Седьмое чувство - Майя Зинченко

– Может, я могу как-нибудь помочь? Если тебе не хватает жизненной энергии для того, чтобы его вернуть, возьми ее у меня. Если надо – забери всю, – сказал Мартин, протягивая к Рихтеру руки. – Я знаю, я видел, что некроманты умеют это делать. Обещаю, я не буду кричать.

Рихтер с недоверием и слабой надеждой посмотрел на монаха, мгновенно сообразив, что тот имеет в виду. Но у некроманта не было времени ни на необходимые ритуалы, ни на раздумья. Если для того, чтобы оживить Дария, ему придется воспользоваться этим грязным призом, он это сделает. Он сделает все, что потребуется. Мартин скривился и зашипел от резкой боли, когда Рихтер сломал ему левую руку.

– Потерпи, я быстро… – пообещал некромант, крепко сжимая горячую опухшую кисть Мартина.

Сломанная рука и боль послужили ему каналом, по которому он мог черпать жизненные силы монаха. Исключительность данного приема состояла в том, что его было возможно осуществить только с согласия человека, намеченного в доноры. Некромант забирал силы быстро, с жадностью, в безумной надежде успеть. Еще немного, еще часть…

– Достаточно, – прошептал наконец Рихтер, не желая смерти Мартина.

Монах обессиленно повалился на землю. Он не пошевелиться, но был жив, находился в сознании. Некромант не сомневался, что его друг никогда не одобрил бы того, чтобы его воскресили, пожертвовав жизнью кого-то другого. Гном посчитал бы это неправильным, несправедливым. У Дария был особенный взгляд на мир.

Рихтер снова положил руки на грудь гнома. Ему нужно было всего лишь немного удачи, совсем чуть-чуть… Пусть боги смилостивятся над ними, пусть дадут еще один шанс… Но до проблем простых людей богам нет никого дела.

– Бесполезно. Он уже слишком далеко. Почти потерян. – Некромант взвыл от разочарования. – Нет!!! Я все равно не сдамся!

– Что же теперь делать? – Мартин приподнялся, опершись на здоровую руку.

– Последняя попытка, последняя попытка… – Рихтер, словно безумный, лихорадочно шарил в пожухлой прошлогодней траве.

– Что ты ищешь?

– Мне нужен мой кинжал. Я видел, как он упал сюда… Да, вот он!

Рихтер, не медля больше ни секунды, вонзил тонкое лезвие себе в грудь по самую рукоятку.

– Теперь я отыщу тебя, – беззвучно, одними губами прошептал некромант, из последних сил выдернул залитый темной кровью кинжал и, уже мертвый, упал на тело Дария.

Что оставалось делать Мартину в этой ситуации? Монах медленно огляделся и устало закрыл глаза. Ему оставалось только молиться.

Пустота. Нет ни холода, ни жары, ни света, ни тьмы. Нет боли.

Ничего нет. Тебя тоже нет, потому что ты никогда существовал.

Но вместе с тем это место тебе очень хорошо знакомо, ведь ты бывал здесь неоднократно.

Тут нет времени, но есть жестокое осознание того, что все, что должно было случиться, уже случилось. И в тебе горит неизбежная горечь от потери всех твоих иллюзий.

Тебя со всех сторон обволакивает эта невероятная пустота, ты видишь вокруг призраков прошлой жизни, но ты хорошо знаешь, что их тоже не существует, потому что они всего лишь призраки.

И ты не знаешь своего имени, потому что у душ нет имен. Но вдруг что-то цепко хватает тебя и тащит вниз.

– Дарий, ты меня слышишь? Очнись. – Легкое прикосновение к плечу.

Откуда-то сверху послышался настороженный шепот, такой тихий, что гном не смог разобрать слов.

– Где я? – Дарий открыл глаза и сделал попытку встать, но, не рассчитав свои силы, снова упал на спину.

Он лежал на кровати, в маленькой комнате с двумя блестящими медными светильниками на стене. Была середина дня, сквозь раскрытое окно с белыми занавесями ярко светило солнце.

– В одном хорошем доме. – Рихтер поправил подушку под головой друга. – Нас подобрал торговый караван и доставил в Перрик.

– В Перрик? – Дарий закрыл глаза. – Да-да, припоминаю, есть такой городишко. Мы собирались туда загнуть.

– Как ты себя чувствуешь?

– Пить очень хочется.

– Это ерунда. – Мартин взял со стола кувшин и полнил до краев кружку. – Держи.

Гном сделал глоток и удивленно закашлялся.

– Давно меня не поили молоком… – заметил он. – Словно в детство вернулся.

– Ты помнишь, что случилось? – спросил его Рихтер.

– Ну, – Дарий допил молоко и нахмурился, – судя по твоему тону, ничего хорошего. Хотя, – он посмотрел на Рихтера, потом на Мартина, – вы так спокойно сидите рядом друг с другом, что я могу и ошибаться. Рихтер ты уже не хочешь его убить?

– Всегда успею, – проворчал некромант.

Мартин улыбнулся. Только сейчас Дарий заметил, что у монаха перевязана рука. Мартин проследил его взгляд и сказал:

– Это сущие пустяки. Скоро заживет.

– Разбойники… – пробормотал Дарий, закрыв глаза. – Я помню, как нас остановили разбойники. И… – его рука метнулась к груди, – в меня выстрелили. Вот здесь торчала стрела. Рихтер, – голос гнома наполнился ужасом, – я помню, как я умер. Это правда? – Он ошеломленно посмотрел на друга.

– Что – правда? – Некромант покачал головой. – Ты действительно был мертв какое-то время, но я сумел вытащить тебя оттуда… – он сложил из пальцев знак, означающий преисподнюю, – хоть это оказалось не просто. Мне даже пришлось воспользоваться помощью Мартина, – признался он.

– А разбойники? – спросил Дарий.

– Не говори глупостей, какие могут быть разбойники. – Некромант поднялся и подошел к окну. – После того, как я с ними разобрался.

– Я ничего не помню из того, что было потом. После того как… Постойте, где книга? – Гном взволнованно зашарил руками по одеялу.

– Настоящий Хранитель, – то ли с одобрением, то ли с осуждением заметил Мартин. – Книги его волнуют больше, чем собственная жизнь. Я и сам был таким когда-то. – Он протянул гному сверток.

– Не все книги, а только некоторые… – Дарий с облегчением прижал сверток к груди. Ошибиться было невозможно – внутри была «Синева» Харатхи. Он чувствовал ее силу даже сквозь ткань.

– Ты проспал два дня, – сказал Мартин.

– Так долго? – удивился гном.

– Это нормально, – заверил Рихтер. – Особенно после того, что случилось.

– Расскажите мне все, – потребовал гном. – Я хочу знать, что произошло после моей смерти… – Он запнулся и шумно выдохнул. – Подумать только, что я говорю! Моя смерть – это невероятно. – Дарий похлопал по свертку. – И разбойники убили меня из-за этой книги. Какая несправедливость! А я хотел сохранить им жизнь.

– Так всегда бывает, – сказал Рихтер. – Делая людям добро, ты делаешь глупость.

– Рихтер, а почему ты не вылечишь Мартина? – спросил гном. – Что же все-таки с твоей рукой, Мартин? – Он решительным жестом отбросил одеяло в сторону.