Технологии «Пятой Империи» - Александр Проханов

Пусть Россия перестанет стесняться своей «имперскости». Пусть рассматривает эту «имперскость» как единственную жизнеспособную государственную философию. Нас окружили кордоном. Фашистское государство Эстония решила снести памятник советскому воину-освободителю, воздвигая монументы эсэсовцам. Мы не будем стыдливо извиняться за «оккупацию», уповать на «гуманитарные ценности», готовить под Псковом площадку, куда вывезут из Эстонии сокрушенный памятник и тысячи солдатских костей. Этот памятник и эти кости по-прежнему сражаются за Россию. Мы должны объявить Эстонию «враждебным государством». Объявить Нарву русским городом, отринутым от России в нарушение всех послевоенных договоров. Объявить Прибалтику зоной национальных интересов России. То же и с Севастополем. И с Северным Казахстаном. И с Левобережной Украиной. Все это русские земли, населенные русским, ныне разделенным народом.

Но так будет не всегда. История – это не застывший кристалл в перстне американского банкира. История – это скорость света в очах русского героя-освободителя.

Святомученик XXI века – Саддам

Все новогодние дни на экранах танцевала, кривлялась и хохотала разноцветная нежить, стараясь запудрить, замалевать тяжкое, как метеорит, мистическое, как священный камень Кааба, событие – казнь Саддама Хусейна. В то время как плескались над миром салюты, дурачились клоуны и шуты, сыпались с неба конфетти и серпантины, в недрах этого бессмысленного и пошлого вороха накалялся кусок обогащенного урана – смерть земного человека превращалась в бессмертие мученика и героя, подающего миллиардам людей пример служения народу и Господу. В сказаниях о Саддаме Хусейне будет присутствовать черный платок, которым ему повязали горло. Толстенный корабельный канат, обмотанный вокруг его шеи. Белоснежная рубашка и чернильно-черное пальто. И спокойное величие, с которым он сносил нервные наставления палача, истошные злопыхательства мучителей, поблескивание мобильных телефонов, сладострастно снимающих казнь. Коран, который он перед смертью передал народу, был полон его молитв и последних напутствий тем, кому предстояло жить в этом оскверненном мире и искривленном времени.

Его последний путь и мученическая смерть напоминали восхождение на Голгофу. Подобно Христу, он был предан самыми близкими соратниками – генералами гвардии. Американцы с лицемерием Пилата отдали его на суд бутафорского «синедриона» и расправились с ним руками иракских «законников» и фарисеев. В свой смертный час он не проклинал мучителей, а прощал их, помышляя о Боге. Его смерть ознаменовалась вибрацией мира, когда на голову главного палача, Президента Буша, обрушился смерч.

Эта казнь была ритуальной. Ее задумали люди из нынешней американской администрации, связанные с религиозными иудеями Америки и протестантскими фундаменталистами, относящимися к Израилю как к священному царству. Время казни тщательно выбирали, как выбирают дату старта космической ракеты, желая доставить ее на выверенный участок орбиты. Эту казнь вписывали в поток «мусульманского времени», предваряя ею священное мусульманское празднество, когда дух миллионов явившихся в Мекку паломников, дух всего мусульманского мира открыт и возвышен, собран в страстном молении. Эта казнь должна была поразить мусульманский дух, вонзить в него мистический клинок, убить в мусульманах пассионарные энергии. Эта казнь – метафизическое оружие Америки в войне цивилизаций, которым западный мир хотел сокрушить великое исламское сопротивление.

Саддам Хусейн, воин и мистик, сознавал замысел врага. Своим бесстрашным поведением на эшафоте, своим молитвенным стоянием, своей последней молитвой и дарением священного Корана он сломал ритуал, вырвал у врагов метафизическое оружие, направил его против Америки. Так опытный и отважный воин перехватывает летящую в него гранату и успевает кинуть в противника, разрывая его на куски. Саддам сражался с Америкой до последней секунды. Его казнь вернется на Манхэттен сокрушительной бурей, в сравнении с которой падение «близнецов» покажется малой аварией.

В последние часы минувшего года мы были свидетелями духовной схватки невиданной концентрации и силы. Схватились две цивилизации, два Космоса, две духовные субстанции. Запад, густо замешенный на иудейской ортодоксальной традиции, и «огненный ислам». В этой схватке Хусейн победил.

На петле, затянутой вокруг шеи Саддама, остались отпечатки пальцев американских и английских, немецких и французских, польских и эстонских. Даже Ющенко, сателлит Америки, послал в Ирак украинский батальон, символически присоединился к коалиции. Нет на этой петле отпечатков русских пальцев. Нет на России крови Саддама Хусейна. Путин промыслительно, либо через откровение, либо через внушение старцев, не пошел на поводу у Америки. Не сдался под натиском засевшего в Кремле американского и израильского лобби. Не послал русские войска в Ирак. В грядущей войне цивилизаций для России открывается благая роль стоять над схваткой, быть примиряющей силой, гармонизировать мир, растерзанный цивилизационной войной. В этом миссия Пятой Империи русских.

Казнь Саддама Хусейна, как и предшествующее убийство Слободана Милошевича, несет в себя устрашающий, террористический смысл, показывая мировым лидерам их возможный удел. Приковывает этих сломленных лидеров к американской триумфальной колеснице. Эта казнь – послание всему мировому сообществу. Управление гигантским массивом современной истории через точечное воздействие на нервные центры мира – на волю, психику, этику мировых лидеров.

Среди этих лидеров Путин занимает особое место. В последние месяцы он находится под небывалым воздействием «пси-оружия». Убийство Политковской, отравление Литвиненко, вал западных обвинений, травля мировых СМИ. Все служит тому, чтобы Путин отказался от третьего срока, передал власть в руки «либералов», свернул усиливающие Россию преобразования. Казнь Хусейна сливается с этим «потоком воздействий». Бремя подобного воздействия непосильно для отдельного человека. С ним можно совладать, если человек одуховорен великой идеей, если цель его служения – Родина и Господь. Тогда человек выстоит. Как выстоял Саддам Хусейн.

Сирия – «золотой ключик» Востока

Мечеть Омейядов в Дамаске – громадное пространство с необъятным сводом, старинная кладка, античные колонны. Место греческого языческого храма, византийской базилики – и громадная мусульманская святыня, куда текут правоверные со всего Востока. Сняв туфли перед входом в мечеть, ступаю по мягким коврам. Двигаюсь, как в невесомости, среди духов великих эпох и мировых вероучений, в череде которых христианство представлено величественной застекленной ракой. Если приникнуть лицом к прозрачному объему, то увидишь каменный саркофаг с плащаницей, в котором покоится усеченная глава Иоанна Крестителя, – предмет поклонения мусульман и христиан. Опускаюсь на ковер недалеко от раки. Смотрю, как совершают намаз сосредоточенные благочестивые бородачи. Как перламутровое солнце льется сквозь узорный витраж. Вспоминаю мое первое посещение Сирии.

Тогда на кораблях советской Пятой эскадры я ходил в Средиземном море. Преследовали американский авианосец «Саратога», следя, не начнется ли массовый взлет палубной авиации. На подводной лодке бороздили Тирренское море, разыскивая американские ПЛАРБы с баллистическими ракетами. На крохотном кораблике радиолокационной разведки качались у побережья Израиля, фиксируя старты еврейских эскадрилий под Яффой, когда самолеты шли на бреющих высотах над морем вдоль берега, недоступные сирийским радарам, достигали Ливана, взмывали и бомбили долину Бекаа, где шли сражения. Наш кораблик передавал информацию сирийским зенитно-ракетным полкам. Когда евреи взмывали, готовясь ударить, они получали в упор порцию зенитных ракет, посыпая долину Бекаа горящими обломками. Изнуренные многодневным патрулированием в открытом море, советские корабли причаливали в сирийской Латакии, и мы, истосковавшись по суше, гуляли среди ослепительно-белых мечетей, кипящих рынков, вкушая фрукты и восточные сладости.

С тех пор миновала целая эпоха. Друг арабов, Советский Союз рухнул, оставив в Сирии горы вооружений, сотни незавершенных контрактов, недостроенные заводы и электростанции. СССР напрочь ушел с Ближнего Востока, уступая стратегическое место американцам. Неизлечимо больной президент Хафез Асад приехал в Москву, и это был прощальный визит великого сирийца, завершавший эру былого сотрудничества.

В МИДе поселился Козырев, капитулянт-западник, вассал Америки, обожатель Израиля, при котором внешняя политика России была жалкой тенью Госдепа. Россия стала политическим придатком американской империи. Тщетно арабы взывали к недавним русским друзьям. В ответ на них взирали выпуклые водянистые глаза американского ставленника, при котором российская дипломатия говорила на иврите и английском.