Благословение - Джуд Деверо

Эми стала делать быстрые наброски того, что успела придумать для фресок, и она не особенно удивилась тому, что все мужчины на набросках походили на Джейсона.

Когда самолет приземлился, Эми была сама не своя от волнения и тревоги. Она осторожно разбудила Макса, который начал хныкать, потому что ему хотелось поспать еще, но, когда он увидел, что они оказались в новом для него месте, любопытство пересилило сонливость и недовольство. В аэропорту у Эми возникли определенные трудности с Максом, потому что ему очень хотелось покататься на круглой «карусели», с которой снимают багаж.

Милдред, как и обещала, заказала машину, которая должна была отвезти Эми и Макса сразу к ней.

Однако у Эми были свои соображения.

– Мы выйдем здесь, – сказала она водителю, когда тот свернул на главную улицу Абернети. – Пожалуйста, передайте моей свекрови, что мы появимся примерно через час. – Эми захотелось увидеть те изменения, о которых она читала. Держа Макса за руку, она медленно пошла по главной улице, глядя по сторонам.

Она думала, что имеет представление о том, что Джейсон сделал для города, но ошибалась. Она думала, что он превратил его в крохотную копию Нью-Йорка с бутиками от Версаче и несметным количеством картинных галерей. Но нет. Он просто отремонтировал и подкрасил то, что здесь было. И еще он вернул многим зданиям их первоначальный вид. Эта прогулка по городу была в некотором смысле сродни путешествию на машине времени, и при этом не возникало ощущения подделки, игры под старину. Этот город не был похож на павильон киностудии, где снимают вестерны, не был похож на декорацию под старину, аттракцион для зевак в парке развлечений.

Нет, Абернети выглядел таким, каким он стал: крепким, жизнеспособным и самодостаточным маленьким городом, в котором бурлила жизнь и процветал бизнес. Эми шла медленно, Макс вертел головой и дергал ее за руку. Ему все было интересно, на все надо было посмотреть. Ему нравилось смотреть на новых людей и вообще на все новое.

Внезапно Макс остановился у витрины магазина, и Эми от неожиданности споткнулась и едва не упала. В витрине весело вращались детские вертушки всевозможных расцветок, похожие на маленькие и большие цветы. Вначале Эми подумала: «Ну что тут такого? Подумаешь, вертушка», – но потом поняла, что для ребенка, привыкшего к сложным шумным игрушкам, эти вращающиеся вокруг своей оси «цветочки» и есть настоящее чудо.

– Зайдем? – предложила Эми, и лицо Макса осветилось улыбкой.

Через несколько минут они вышли из магазина, и Макс нес в одной руке сияющую вертушку, в другой – конфету на палочке и сосредоточенно слизывал шоколадную глазурь с вяленого персика. Эми улыбалась. Дом, подумала она, – это такое место, где хозяин магазина отдает конфету ясноглазому ребенку просто так – даром.

В конце улицы находилась библиотека. Парадная дверь была открыта, перед зданием стояло несколько маленьких грузовичков, и рабочие в комбинезонах сновали туда и обратно.

Эми сделала глубокий вдох. Сейчас она увидит Джейсона. Она это чувствовала. Несмотря на то что она провела с ним меньше недели, у нее было ощущение, что все в городе дышало им. Куда бы она ни бросила взгляд, все напоминало ей о Джейсоне. «Вот тут мы купили Максу пару ботинок, – подумала она. – А вот тут Джейсон меня рассмешил. А это – где…»

– Зайдем? – предложила она Максу, сосредоточенно сосавшему конфету. – Вот в этом доме твоя мама будет работать.

Макс кивнул и взглянул на волчок. Ветер заставлял его вращаться.

Сделав еще один глубокий вдох, Эми начала подниматься по лестнице. Макс шел рядом. Вначале, после улицы, в помещении ей показалось темно, и она почти ничего не видела, но, когда глаза привыкли к сумраку, ей стало понятно, что рабочие почти закончили ремонт. Они убирали козлы и леса, обнажая белые гипсовые стены, подготовленные для росписи. Эми увидела, что ей предстоит расписать стену над регистрационной стойкой, затем вверх по боковой стене, всю стену напротив и полосой сверху вниз вторую боковую стену. В читальном зале была огромная пустая стена, которую тоже предстояло расписать. Наверное, здесь и должна находиться главная фреска, решила Эми.

И когда она рассматривала стены, размышляя, насколько хорошо будет смотреться здесь то, что она собиралась изобразить, из служебного помещения в дальнем конце комнаты вышел мужчина, за ним – симпатичная блондинка. Как только Эми поняла, что этот мужчина – Джейсон, она отступила в тень и замерла. Он рассматривал чертежи, а женщина, похоже, довольствовалась тем, что просто присутствует рядом, и молчала.

С того места, где стояла Эми, можно было хорошо разглядеть Джейсона, понаблюдать за ним, не опасаясь быть замеченной раньше времени. Он на вид немного постарел. Складки у губ стали глубже. Хотя, возможно, то была лишь игра света. Волосы его остались все те же – густая грива седых волос, касавшихся воротника рубашки.

Проклятие! Он был еще красивее, еще мужественнее, чем раньше. Проклятие, проклятие, проклятие!

Когда фигуристая блондинка придвинулась к нему вплотную, Эми захотелось вырвать всю ее шевелюру до последнего волоска.

«Но я никаких прав на него не имею», – подумала Эми. Макс вопросительно посмотрел на мать. Погладив сына по голове, она отвернулась.

Она здесь для того, чтобы сделать работу, и все. Она здесь ради работы, которая ей очень нужна. Работы, которая…

«Ладно, – сказала она себе. – Пора с этим кончать. Преодолеть себя. Преодолеть свое чувство к Джейсону. Напомни себе, какую шутку он сыграл с тобой. Вспомни те фотографии в газетах, где он снят под руку со всевозможными дамами ослепительной красоты, которым ты совсем не чета».

Эми покрепче сжала руку Макса и выступила из тени.

– Джейсон, как приятно увидеть вас вновь, – сказала она ему в спину.

Когда он обернулся, она протянула ему руку для приветствия.

– Вы совсем не изменились, – сказала она, кивнув Дорин, которая стояла к нему вплотную. – Все такой же дамский угодник. – Она подмигнула Дорин так, словно они знали друг друга сто лет и имели немало общих секретов.

Эми боялась замолчать из страха, что если закроет рот, то ноги ее подкосятся и она свалится на пол. Этот взгляд Джейсона, буравящий ее… Есть предел человеческой стойкости. Больше всего на свете Эми хотелось раскинуть руки и броситься к нему на шею.

– Где ты была? – спросил он сердито и раздраженно, словно она ушла в магазин за покупками и пропала часов на пять.

– О, в разных местах. А вы где были? Хотя зачем спрашивать. – Она знала, что ведет себя как последняя дура, но в этой блондинке было все, чего недоставало Эми, и это ей чертовски досаждало. Конечно, дело не в ревности. Откуда в ней взяться ревности? Но Эми сейчас жалела о том, что у нее не было бойфренда, чье имя легко и словно невзначай слетело бы с языка.