Познание французского языка - Роузи Кукла

А он ничего, точно ведь, как бычок! Да и мне, для разнообразия, когда-то же надо попробовать, и хорошо даже, что с таким деревенским бычком…

Они вышли, а я все еще, не веря своим глазам, стояла у двери и смотрела им вслед.… И тут я поняла, что у них-то как раз все и получится.… К тому же, я видела, какой тут же с ней рядом сделался Борька: и руку ей подал, чего отродясь я от него не видывала, а потом сам, свою руку ей подсунул.…А она взяла и приняла его предложение.…И они так красиво вдвоем вышли на улицу, вместе и под ручку! И тут же я услышала, как она весело засмеялась чему-то!

Это он, что ли, ее рассмешил? — не поверила даже.… Вот и понимай, женщин, кто из нас прав, а кто оказалась наивной дурочкой?

Ничего не понятно

Нет, чего — то я, точно, не понимаю? Как можно, такой как она — городской и с каким-то там, Борькой, деревенским бычком? И не с кем-то еще, а именно с ним! Нет! Я или ничего не понимаю, либо я беспросветная дура! Ладно, подождем, когда она от него придет и начнет мне о его приставаниях рассказывать…

Злые языки говорили в деревне, что Борька, незаконно рожденный сын дочери председателя. А вот кто отец его был — все гадали. Потому как отец Борьки, сразу же после армии получил работу завгаром и жилье в деревне, в соседнем с нами доме, то все поняли, что у Борьки, наконец-то, объявился отец. И хотя он всем говорил, что он женился в армии, а потом — неожиданно овдовел, но люди ему не верили. Как это так, парень только пришел из армии и уже завгар? Наверняка, председатель постарался для дочери и своего внука первенца…

Но перед этим, с самого приезда и как только мы входим в дом, я ее знакомлю с нашей крестьянской избой.

Дом наш большой и места нам всем хватит. Раньше, когда-то, этот дом был для учителей и на одной его половине жил мой отец, только, что закончивший пединститут как учитель истории и труда, а на второй половине жила взрослая дочь директора колхоза. Она преподавала рисование и музыку, потому в гостиной так и осталось пианино. Потом она все бросила и уехала, а мой отец женился и им с мамкой вдвоем, как семье учителей, передали уже весь дом.

Занесли вещи в угловую комнату, показала ей дом и.…А туалет-то на улице! Неудобно, ей богу. Да еще и душ летний рядом с курятником…

Вышли во двор, а она как заглянула в туалет, так сразу же мне:

— Ты постой, не уходи, страшно мне, а то вдруг, как я присяду над этой дырой, так меня кто-то как схватит за. … Подожди, дверь не закрывай, я мигом…

И на моих глазах стала беззастенчиво, полу приседая писать, как лыжница…

Потом мы что-то перекусили, на скорую руку и я ей говорю, пойди с дороги, помойся в душе.

— Только с тобой!

Я к себе в комнату, она к себе. Спрашиваю, кричу ей.

— Ты готова, идем?

— Идем! Только вот, возьму шампунь и гель для душа…

— Зачем тебе гель какой-то, тем более — в душе? Есть мыло, ну, а шампунь.… Нет, в деревне так никто не моется, ни тем, ни другим не пользуется…

— А чем?

— Голову — настоянной крапивой, а тело, ну знаешь, некоторые красивые бабы даже молоком…

— И ты молоком? — я замялась, а потом — кивнула, она, глядя радостно на меня:

— Как интересно? Ты, наверное, потому такая вкусная?

Вкусная, не вкусная, а я снова с ней вдвоем. В душе тесно, говорю ей, что мол, заходи ты, я подожду, но она нет, говорит, я не могу, страшно, а вдруг кто-то и тут меня за ж… схватит?

— Да некого тут нет!

Сказала, показывая пример, скинула халат, сняла лифчик, нагнулась, взялась за трусы и шагнула вперед. Вошла и тут же под воду встала.

— Постой так! Я сейчас! — сказала и убежала.

— Куда ты? А как же — душ?

Я уже мылила голову, когда увидала ее. Она стояла у входа и меня рисовала.… Вот тебе раз!

— Постой, ты чего? Так нельзя, я голая…

— Ты красивая!

— И потом, вовсе я не красивая! Вот моя мамка и бабушка…

— Доберемся и до них! Не вертись…

— Да как же я так?

— Не отворачивайся,…стой так и руки вверх подними…

— Нет, я не могу так! Знаешь, это ведь не фотография.… И потом, вода ведь бежит…

— Ничего не случиться с твоей водой, стой! Стой, как стоишь! Ну, я прошу тебе, не вертись, я сейчас!

Я не выдержала и трех минут, повернулась к ней спиной…

— Ты чего? — это она уже лезет ко мне под душ, обнимая меня сзади своими горячими руками….

— Стой не вертись? А теперь я буду мыть тебя, хорошо?

Не знаю, что и делать? Ну, ладно, стою… Она мылом стала намыливать сначала спину, потом ее руки поползли ниже моей спины…

— Туда не надо, я сама, спасибо….

— Нет, я, а ты постой пока! Так ты говоришь, что моешься молоком? Ну и как же после него, хорошо? Как ощущения? — спрашивает меня, как будто бы речь идет вовсе не о молоке, а о том, что я сейчас чувствую от прикосновения ко мне ее рук. А сама все равно, так и норовит между моих мягких булочек скользить своими намыленными скользкими пальцами. И мне приходится, не пуская ее, крепко сжимать свои аппетитные булочки, отчего я напрягаюсь и удивительно волнуюсь. А так как она и не думает, а продолжает, то я, ухватила ее руку и сама ее наверх, повыше на спину.

— Да ничего, ощущения… — говорю, волнуясь от таких откровенных ее прикосновений.

Но только отвела ее руки оттуда, как она и теперь уже из-за спины…Раз! И свои руки ко мне, но теперь уже они на моей груди! Ой, мама!

— Ты зачем мне на груди? Я сама…

— Нет, что ты? Я! Ведь твоя грудь это такая сказочная красота!

Говорит, стоя сзади и намыливает мне спереди мои груди, из-за спины.

Не могу я это спокойно терпеть, меня такое разбирает, что просто жуть! Пробую отвернуться, выскользнуть из ее рук, но… Стыдно признаться, но ее руки, они так приятно скользят, пытаясь ухватить, сдавить и при этом, с каждой ее попыткой у меня внутри, что-то волнительно поджимается! И это меня так сказочно возбуждает?! Что я так и стою, не могу, а вернее, уже сама не хочу отказать ей, нет, наверное, и все — таки, это я так себе, не могу отказать в удовольствии… А тут она неожиданно ухватила сосок и на секунду удержала, сжала его между пальцами… — я замерла. Она, наверное, почувствовала и тут же отпустила и сняла с меня свои сумасшедшие пальцы…

Секунды я ищу спасения от сумасшедшего сердцебиения, скрываясь под струями теплого душа.…Все, наконец-то я отливаюсь…. А что же будет еще дальше?

И что интересно, я так и стою к ней спиной, боясь пошевелиться, ее отпугнуть.…От ее слов я даже вздрагиваю:

— Теперь ты меня.… Ну, что же ты?

— А разве, так можно? — спрашиваю неуверенно, стоя и не оборачиваясь.