально покачал головой.
— Нет. Полагаю, что нет. Но ты ведь доверяешь Джеку, не так ли?
В самые черные дни своей жизни я иногда представлял, как Ридрек мучает или убивает Джека, чтобы отомстить мне. Посредством раковин Лалии я увидел истинную опасность — самую ужасную из всех возможных. Ридрек заставит парня предать меня… Я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Мне нужно спасти Джека и остановить старого мерзавца. Но как сражаться с ним? Для меня он неуязвим.
— Знаешь, из Джека ничего путного не вышло, — сказал я с печальным вздохом; — Мне хотелось сделать из него свое подобие, но в нем до сих пор остается слишком много человеческого. — Я покачал головой с самым что ни на есть удрученным видом. — Если честно, никто и ничто по эту сторону большой Атлантической лужи меня особо не радует.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});