Мифы и легенды народов мира. Том 12. Передняя Азия - Юлий Циркин

5

Культ умирающих и воскресающих божеств был очень широко распространен в древних религиях. В первую очередь это были божества, связанные с земледелием. Таков, например, вавилонский Таммуз (шумерский Думузи). В Греции умершим и воскресшим богом выступал Дионис, бог виноградарства. В подземный мир уходила и возвращалась Персефона–Кора, дочь богини пашенного земледелия Деметры. Появление таких божеств явно связано с переходом к земледелию, ибо в своей «биографии» они повторяли аграрный цикл — смерть семени и возрождение из него растения. Но едва ли только этим можно ограничиваться. Вероятно, уже довольно рано смерть и воскресение такого божества связывались с проблемой жизни и смерти вообще. Тема ухода в иной мир, инобытия всегда занимала людей, и в образной форме если не решение, то подход к решению возникающих здесь вопросов выразился в сказаниях об умирающих и воскресающих божествах.

6

Роль, которую играла в воскресении именно богиня любви, не случайна. Необходимо подчеркнуть, что первоначально всякая богиня любви была в особенности богиней плодородия, так что ее связь с аграрным божеством вполне понятна. Однако есть и другая сторона: любовь является первопричиной появления на свет нового существа и в животном и в человеческом мире, поэтому естественна мысль, что богиня любви может способствовать не только рождению нового человека или божества, но и воскресению умершего.

7

В утаритском и финикийском обществах как в обществах оседлых сельское хозяйство, преимущественно земледелие, играло важнейшую роль, по крайней мере на более ранних этапах их развития. Хотя ремесло и торговля постепенно занимали в их экономике все более важное место, а в Финикии торговля стала, по–видимому, даже ведущей отраслью, все же роль земледелия оставалась значительной. К тому же надо иметь в виду, что религиозно–мифологические представления, будучи весьма консервативными по своей природе, отражают обычно не современную, а предыдущую стадию общественно–хозяйственной и политической эволюции. Поэтому неудивительно, что наиболее почитаемым становится аграрное по своей первоначальной природе божество.

8

Почитание «высот» получило очень широкое распространение у многих народов. Можно вспомнить, с каким почтением относятся японцы, не имевшие никаких связей с древней Передней Азией, к горе Фудзияма. У западных семитов культ гор занимал значительное место. Следы этого почитания отразились, например, в еврейской религии. Так, значением святынь были наделены горы Синай, на которой Моисею были даны скрижали Завета, и Сион, ставший иудейским религиозным центром. В Библии многократно рассказывается, как праведники, в том числе праведные цари, решительно борются против «высот». Такую борьбу вел иудейский царь Иосия, с именем которого связана чрезвычайно важная религиозная реформа, во многом заложившая основы еврейского монотеизма. Это упорство в борьбе объясняется конечно же тем, что культ гор и других «высот» был чрезвычайно распространен в древней Палестине, и его искоренение оказалось делом очень непростым.

9

Исида и Хатхор были очень близкими богинями. Финикийцы могли вообще рассматривать их имена как два имени одной и той же богини. Следы почитания этих богинь отмечаются в Библе уже в III тысячелетии до н. э., с самого начала существования его именно как города и установления связей с Египтом. Сперва это была именно Хатхор, которую особенно почитали жители Библа. Да и сами египтяне в III‑II тысячелетиях до н. э. порой называли Хатхор «госпожой Библа». Позже большее значение приобретает культ Исиды. Если культ Хатхор был по преимуществу библским, то культ Исиды становится общефиникийским. Ей поклоняются и финикийские колонисты в Центральном и Западном Средиземноморье.

10

В угаритском списке божеств в качестве самостоятельного персонажа упоминается «собрание богов»; следовательно, такое собрание являлось самостоятельным объектом культа. Собрание богов могло быть даже адресатом специальной жертвы, когда не только отдельным богам, но и всему собранию приносили в жертву барана. И позже, в надписях, оставленных финикийцами, в качестве объекта религиозного поклонения выступают не только отдельные боги, но и их собрание — например, «святые боги Библа». В одном из библейских псалмов (82; в русском издании — 81) упоминается сонм богов, среди которого Бог произносит свой суд; это явно остаток старого представления о коллективе божеств. В угаритских мифах часто встречается описание пиршеств богов, когда все они выступают как единый коллектив.

11

Во всяком случае, в договоре, заключенном карфагенским полководцем Ганнибалом и македонским царем Филиппом V в 215 г. до н. э., карфагенские божества, которые, как мыслилось, должны были с карфагенской стороны хранить нерушимость этого договора, явно объединены по трое; Зевс, Гера и Аполлон; божество карфагенян, Геракл и Иолай; Арес, Тритон и Посейдон; соратствующие боги солнца, луны и земли; реки, гавани и воды; и затем уже, чтобы не перечислять остальных, — все божества, которые властвуют над Карфагеном. Поскольку этот договор передан греческим историком Полибием, имена богов, кроме божества (точнее, демона) карфагенян, даны в греческом переводе. В договоре ассирийского царя Асархаддона с тирским царем Баалом в VII в. до н. э. гарантами договора с тирской стороны тоже выступают несколько божеств, и первые три явно объединены в триаду: Баал–Шамим, Баал–Малаге и Баал–Цафон; кроме них названы еще три божества — Мелькарт, Эшмун и, несколько отдельно от них, Астарта, но, видимо, и они воспринимаются как следующая триада после первых. По всей вероятности, попытки подобных объединений делались в Фи–никии довольно рано. То, что основу таких объединений составляют именно троицы богов (хотя некоторые исследователи настаивают на двоице), объясняется, скорее всего, перенесением на божественный мир представлений о минимальном количестве членов семьи — мать, отец, ребенок. Как кажется, именно такая схема существовала в ряде финикийских городов. Попытки создания подобных триад делались, вероятно, еще в Угарите. Такую троицу составляют дочери бога Балу, связанные с плодородием.

12

В Угарите найдено несколько таких списков, причем в них даны как угаритские, так и месопотамские имена божеств. Известен и список хурритских божеств, почитаемых в Угарите.

13

Подобное «священное писание» хранилось в храме и, по–видимому, читалось публично во время различных праздников и связанных с ними церемоний. Многие мифологические тексты Угарита, найденные археологами, и представляли собой такое «священное писание».

14

Такие пиры и были главным проявлением активности богов в качестве коллектива. На них могли также решаться различные вопросы, ибо в древности или раннем средневековье подобные пиры вообще являлись своеобразной формой совета государя со своими приближенными. К такому коллективу, как мы увидим позже, обращался, например, бог Йамму с требованием признать его, Иамму, царем всего божественного мира.

15

Имя Илу имеет корень, который обозначает понятие «бог» почти во всех семитских языках. Это имя, произносимое как Эл, обозначает Бога в Библии. Превращение такого нарицательного существительного в собственное имя верховного утаритского бога говорит о том, что его культ очень ранний и, возможно, относился к самому древнему слою религии, когда предки угаритян еще были членами общесемитской общности. Разумеется, культ Илу со временем развивался, и образ этого бога, каким он рисуется в угаритских текстах II тысячелетия до н. э., очень удалился от того, каким он был в восприятии общесемитских предков.

16

В дошедших до нас угаритских мифах нет сказания о сотворении вселенной и человека. Это не означает, что угаритяне не интересовались подобными вопросами. Человек всегда хотел знать, как возникли мир и сам человеческий род, а потому соответствующие мифы присутствуют и часто занимают очень важное место в мифологии любого народа. Скорее всего, подобные мифы существовали и в Угарите, несмотря на то что тексты, их излагающие, пока не найдены. На существование мифов намекает эпитет Илу — Творец творения, что подразумевает сотворение им вселенной. Исследователи отмечают, что этот эпитет связан с глаголом «строить» или «рождать». Так что вселенная понималась либо как мироздание, построенное верховным богом, либо как его порождение. И. Ш. Шифман отмечает, что до появления новых данных сделать выбор между этими двумя возможностями нельзя. Но в любом случае создание вселенной рассматривалось как творческий акт Илу, как результат приложения им определенных усилий.