Тот, кто не спит - Ингмар Миваки

Обрывки разговоров слонявшихся по залу воскресших умников вызвали у Симоны улыбку. Направляясь в следующий зал, никто из них еще не догадывался о тех внутренних трансформациях, что ждут их в самом ближайшем будущем. В соседнем отсеке за прозрачной перегородкой народу толпилось не меньше. Здесь стучали молотками и били по наковальне под славную старинную песню самые настоящие, воспроизведенные со всей документальной тщательностью мастера-певцы, а по стене вкруговую бежала строка: «Мы не нарушаем ни свой мир, ни мир соседа и живем по-человечески. А вы?».

– А мы здесь, Сим, – раздался шепоток Алекса. – Как тебе наши славные ребята?

– Они прекрасны. Как тебе удалось так быстро найти их?

– Слетал в пару мест, где еще не попраны старинные традиции. Нашептал пару слов.

– Не сомневалась. Наконец ты осуществил свою мечту – общаться без посредников. Зачем, позволь спросить, ты ломал всю эту комедию? Ведь это был заказ от тех самых таинственных третьих лиц. Тех самых, что недоступны. Никто из нас не видит их. Объясни, наконец, по-человечески, давай!

– Тут и объяснять нечего. Это те, кто передал нам технологию. Ты хочешь знать, кто они? Посмотри на себя, на свои новые способности. Вот ответ на твой вопрос. Ты говорила, что система из-за нас стала жестоким сортировщиком, но у тех, кто обучает нас, нет понимания зла в нашем привычном восприятии. Зло зарождается из-за нашей собственной глупости и нежелания жить, не воюя друг с другом, не убивая и грабя ближнего.

– Какая цель у «просвещенных»? Разве не убить слабого? Сломать, уничтожить все, с трудом построенное другими людьми?

– Нет, Сим. Цель – дать понять, что человек может быть человеком без кнута и конфликтов, которые использует на протяжении столетий как основной двигатель своей земной развалюхи-повозки. Человек может стать Человеком, обнаружив в себе способность к диалогу с другими мирами. С другими людьми в первую очередь.

– И с теми, кто передал нам технологии и новые способности?

– И с помощью них мы создали тренажер, показавший всем нам устройство мира. Матрица – скелет, созданный из знаков и символов, одухотворяется людьми, взаимодействующими друг с другом.

– Как же составляется реальный узор на этом странном скелете? Случайно или все же нет?

– Подумай о чем-нибудь, Сим! Прямо сейчас. Подумай о чем угодно. Давай, я жду.

– Ладно. – Симона закрыла глаза.

– Отлично! – воскликнул Алекс, и в этот самый момент у Симоны пикнул телефон. В пришедшем смс-сообщении она прочла: «Планета Марс приглашает вас на ежегодный фестиваль шоколада, проходящий по адресу такому-то».

– Я подумала о планете Марс, – улыбнулась Симона.

– Система может делать много чего. Алгоритм? Она сканирует и собирает целые тома с тем, чтобы найти нужные слова и картины именно для тебя. Может оповещать о грядущих планах мошенников, о запуске новейших научных проектов и о том, как проводит отпуск тот, с кем нет связи через телефон или интернет. Будь предельно внимательна. Это твое оружие. Плохо это или хорошо, мы по-прежнему живем внутри системы. Есть знания, есть инструкции для невнимательных, есть выбор. Знание о том, что виртуальный мир накрепко сцеплен с тем, что мы привыкли называть реальным. Скелет и в самом деле странный. Раньше сообщениями занималась природа. Теперь плюс к ней вторая система. Вирусом, несущим информацию, может стать любой хвост, любая зацепка. Эмоциональная зацепка, мысль, чувство. Десятки и сотни хвостов ежеминутно. Все варится в едином котле.

Алекс засмеялся.

– Иона ведь от любви сбежал на природу, а не от системы. Люка, ведомый мистическими озарениями и поисками идеала. Сидя много лет за микроскопом, он уверовал в Бога, да так, что лучшего миссионера на роль глашатая и связного и не сыщешь. Болезнь матрицы, скелета или системы – это наша собственная болезнь, ибо мы – порождения друг друга. Прекрасное матричное поселение было создано для нас, людей, но люди не живут в мире. Не потому, что кто-то наградил их извилинами зазря. Ты знаешь, чего хотят монахи, уходя от мира? Они хотят пребывать в мире виртуальном. Себя во всем ущемляют, чтобы Бога узреть. Чем не ученые? Приносят себя на алтарь самому масштабному эксперименту человечества по обожению себя самих.

– И что же ты намерен спроецировать в другой мир? Отсюда, где столько несовершенства? В тот, который ты, как тебе кажется, способен создать сам?

– При участии союзников – единомышленников,– поправил Алекс. – На Луне, к слову сказать, уже все забито и, пардон за выражение, загажено лет тысячу как. Кем бы, ты думала? Нами же, людьми. Половина станций в нерабочем состоянии. Про горы мусора на орбите я вообще молчу. Собственными глазами видел давеча. Работы везде хватает. Нужна команда особенно одухотворенных. Вот их-то мы и спроецируем. Самых добрых и бескорыстных отберем, души бессмертной не потерявших.

– Предположим. А есть ли алгоритм в стяжании Святого Духа?

– Да что ты все со своими алгоритмами! Не существует его! Можно с натяжкой утверждать, что он приходит туда, где умеют довольствоваться малым, жить здесь и сейчас и радоваться мелочам. Старый велосипед при должном обслуживании и заботе может служить очень долго. Там, где почиет Дух Святый, РОТ отсутствует. Людям не надо распыляться на всякую… ну ты поняла, короче. Можно сосредоточиться на созидании. А еще мы живем в такое время, когда система оповещения в едином информационном поле, сканируя нас, передает информацию дальше, предлагая соревноваться на скорость.

– Понятно. Кто быстрее реализует идею, несущую благо простым людям, на всех уровнях бытия. А вы, светоносные архонты, случайно не испили калакуты перед соревнованием?

– Если тебя или меня ударить по лбу, посыплются искры, – пошутил Алекс. – Только теперь мы в определенном смысле умеем этим электричеством управлять. Что касается калакуты, то отравы откушал весь наш экспериментальный цех, последовав примеру начальства.

Симона посмотрела на бродящего поблизости робота-помощника. Робот двигался медленно, но плавно, и был очень похож на человека. Он отозвался на голос отдававшего распоряжения посетителя и теперь тянул к нему тележку с напитками.

– Где ты его успел раздобыть? – поинтересовалась Симона, провожая его восторженным взглядом.

– Скажу по секрету, это не робот, а человек. Времени у меня не было. Японцы за позапрошлогоднюю модель слишком много запросили, а потому нанял первого встречного студента, из прозревших, разумеется. Выдали ему вторую кожу особого оттенка из ограниченной экспериментальной партии для работающих в особо опасных условиях. После выставки он сможет оставить ее у себя. Вот радости парню! Смотри, какая красота. Движения почти не замедлены, совсем как человек, – хихикнул Алекс.

– Да ты обманщик, Алекс! – искреннее возмутилась Симона, заглянув в смеющиеся глаза студента. – Ты вор, шантажист и фокусник!

– Хм. Это еще доказать надо, – отозвался студент в характерной для Алекса манере. – Здесь много прозревших, и никто не придает значения тому, кто именно разносит по залу напитки. А мы ищем возможность быть чем-то полезным другим. Мы ведь обновленные.

– Напарник твой тоже научился с электричеством обращаться, – продолжала Симона, постукивая указательным пальцем по лбу робота-студента. – Взамен должен часть времени торчать за дверью. Диски тут ни при чем, конечно.

– Простите, не понял вас, – сказал робот-студент уже своим собственным голосом. Симона молча взяла стакан лимонада с тележки и отошла в сторону.

– Когда слишком много любви, приходится по полгода торчать в пещере, – снова захихикал Алекс. – Но там хорошо, светло. Не желаешь после выставки стать лазутчиком?

Симона фыркнула в ответ и с удовольствием отпила лимонаду.

– Правильно, – продолжал Алекс. – Прежде ты накормишь людей хлебом. Дай им посмотреть бесплатное кино в новейшей технологии. Всему свое время, Сим. Пойдешь без подготовки, муторно ведь станет.

– Кстати, Алекс, где ты находишься в настоящий момент? Не хочешь побродить тут с нами со всеми по залу? С простым, так сказать, андрильим народом?

– А я нигде, – отозвался Алекс.

– Как то есть нигде? Не так давно ты сидел в моей машине.

– Ну, вот так, нигде. И везде. Этого не выразишь словами. Я совершил переход, Сим. Ни один трудный переход не совершается без потерь. Сама понимаешь. От тела пришлось временно отказаться.

Симона подавилась лимонадом и, закашлявшись, поставила стакан на тележку.

– Что ты снова натворил?

– Всего лишь успешно прошел КПП.

– Не смейся.

– И не думал даже.

В этот самый момент (а Симона готова была дать голову на отсечение, что это работа Алекса) ее внимание полностью сконцентрировалось на одном из посетителей, никак не желавшем расставаться с диском. Он намертво прилип к нему в попытке понять, почему на белом экране не возникает никаких картинок. Он возмущался и снова смотрел. Наконец, плюнув, неохотно спустился с площадки вниз. Наблюдая за другими посетителями и их красочными образами, вспыхивающими один за другим на экране, он окончательно расстроился.