Тот, кто не спит - Ингмар Миваки

– Алекс беспрепятственно войдет в любого, кто желал бы принести пользу Братству, – сказала Ника, снова прикрыв глаза. – Особо одаренных и свободолюбивых он прихватит в свои помощники, в головной отдел по модернизации человека разумного. Будут вкалывать без перерыва на мороженое с вишневым вареньем…

Ника на мгновение запнулась, а затем добавила:

– И шоколадом.

Самуил Самойлович несколько раз удовлетворенно кивнул.

– Для тех, кто неспособен пробудиться до конца, – продолжала Ника с выражением, – для живущих в плену у навязанных старой системой стереотипов и ложных ценностей переход окажется слишком жестким. Что-то внутри них безвозвратно изменится, однако сознание по-прежнему останется недостаточно восприимчивым к знаниям. Люка, бродящий между мирами со взятыми напрокат новыми технологиями, и Алекс, витающий, где пожелает, будут продолжать тянуть свою лямку. Вскоре всех андрил настигнет новая беда: кожа не до конца проснувшихся пользователей второй системы покроется страшными пятнами, опухнут глаза, многих станет тошнить и рвать!

На последней фразе Ника повысила голос и открыла глаза.

– Страшно-то как, – прервал вещунью Самуил Самойлович и поежился. – Ты рассказывала об этом своему психоаналитику?

– Что я, по-вашему, сумасшедшая, рассказывать об этом психоаналитику? – сказала Ника, с укором посмотрев на незваного гостя.

– Не хотел тебя задеть, прости, – извинился тот. – Прервал, чтобы внести коррективы. Сей прогноз, хоть и в общих чертах правильный, все же имеет некоторые погрешности. Начнем с того, что архонт мой любимый, преданный своему делу Алекс, возложивший себя на алтарь науки ради рода людского, стал самовольничать. Путешественник, мать его, прошу прощения. Предпринял попытку влезть без ведома вышестоящих инстанций в базу данных, в сам золотой фонд человечества, ввел в заблуждение жену сослуживца, прикинувшись самим духом святым, кощунник эдакий.

– Где он сейчас? Куда вы его спрятали? – с вызовом спросила Ника.

– В отстойник временно помещен. До выяснения обстоятельств дела о краже технологии.

– Что, и Люка в отстойнике? – удивился Иона.

– Какое вы право имеете?! – возмутилась Ника.

– У архонта MAU такая замечательная, терпеливая жена, – улыбнулся гость. – Ей на поруки и передали бедного. Работал он отменно, но стал, как и мой любимый трудяга Алекс, впадать в фанатизм, а это ни в каком деле не приемлемо, в особенности для архонтов высшего пилотажа.

Ника напряженно посмотрела на Иону. Тот автоматически сжал кулаки.

– Ой, только не надо, – поднял руки вверх Самуил Самойлович и покачал ими влево-вправо, прощаясь. – Испаряюсь. Славные вы ребята. Извините, что потревожил вас. Работа у меня такая – проверять, испытывать, нервы мотать. Перед уходом я позволю себе закончить рассказ нашей очаровательной, давно любимой мною ученицы, – обаятельно улыбнулся он Нике и поправил тесемку на лбу.

Рассмотрев ее, Иона обнаружил, что вышитый на белом фоне оранжево-красный орнамент при внимательном рассмотрении был объемной голографической проекцией Таферата и его окрестностей. Увидев свой прежний дом и тропу в горах, Иона почувствовал кратковременный укол в области сердца, после чего невидимая преграда между ним и Самуилом Самойловичем исчезла, и он с удивлением обнаружил, что внутри шефа экспериментального цеха горит вовсе не голубой, а красный свет. Видя изумление Ионы, тот грустно улыбнулся и сказал:

– У пращуров в светильниках красный свет. Только что на родину летал, голубчик, – объяснил он. – Контролировал доставку сканов с земли. Еще не перестроился, пардон, – извинился Самуил Самойлович.

Раздался громкий щелчок, и красный свет внутри него сменился на голубой.

– Итак, пандемия захватит мир. Врачи соберут консилиумы, но никто не сможет выявить, на что у людей столь тягостная реакция в виде полного отторжения. Ни кровь андрил, ни разного рода пробы ничего не покажут. Начнется производство сделанных из тончайших серебряных и золотых нитей многослойных перчаток «вторая кожа». Уже началось. В продажу поступили специальные костюмы и даже шлемы. Потребители отдадут горы денег за самые передовые новинки. Их жизнь вернется в комфортное русло. По улицам будут разгуливать модники, блистающие золотом и серебром. Дорогостоящие новые модели второй кожи будут сметаться с прилавков магазинов в считанные часы. Тем, кто не пожелает носить массивные шлемы, будут предложены гибкие, повторяющие контуры лица маски. Индустрия париков из покрытого смолой сена всех цветов радуги выйдет на передовую. Глаза андрил защитят специальными зеркальными очками.

Самуил Самойлович поправил собственные очки, вытащил из кармана пиджака серебряный портсигар и вытащил из него самокрутку.

– Кстати, о сене, – пробормотал он. – С вашего позволения, – обаятельно улыбнулся он хозяйке и закурил.

Иона бросил напряженный взгляд на Нику, но та сделала знак, и он откинулся на подушку.

– Не за горами то время, когда будут изобретены средства блокирования приборов в оптическом диапазоне, – покуривая сено, сообщил главный иллюзионист. – Трудно представить себе, но это факт! Они будут вмонтированы в защитные костюмы, и люди станут видимы лишь для глаз собственных соплеменников-андрил, но не для роботов. Это забавно. В мире андрил произойдет третий раскол. Часть из них откажется от второй кожи, и таких перед выходом на более высокий уровень духовного развития я буду испытывать особенно тщательно. Часть останется в защитном панцире внутри системы.

– Люди боятся второй системы, но ни за что не готовы расстаться с ней, – заметил Иона.

– Они не понимают, что болеют по причине начала перехода. Так или иначе, все мы останемся на Земле. Просто жить станем в параллельных мирах. Собственно, кому я объясняю?

Бело-голубое свечение внутри Ионы и Ники стало ровным, а по контуру тел пробежала тонкая красная линия. Самуил Самойлович испарился, оставив пару наедине.

– Заказчик программы – не человек, – констатировал Иона.

Ника загадочно улыбнулась.

– А ты больше хочешь быть любимым или любить? – неожиданно спросила она.

– Ну, не знаю, – смутился Иона. – Предстоит так много работы.

Ника потупила взор.

– Хочу быть любимым, – решился Иона и, накрыв ладонью ее руку, подался вперед и нежно обнял ее.

Два светильника, ярко вспыхнув, слились в одно большое световое поле.

– О да! – послышался довольный возглас Самуила Самойловича.

Прошло две недели с тех пор, как Иона поселился у Ники и стал ее возлюбленным. Занимаясь сексом в свободное от работы на благо андрил время, она предпочитала быть сверху. Дела в магазинчике шли хорошо. Иона, не изменив своему прежнему укладу жизни, каждое утро отправлялся на городской рынок, где выбирал травы. Потом он возвращался домой и принимался за составление целебных сборов. Посетители охотно пили чай, попутно листая книгу или подшивку журналов, и, конечно, не замечали своей внутренней трансформации после случайного соприкосновения с рукой целителя, с утра до ночи бесперебойно заваривавшего гостям чай. Таким образом, чувствуя себя неизменно прекрасно после каждого посещения книжного, они все чаще возвращались в него, чтобы провести здесь свободное время и по цепочке рекомендуя это чудодейственное место друзьям и знакомым. Иона с Никой превратили кухню-столовую в маленькое кафе, притащив сюда длинный обеденный стол и старинные стулья, пожертвованные на благое дело Симоной.

– Сегодня среди посетителей было двое прозревших, – поделился Иона с Никой, подводя итог дня. – Из тех, кого ты разбудила.

– Всего двое, – вздохнула Ника.

– Зато за один день, – заметил Иона.

– За две недели, – уточнила Ника.

– Мои пробуждаться будут дольше. С козлом по пещерам у меня лучше получается.

Ника прыснула.

– Твое предсказание начало сбываться быстрее, чем я ожидал. Сегодня на рынке видел несколько человек в разработке Люки.

На встречу с Симоной Ника шла, петляя узкими переулками старого города. На одном из поворотов она чуть не сбила с ног молодую мамашу, тянувшую за собой коляску. Мамаша отшатнулась, и Ника пробормотала извинения. Женщина вытащила из ушей наушники и, ничего не понимая, стала озираться по сторонам.

– Она меня не видит! – воскликнула Ника и прижалась спиной к каменной кладке стены дома.

Из-под крыши, громко захлопав крыльями, вспорхнула стая белых голубей. Впереди виднелся сквозной пролет на улицу. Добежав несколько метров до золотистого света за темным тоннелем под аркой, Ника оглянулась. Одетая в меховую накидку, с руками, затянутыми по локоть во «вторую кожу» цвета желтого золота, с резко очерченными венами на кистях рук, в золотой маске-шлеме с копной красных волос, женщина смотрела на Нику сквозь защитные линзы очков и не видела ее. В коляске барахтался затянутый в белоснежную маску младенец в детских компьютерных очках. Младенец без остановки сучил в воздухе ножками. Ника отвернулась и зашагала в сторону улицы, где на противоположной стороне, на каменном доме растянулась смешная вывеска: «Фитнес клуб 13 страдальцев». За стеклянной стеной Симона пыхтела на тренажере, имитирующем греблю. Увидев Нику, она помахала рукой и стала грести быстрее. Ника улыбнулась. Перед самым ее носом пронеслась шумная компания роллеров в разноцветных шлемах.