Черная Земля - Кирилл Довыдовский

– Специализация?

– Силовые акции без поддержки.

Вад мрачно усмехнулся. Иметь такую специализацию – и только второй ранг? Разумеется, третий в его годы редкость, но ведь в Слух не с улицы набирают.

– В общем – щенок, – безжалостно подвел итог Вад. Он не умел работать в команде и сам знал об этом, но поделать с собой ничего не мог.

– Меня Натан зовут!

– Я помню.

– Сам, небось, тоже не с первой попытки всему научился. – Он ответил почти спокойно. Не стал в перепалку ввязываться.

Что ж, все-таки какая-то выдержка есть. Посвятить его в дело? Разумеется, нет. Язычок у него непомерной длины. Как только за уши не наматывается? Ладно… Пусть смотрит, набирается опыта, напарничек…

– Значит, так, – произнес Вад. – Я не знаю, чему тебя учили в Корпусе, – на самом деле Вад знал, но иначе задуманная фраза нелогичной получалась, – и отложилось ли у тебя в мозгу хоть что-нибудь, но запомни: здесь у тебя только один авторитет – это я. Если я говорю…

– …«прыгай», то я прыгаю. Мог бы придумать что-нибудь пооригинальней.

Вад вздохнул. Если уж руководитель из него никакой, то преподаватель тем более. Все заслуги на ниве секретной службы не в счет – хотя бы потому, что служба секретная, и про эти заслуги известно всего двум-трем людям.

По крайней мере, он сделал попытку. На словах щенку ничего втолковать точно не удастся. Значит, пусть жизнь учит. Два-три удара – и либо череп становится достаточно крепким, либо выясняется, что крепости в нем не хватало с самого начала.

– Пойдем. – Вад решил быть максимально лаконичным.

– Мы не здесь будем ночевать?

– Нет…

– Почему? Куда мы?

Он по каждому поводу будет спорить?

– Куда надо. Ты не забыл, что я твой командир?

Это его заткнуло. И слава Создателю. Щенок, по сути, был простым стажером, в то время как Вад – лейтенантом Корпуса и хоть и молодым по возрасту, но по стажу – ветераном. Если бы на него и такое различие не действовало, то его бы еще во время обучения послали… тюфяки ловить… ну, или еще куда. Вад решил напоминать о субординации почаще.

Щенок раскрыл рот, только когда они уже порядком побродили по темным улицам:

– Вот так – случись что, а у нас из оружия только пара ржавых кинжалов, – проворчал он.

Это было уже лучше. Хоть чуть-чуть думает. По легенде, оружие им на таможне и вправду не полагалось.

– Оружие будет на месте ночевки.

Они повернули еще два или три раза, потом Вад четырежды стукнул по вынырнувшей из темноты двери.

– Кто? – раздался изнутри глухой голос.

– Продавец песка.

– Литр или два?

– Четыре, – ответил Вад. Он и сам чувствовал себя глупо, а тут еще щенок ухмыляется. К сожалению, таково правило – пароль должен быть глупым. Чтобы исключить случайность.

Дверь открылась, но света больше не стало. Огромная фигура закрывала весь проход.

– Заходи.

– Охрана? Место? – Холаст возвышался над столом. Рядом с ним все казалось игрушечным.

Они сидели. Ужин получился очень поздним, но Вад был рад ему. В кои-то веки щенок не мешал разговаривать.

– Ничего нет. Только имя.

– Никаких инструкций?

– Он купец, имеет какие-то дела с северными… – Вад сделал «страшные» глаза, чтобы Холаст не переспрашивал. Нечего щенка в такие вещи посвящать. – Работу нужно сделать в течение недели…

– Работу…

Последнее пробормотал себе под нос щенок. И что это ему не нравится?

– Что имеешь против? – произнес раздраженно Вад.

– «Работа»… Почему нельзя называть убийство убийством?

Все ясно. Совесть, нравственность, моральные терзания. Их каждый переживает. Кто-то про себя, кто-то вслух – таким лучше держаться подальше от Слуха, – кто-то ломается. А зачем же ты в Корпус пошел?.. Родину защищать?.. А это что, по-твоему?.. Так ты хотел бить «безликих» в Стоде, истреблять творения обезумевших некромантов и ловить пиратов в Серединном?.. Очень похвально. Очень. Только вот один-единственный кинжал под одно-единственное сердце может оказаться не то что эффективнее полка штурмовиков на поле брани, а вовсе последним решением. Может, и оказывается.

Было время, когда Вад каждый день засыпал и просыпался с этими мыслями… а кошмары – это даже хорошо: так сон чутче.

– Для начала – потому, что кто-то может об этом услышать

– Разговор и так не невинный, – возразил щенок. – Это место защищено. Так ведь?

– Так, – кивнул Холаст, – но лишний раз открывать рот глупо.

– Ну, а все-таки?

Щенок не отставал.

– Ты спрашиваешь: почему мы это делаем? – очень спокойно произнес Холаст.

– Да.

– Я объясню. Зачем ты поступил в Корпус?

Играть в войну и клеить девчонок. Совершенно нормальные желания для молодого человека.

– Хотелось чего-то добиться в жизни.

То же самое другими словами.

– Когда тебя на занятиях учили подсыпать яд в стакан, и преподаватель сказал, что пригодиться может все, что угодно, ты подумал, что гвардеец Корпуса должен уметь все, и этот урок тебе для общего развития пригодится, но использовать его не придется?

– Да…

Пока учился, все было понятно. Если руки сильные, а меч острый, то драться придется с сильным и коварным врагом. Именно врагом. Прошло время, и никого «злобного и всесильного» отчего-то не наблюдается. Есть только задание и цель. Мечтал быть на коне впереди армии, а вместо этого приходится годами притворяться, чтобы нанести один удар.

– Почему не ушел из Слуха в другое подразделение или вовсе из гвардии, когда понял, чем будешь заниматься?

– Такой мысли не возникло.

В Корпус идут романтики, фанатики и карьеристы. В такой ситуации все думают одинаково: если не я, то кто? «Кто-то еще», – добавляют только последние, но для них это и есть главная причина.

– Вот видишь, – сказал Холаст. – А если ты в любом случае будешь делать то, что требуется, тебе придется обрядить это в приемлемые для себя рамки.

– То есть, – не отрывал щенок взгляда от своих ботинок, – те, кто стоят у тебя на пути, – это просто работа, и нет смысла задумываться?

Холаст покачал головой:

– Нет. Не бывает простых ситуаций. Однажды ты уже сделал выбор, поступив в Корпус. Тем самым ответив на вопрос – «делать или не делать?» А вот КАК делать, тебе придется каждый раз решать, пока силы не закончатся…

– А когда закончатся?

– Если доживешь, станешь к этому моменту идеальным шпионом. Никаких терзаний, сомнений, свидетелей.

Холаст грустно усмехнулся… Нет, скорее, просто оскалился. Щенок пожал плечами, потянулся к стакану, отпил. Такое словами не объяснить. Нужно просто встретиться с этим однажды. Если ты не дурак, понимание придет. А дальше – выбирай.

– Холаст, что скажешь насчет работы? – Последнее слово Вад выбрал намеренно.