Дивная золотистая улика - Ирина Комарова

– Да Углянцев после этих убийств вообще туда не вписывается! – Баринов сильно стукнул ладонью по столу. – Мы же все справку на него читали – там «мокрых» дел! Даже свидетелем никогда не проходил, и вдруг за две недели три трупа. Словно с цепи сорвался.

– Собственно, он и сам это утверждает, – задумчиво пробормотала я. – Говорит, он честный бизнесмен, что в его арсенале нет обрезков труб и наемных убийц. Ему для достижения целей хватает налоговой, санэпидстанции, архитектурного надзора и прочих служб…

– Услуги которых он оплачивает, – хмыкнул Гошка. – Хороша честность.

– В его понимании это составная часть бизнеса. А то, что он аккуратно платит по хорошему тарифу людям, которые делают за него грязную работу, Углянцев считает своим вкладом в стабилизацию государственной экономики.

– Просто милашка, – снова не удержался напарник. – Куколка. Такой беленький, такой пушистый! Даже странно такого благородного бизнесмена встретить: все вопросы он решает исключительно мирным путем натравливания на противника госструктур. В наше время, убить – гораздо дешевле на круг выходит. А он пацифист, прямо как Поршнев. Да еще и благотворительностью занимается, повышает материальный уровень бюджетников. Вот только почему вокруг него трупы прямо-таки штабелями ложатся? И все с пробитыми головами. Бухгалтер, Поршнев, Славченко! Это он может объяснить?

– Этого он объяснить не может. Насчет Панкратова только плечами пожимает, настаивает на несчастном случае и любую свою причастность отрицает категорически.

– Еще бы он ее подтверждал!

– Не хочу сказать, что я Углянцеву в этой ситуации безоговорочно верю, но доводы у него вполне логичные. Бухгалтер для него был отработанный материал: кому нужен засветившийся информатор? А убивать его… зачем? Пользы он, конечно, больше не мог принести, но и вреда тоже. А что касается истории с Котельниковыми, тут он даже не сразу понял, о чем я толкую. Когда узнал про арест Елены Юрьевны, очень удивился. А потом поклялся, что понятия об этом не имеет и еще раз объяснил мне, что у него другие методы. И заверил, что все это их, внутренние семейные разборки.

– Которые случились очень вовремя для него.

– Он говорит, что и так Котельниковых дожимал. Но раз уж у них до рукопашной дело дошло, с его стороны, глупо не воспользоваться ситуацией.

– Ладно, Рита, про Углянцева ты мне ничего нового не сообщила, – Баринов откинулся на спинку кресла. – Может, закончишь свое лирическое отступление и перейдешь к ответу на мой вопрос? Что вы нашли в квартире Славченко?

– Сейчас перейду, – кивнула я и обернулась к напарнику: – Гоша, где фотоаппарат?

– У Нины, естественно. Слышишь, принтер гудит.

– Одну минуточку, я последнюю фотку печатаю, – подала Ниночка голос из приемной, не дожидаясь, пока ее позовут – Сейчас, сейчас… оп! Бегу!

Она действительно прибежала и ловко, словно опытный крупье игральные карты, разложила на столе фотографии.

– Спасибо, – я перевернула страничку в своем блокнотике и кашлянула. – Итак, что в квартире убитого, вызвало у нас если не подозрение, то интерес. Прежде всего, вот этот след.

Я взяла одну из фотографий и протянула Баринову.

– Здесь хорошо видно, что след оставлен на выходе из квартиры испачканным в крови сапожком. Скорее всего, женским.

– Мужчины тоже иногда носят остроносые ботинки, – шеф забрал у меня фотографию.

– Не такие. Видите, носок в длинную шпилечку переходит. По крайней мере, я ни на одном мужчине ничего подобного не видела.

– Пожалуй, ты права, – согласился Баринов, разглядывая снимок четкого отпечатка рядом с ковриком. – Обувь, скорее всего, женская.

Он деликатно покосился на мои ноги.

– Я вне подозрений. Мои сапоги оставленному следу не соответствуют.

– Не сомневался в этом, – галантно наклонил голову шеф.

– Сапоги Марины Котельниковой и Сантаны также не походят, – сообщила я. – Но то, что убийцей Андрея была женщина, у Гошки не вызывает сомнений.

– У Гоши не вызывает? А у тебя?

– Я думаю, может, это была только соучастница? Все-таки, Андрей был очень здоровым парнем и вот так, с одного удара размозжить ему голову… женщине это чисто физически сложно сделать.

– Да что ж тут сложного? – возразил Гоша. – Если обрезком трубы хорошенько по черепу приложить, то даже твоя сестра-скрипачка с чемпионом мира по боксу без проблем справится!

– Да уж. Есть женщины, которым это совсем не сложно, – нейтрально заметил Баринов. – Или ты забыла?

– Такое забудешь! Ну хорошо, согласна, что убийцей была женщина. Вот только ума не приложу, кто она?

– Дама Икс? – кротко предположил шеф.

– Кстати, вместо определения «Дама Икс» мы вполне можем говорить: «неизвестная женщина, которая совершила два убийства» – вспомнил Гоша. – Надеюсь, никто не спорит, что оба парня убиты одной рукой?

– Мне больше нравится «Дама Икс», – ответила я. – И вообще, дело не в том, как мы ее назовем, а в том, кто это? Если Марина и Сантана отпадают, то я уже не представляю – не так много женщин в этом деле. Елена Юрьевна арестована. Может, ее сестра? Но ей-то зачем такой экстрим?

– Мало ли. А вдруг у Татьяны Юрьевны свой пиковый интерес имеется? О котором мы пока не знаем? И потом, почему ты так решительно отметаешь Марину с Сантаной?

– Так след же… сапоги совсем другие.

– Ри-ита! – укоризненно протянул шеф. – Чего же проще? Пришла, убила, ушла, дома переобулась и вернулась на место преступления в обуви, обеспечивающей алиби.

– Так что это, получается, у них по две пары сапог должно быть? – тупо спросила я.

Гошка захохотал.

– Риточка, сердце мое, ты просто не представляешь, сколько в нашем городе есть женщин, у которых две, а то и три пары сапог!

– Зато я представляю, сколько в городе женщин, у которых только одна пара, – проворчала я. – И вообще, отстань от меня со своими сапогами! След мы изучили? Изучили. Переходим следующей улике.

Теперь я придвинула к шефу сразу четыре фотографии.

– Вот, эти листки лежали в мусорной корзине. Точнее, рядом. Я их немного расправила, а потом снова скомкала и на пол бросила.

Баринов несколько секунд изучал снимки, брови его поднимались все выше. Наконец он задал вопрос:

– Фламенко? Танцклассы эти? А они-то здесь при чем?

– Хороший вопрос, – я тоже посмотрела на фотографии рекламных листовок, которые призывали всех желающих посетить школу танцев «Кармен» для обучения классическому фламенко. – Насколько я поняла Марину, Саша зарабатывал на жизнь тем, что выполнял заказы на компьютерные работы. Техника соответствующая у него была, и с выбором заказов он не капризничал. Мог и курсовую студенту набрать, и фотографии напечатать, и сайт создать. И такие рекламные листовочки тоже. Госпожа Санчес вполне могла к нему обратиться.

– Могла, конечно, не спорю. Но в нашем городе специалистов подобного профиля не один десяток, почему же Елизавета Максимовна выбрала именно Славченко? Кто-то рекомендовал? Он сам к ней с предложением услуг явился? Или случайное совпадение?

– Рекомендовать его могла, например, Котельникова. Знаете, разговорились по-девичьи, – Гоша вытянул шею, смешно вытаращил глаза и защебетал тонким голоском: – «Ой, а мне бы рекламные листовочки нужно сделать!» – «Ой, а у моей дочери приятель такими делами занимается! Хорошо делает и недорого берет». – «Ой, а дайте мне его телефончик!»

– Не знаю, не знаю, – покачала я головой. – Судя по тону Елизаветы Максимовы, когда она говорила о Котельниковой, Елена Юрьевна – не тот человек, с которым она стала бы обсуждать свои дела. Но и считать это случайным совпадением мне тоже не хочется. Вообще, по-моему, в этом деле лимит случайностей давно исчерпан.

– А почему же вы не заехали к этой Санчес да не спросили у нее самой? – недовольно осведомился шеф.

– Да мы-то заехали, только толку не было, – поморщился Гоша. Чертик, которого он заканчивал, получался какой-то кривобокий. – Школа закрыта, а телефоны, те, что на визитке указаны, не отвечают. Я Ниночку просил найти ее домашний адрес. Закончим совещание, можно будет попробовать эту танцовщицу дома застать.

– Нина? – обратился Баринов к секретарше.

– Все готово, – на стол начальника лег листок с адресом.

– А у нее жилищный вопрос неплохо решен.

– Да уж, всем бы так. Елизавета Максимовна Санчес проживает в центре города, на улице Советской. Трехкомнатная квартира в элитной многоэтажке – дамочка явно не бедствует. А кроме этих реклам, ничего, указывающего на Санчес, не нашли?

– В том-то и дело, что нашли, – я подала шефу следующий снимок.

– Хм… Визитная карточка госпожи Санчес?

– Да. Лежала у него в кармане пиджака. Остальные визитки были разбросаны по полу. И на полу же валялась специальная коробочка для хранения визитных карточек, я такую в магазине видела. Гоша все это тоже сфотографировал, так, на всякий случай. Но нам показалось, ничего интересного там нет.