Детектив поневоле (СИ) - Вед Георгий

Охранник достал из кармана куртки армейский промедол в шприц-тюбике с белым колпачком и тут же вколол его себе в ногу. Запасливый сука, и он точно знал подо что подписывается, придя сюда. Он знал кто я, но его это не остановило. Ставки действительно высоки.

Похоже, что мы оба когда-то служили в Афганистане: он знаком с экстремальными правилами выживания, а я на удивление точно знаю, что он сейчас делает, да и стреляю как оказалось весьма не плохо.

– Что с тобой случилось, Витя? – спросил охранник, превозмогая боль и откинув в сторону использованный шприц, – Ты же сам мне когда-то говорил о том, что люди не меняются.

– Твоя проблема в том, что я не Витя, – сухо отрезал я, поднимаясь со стула, – Тот о ком ты говоришь, умер.

Я достал из кармана пиджака носовой платок и начал стирать им отпечатки своих пальцев с пистолета.

– Кто ты тогда, чёрт тебя побери?

– Это уже не важно. Мы оба знаем о том, что время на исходе и твои хозяева не смогут убить тебя второй раз. Предлагаю тебе умереть достойно, как воину, очистив душу и совесть. К чёрту законы – поступи по справедливости. Что скажешь?

Я вложил пистолет в руку мёртвого таксиста и, вернувшись обратно сел на стул.

– Хорошо. Твоя взяла, – сдался охранник.

Прижимая рукой рану, он подполз к стене, и привалился к ней спиной, продолжив:

– Я принимаю твои условия. Спрашивай.

– На кого ты работаешь?

– Я их не знаю. Серьёзные люди. Подминают всё под себя: заводы, фабрики, торговлю. Всё берут, до чего могут дотянуться. Этот мир уже никогда не станет прежним.

– Я знаю. Почему хотели убрать меня?

– Это не касалось лично тебя. Большие люди с деньгами хотят, чтобы люди в погонах отстаивали их интересы. Начинается полный перераздел сфер влияния. Ты просто оказался не в то время и не в том месте. Широкополову не нужно было вызывать тебя из Ленинграда, а тебе не нужно было сюда ехать. Этот «авторитет» уже плотно сидел у нас на крючке за все свои «подвиги» и готов был делать все, что ему скажут. Ну, и до кучи тебя выбрали на роль жертвенного барашка, чтобы другим «героям» неповадно было ослушаться.

– Кто на самом деле убил подругу Лизы Валю?

– Её убил этот хиромант хренов Захар Полуяров.

Я не доверчиво посмотрел на охранника, сдвинув брови.

– Не веришь…. Мы снабдили Широкополова новой «дурью» и ждали, когда у него опять поедет крыша. Нам был нужен сто процентный компромат на него. При таких условиях чиновники становятся послушными и исполнительными. Он отменил командировку и приехал вечером на дачу, пробовать новый «товар». Разумеется, мы поехали за ним следом. Валя в это время находилась на своей даче по соседству, и мы пустили слух через соседей о том, что приехала её подруга Лиза. Так что девчонка, когда об этом узнала, рванула прямо в лапы Широкополова. Он начал её домогаться прямо в дверях. Потом она вырвалась и побежала в рощу. Там он догнал её и стал насиловать в кустах.

– Что было потом?

– Всё это время я его фотографировал и в какой-то момент спугнул. Эта чёртова ветка хрустнула. На этом всё и должно было закончиться. Компромата уже хватало с лихвой. Широкополов ушёл домой, а девчонка осталась там, в кустах реветь. Откуда мне было знать о том, что там появится этот придурок Захар Полуяров и всё это с ней сотворит? Она не должна была умереть.

– А кто позвонил Лизе утром и сообщил о смерти её подруги?

– Я позвонил ей.

– Зачем?

– Жалко стало её. У меня тоже иногда совесть просыпается. В отличие от её поехавшего крышей папаши я знал о том, что она ездит к кому-то в Ленинград. Вот и подумал, что так для неё будет лучше. Минутная слабость. У тебя такого не бывает?

– Ты знаешь к кому она ездила в Ленинград?

– Нет, не знаю. Меня это не касается. Сам ищи.

Охранник заметно ослаб, потеряв много крови. Последние минуты его жизни подходили к концу, и он об этом знал. На его лице появилась бессмысленная улыбка.

– Найду, не сомневайся, – пообещал я, вставая со стула, – Я считаю твой долг исполненным. Твоя совесть чиста. Покойся с миром.

Он ничего мне не ответил, а голова его склонилась на грудь. Я же, не теряя времени, сперва стёр носовым платком отпечатки своих пальцев, везде, где только мог их оставить. Затем собрал свои вещи и перед тем как выйти из квартиры проверил пульс на шее охранника. Его не было.

Закрыв дверь на ключ, я поднялся по лестнице чуть выше и в итоге выбрался на крышу дома. Здесь сильно сквозило, и я невольно вспомнил про странный вопрос своей попутчицы, о том боюсь ли я высоты.

Боюсь, и этого никогда не скрывал. Но сейчас я этот страх преодолеваю и топаю по крыше до крайнего подъезда, надеясь на то, что и там проход не закрыт на замок. Сегодня мне везет, и я спускаюсь на лифте на первый этаж. Выйдя из подъезда, я тут же сворачиваю за угол дома и спокойным шагом иду в сторону пригорода и основных шоссейных дорог.

Те, что сидели в машине с «повязанными» таксистами и ждали своего напарника по охране, меня не заметили. Так что «шалость» моя вполне удалась. Осталось выбраться из города и на попутках добраться до железнодорожной станции Суда. Там я планирую сесть на проходящий поезд Вологда-Ленинград в тринадцатый вагон. Да, да, именно в него.

Уставший день клонился к своему логическому завершению. Скорее всего это был самый длинный день в моей жизни. Но загадывать наперёд не мой удел. Мне оставалось реализовать последний пункт своего плана и тогда появится надежда на то, что мой «День совка» закончится. И теперь я очень сильно этого хочу. Я не из тех людей, кто привык всю жизнь ходить по кругу в ожидании чуда.

Поезд номер шестьсот восемьдесят восьмой подошёл к станции Суда по расписанию. На платформе, из пассажиров почти никого не было. Стоянка у него здесь всего лишь несколько минут. Из вагона номер тринадцать вышла знакомая уже мне проводница и привычным движением вытерла тряпицей поручень снаружи вагона. Ну, здравствуй, подруга. Ты-то мне и нужна.

– Добрый вечер, – поздоровался я, подойдя к проводнице.

– Это вы? – удивилась проводница, немного опешив от неожиданности увидеть меня здесь.

– Мне нужна ваша помощь, – начал говорить я, не давая ей опомниться, – Я закончил своё расследование и теперь мне срочно нужно добраться до Ленинграда. И только вы можете мне в этой ситуации помочь с билетом. Цена не имеет значения. Деньги для меня ничего не стоят, а вот в Ленинграде мне завтра нужно обязательно быть.

– Заходите в вагон и ждите меня в моём купе, – не громко произнесла проводница, озираясь по сторонам.

– Спасибо, – также в полголоса ответил я, и сделал всё так, как мне было сказано.

Через несколько минут поезд тронулся с места, и проводница вернулась в своё купе, деловито достав сумку с билетами и выписав мне от руки долгожданный квиток.

Я же в свою очередь положил на стол два червонца, которые приготовил заранее. Вполне честная сделка по тем временам при условии, что билет в купе на этом маршруте стоил около девяти рублей.

Убрав деньги в карман, проводница произнесла:

– Все места в вагоне заняты, так что вам придётся ехать до Ленинграда в моём купе.

– Никаких проблем, – заверил я, положив на колени свой дипломат, – Я человек не избалованный, да и поговорить нам с вами есть о чём. Уверен, что время пролетит быстро, и я не покажусь вам скучным собеседником.

– На скучного собеседника вы вовсе не похожи, – проводница немного напряглась от того что начала о чём-то догадываться.

Я открыл дипломат и достал из него билет, который снял с зеркала в комнате Лизы и положил его рядом с первым. Схожесть почерка была очевидной с первого взгляда и без какой-либо экспертизы.

– Я вам не враг, – предупредил я, доставая из дипломата всю коллекцию билетов, взятую из-под матраса Лизы и раскладывая их на столе словно пасьянс, – Широкополов умер сегодня утром от черепно-мозговой травмы. Несчастный случай. И я тому свидетель.