Волшебники Маджипура - Роберт Силверберг

Престимион понял: Конфалюм считал, что гражданская война могла, возможно, оказаться единственным способом закрыть ту зияющую пропасть, которая из-за дерзости Корсибара - его безумной выходки - разверзлась в содружестве рас и народов, населявших планету. Но ценой восстановления порядка почти наверняка окажется смерть его единственного сына. И Конфалюм не мог заставить себя пойти на это.

А следовательно... А следовательно...

- Значит, вы советуете мне добровольно смириться с этим преступным деянием, склониться перед Корсибаром и признать его королем?

- У меня нет иного выбора, Престимион.

- Короналем должен был стать я, а не Корсибар.

- Об этом никогда официально не сообщалось.

- Вы отрицаете, что таково было ваше намерение?

- Нет-нет, - Конфалюм отвел глаза от горящего взгляда Престимиона, короналем должны были стать вы.

- Но вместо меня им стал Корсибар.

- Да. Да, Корсибар. Вы были лучшим кандидатом, Престимион. Но что я могу поделать? Я благословляю вас, мой мальчик. И только. Все уже свершилось. Власть теперь принадлежит Корсибару.

- Престимион, неужели вы позволите им выставить себя на позор, сделать из вас всеобщее посмешище? - задыхаясь от ярости, вопрошал Гиялорис, когда через некоторое время сторонники Престимиона собрались в его апартаментах. Нет, перенести это невозможно! Если бы вы не остановили меня, я скинул бы его оттуда, где он расселся, с места короналя в Тронном дворе, сорвал бы корону с его головы и возложил ее на вас.

- Сколько их там было против нас троих, безоружных? - устало спросил Престимион.

- Расскажите-ка еще раз о планах нового понтифекса - что он намеревается предпринять в связи с этими событиями? - попросил Свор.

- Он намеревается не предпринимать ничего. Он решил спрятаться здесь, в Лабиринте, и позволить Корсибару идти своим путем.

- Как вы думаете, он был причастен к заговору? -спросил Септах Мелайн.

- Нет, - отрезал Престимион, энергично покачав головой. - Вне всякого сомнения, Конфалюм не знал ничего. Это оказалось для него такой же неожиданностью, как и для вас или меня. И это полностью сокрушило его. Присмотритесь к его лицу при случае: он сломленный человек. Я видел там лишь руины Конфалюма.

- Тем не менее ему принадлежит наивысшая власть в этом мире. Мы должны привлечь его на свою сторону, - сказал Септах Мелайн, легко положив ладонь на руку Престимиона. - Это немыслимый произвол! Мы не смеем допустить, чтобы он сошел им с рук! - Обычная холодная безмятежность его взгляда внезапно сменилась тяжелым голубовато-стальным металлом, сверкающим огнем ярости, на бледной коже острых скул, словно маяки, загорелись два пламенно-красных пятна, а привычное для всех выражение высокомерно-презрительного удивления уступило место гневу. - Мы пойдем к нему, Престимион, вы и я, взглянем ему в лицо и доходчиво объясним ему, что он должен немедленно...

- Нет, мой друг, - прервал его Престимион, - нет. Не говорите со мной о том, чтобы взглянуть в лицо понтифексу и объяснить ему, что он должен или не должен делать. Это кощунство. К тому же это совершенно бесполезно.

- Так, значит, Корсибар будет короналем?! - воскликнул Септах Мелайн, воздев руки к потолку.

- А мы благовоспитанно встанем перед ним на колени? - подхватил Гиялорис. - Да, лорд Корсибар. Нет, лорд Корсибар. Не позволите ли мне облизать ваши башмаки, лорд Корсибар? - Он хлопнул в ладоши с такой силой, что от этого звука, казалось, мог пробудиться и покойный Пранкипин. - Нет, Престимион! Я не пойду на это!

- И что вы в таком случае будете делать?

- Ну... Ну...

Гиялорис умолк и с озадаченным видом уставился в стену, беззвучно шевеля губами. Но вдруг его лицо прояснилось, и он повернулся к остальным.

- Я вызову его на борцовский поединок! Да! Вот именно! Как мужчина мужчину, а ставка - трон Маджипура! До трех падений, а Олджеббин, Сирифорн и Гонивол будут судьями, и...

- Да уж, - с нескрываемым отвращением прокомментировал Свор, - это, конечно, лучшее из возможных решений.

- А вы можете предложить что-то лучше? - Гиялорис требовательно взглянул на маленького человечка.

- Для начала покинуть Лабиринт, и как можно скорее.

- Вы всегда были трусом, Свор.

- Осторожным, мой друг. - Свор холодно улыбнулся. - Существует большая разница между трусостью и благоразумием. Хотя откуда вам знать - ведь у вас нет ни того, ни другого качества. До Корсибара рано или поздно дойдет, что в его интересах избавиться от нас, поскольку само существование Престимиона ставит под сомнение его право на трон. А что лучше подходит для нашего исчезновения, чем этот темный и таинственный Лабиринт с его бесчисленными уровнями, в которых никто не разбирается толком. И если нас под покровом ночи сцапают и отведут куда-нибудь в катакомбы, что за залом Ветров, чтобы там, допустим, перерезать нам глотки, или спокойненько опустят физиономиями вниз в черное озеро двора Колонн, то пройдет немало времени, прежде чем наши тела кто-нибудь обнаружит.

- И вы считаете, что Корсибар может одобрить такой омерзительный поступок? - спросил Престимион. - Клянусь Божеством, Свор, у вас очень дурное мнение о человеческой душе!

- Мне довелось много путешествовать и кое-что повидать.

- И поэтому вы полагаете, что Корсибар приемлет убийство как средство для достижения своих целей?

- Допустим, что, несмотря на бесстыдный захват короны, Корсибар действительно может быть в остальных вопросах таким благородным, каким вам хочется его видеть, - холодно ответил Свор. - Но среди его сторонников есть и люди, не обладающие этими добродетелями. Я говорю, в частности, о графе Фаркваноре. Позволю себе также напомнить вам о маге су-сухирисе, который толкует для принца предзнаменования и ворожит ему. Его хорошенькая сестричка, думаю, тоже оказывает на него весьма недоброе влияние. Корсибар кажется с виду невероятно сильным и величественным, но мы-то знаем, что ему присуща некоторая легковесность, и требуется всего лишь легкое дуновение нежного вечернего бриза, чтобы он повернул в противоположную сторону. Те же самые люди, которые подтолкнули его к захвату трона, могут с не меньшим успехом убедить его в необходимости избавиться от нас.

- Это вполне возможно, - согласно кивнул Престимион. Он умолк и несколько секунд лишь сжимал и разжимал кулаки. - Вы предупреждали меня об опасности, Свор, а я велел вам заткнуться, когда вы рассказали мне свой предостерегающий сон о том, как мертвый Пранкипин взял корону у Конфалюма и возложил ее на голову Корсибару. Я презрительно отверг ваше предупреждение и поплатился за это великой ценой. Впредь буду внимательнее прислушиваться к вам. Согласен: здесь мы находимся в большой опасности. - Он повернулся к остальным своим столь немногочисленным друзьям. - Я согласен с герцогом Свором. Мы уедем настолько быстро, насколько позволят приличия, буквально в тот же момент, когда тело старого понтифекса предадут земле.