И пришел доктор... - Михаил Орловский

И вот, иногда, когда всё плохо, то командование понимает, что пора уже отправлять моряков ближе к центру, на военно-прикладную учёбу. Этим убиваются сразу два зайца: глаза никто не мозолит, и моряки хоть чем-то заняты. Учёба — это невидимая сила.

Мест для учёбы поднадоевших подводников в нашем Царстве не запредельное количество. Их всего два: в Опнинске под Москвой и в Сосуновом Бору, рядом с Ленинградом. Вот и поехал один экипаж атомной лодки туда, то бишь в Опнинск.

Учились себе моряки довольно достойно (в смысле — без происшествий) и каждые выходные, чтобы развеяться, в Столицу мотались. Возращение всегда протекало весёло и празднично. Я даже сказал бы — увеселительно. А в тот осенний тёплый вечер их обратная поездка на электричке сулила стать особенно знаменательной: на носу сидел день рождения экипажа.

Ехали бравые подводники и радовались, что в этот день они стали одной целой командой. Чувство локтя и командный дух незримо ощущались во всём. Они окружали подводников, как невидимая аура. Моряки, как всегда, довольно культурно отдыхали.

Вдруг, на некоторой остановке «Хэ-Зэ», в вагон зашёл сухопутный лейтенант. Из всех десяти вагонов электропоезда, кои составляли данный состав, он зашёл именно в тот, в котором ехали подводники. Ни в первый, ни в последний, а именно в тот! Случайно? «I don't think so» (Я так не думаю), сказал бы на это английский моряк.

В данном месте следует объясниться. Дело в том, что когда моряки видит одиночного пехотинца, они становятся безмерно счастливыми, как младенцы. Им сразу хочется обогреть и накормить несчастного, по их мнению, сухопутчика. Им, почему-то, думается, что если военнослужащий не попал на Флот, то он от этой жизни много чего не получил и навряд ли когда-либо ещё получит. Наверное, так оно и есть, на самом деле.

Ну, вот. Только появился лейтенант в дверном проёме, как подводная братия, имея острое зрение, сразу же замахала ему руками с призывом немедленного присоединения к ним. Незадачливый лейтёха, по своей неопытности, просто подошёл и присоединился.

Как всегда, всё началось с задушевной беседы. Моряки похвастались наступившим днём рождения экипажа, а лейтенант от имени Сухопутных Войск Царства поздравил их со столь красочным праздником. И тут один из флотских рассказал анекдот про дневник английского подводника. Я полагаю, его все знают? Ну, так. Все дружно посмеялись, а лейтенант нарочито заявил:

— Ничегошеньки не знаю, этот анекдот, между прочим, про английского пехотинца! — отрезал он открыто.

— Да нет, про моряка, — настаивал Флот, который собаку съел на подобного рода спорах.

— Обывательские разговорчики, — не унималась Пехота. — Где ваши прямые доказательства?

— Ах, доказательства! — возмутилась подводная братия. — Ну, тогда забьёмся: кто больше выпьет, про того и анекдот. По рукам?

— Договорились! — вспыльчиво «выстрелил» лейтенант, не подумав о последствиях. В этом и крылась его самая большая, жизненная, ошибка.

Отстаивать честь Военно-Морского Флота Царства Его Величества, было ответственно поручено Васе, как самому что ни на есть знатоку в подобных щекотливых ситуациях. Орудиями в данном споре выступили не мушкеты, как случилось бы в старые добрые времена, а мерные гранёные стаканчики и сама Белая Вода собственной персоной.

Первый, второй, третий, четв-в-вертый стаканчики канули в недрах пищеварительной системы обоих спорщиков без следа. Специфический запах почувствовался в вагоне. После пятого, одновременно опрокинутого стаканчика, лейтенант резко потерял контакт с окружающим миром. Он перестал говорить, смотреть и дышать, а с его сильно заплетающихся губ можно было услышать только: «Амхы», что бы оно ни значило. Осмотр экипажного врача показал, что пехота ещё жить будет. Какое-то время.

Видя, что сухопутный товарищ находится в состоянии нестояния, бравые подводники обеспокоились. Они вдруг неожиданно вспомнили, что лейтёха им не сказал, куда он направляется. Ладно, включив военную мысль, подробности решили выяснить у оппонента по состязанию. Спрашивают у дуэлянта-Васи:

— Вася, ты хоть с кем пил-то знаешь?

— Да-a. С пе-хо-той, — еле-еле ворочая языком, вымолвил специалист по спорам. — За победу вэ-мэ-эф, мужики! — бросил победный клич Вася, опустошил залпом шестой стаканчик и мирно убыл в том же направлении, куда ранее отправился ввязавшийся в спор лейтенант.

Ну что тут поделать? Не бросать же бедного лейтенанта на произвол судьбы. Тогда подводники, дополнительно к мысли, включили военно-морскую смекалку, которая приходила им на помощь и в более трудные минуты. Они размышляли: «Ага, он — сухопутчик. Пешеходные войска — его дом родной. А в данном направлении имеются только две сухопутные образцово-показательные дивизии: Таманская и Нарофоминская. Первую мы уже давно проехали, тогда остаётся вторая, Нарофоминская». Значит, там ему и выходить — приняли волевое решение подводники.

Стали они лейтёху собирать. Сам-то он уже спал давно. Кое-как одели в форму. Шинель, шапка, шарф. Смотрят, что-то не так. Тьфу ты, да вы же на него морское обмундирование нацепили, братцы. Братцы раздели образцового и по новой одели в зелёное, а лейтенант только и мог «Амхы» вымолвить. Да ещё и руками махал, словно вёслами грёб куда-то.

Повели проигравшего в конец вагона, к выходу. Приближалась вычисленная станция. Двери электропоезда открылись, и подводники выставили лейтенанта на перрон, словно чучело. А он-то стоять не хочет, и ноги его упорно отказываются держать. Тогда моряки пошли на хитрость: пока двое держали двери электрички, другие двое плотно прислонили лейтёху к оградке, руку его обвили вокруг перила— и бегом в вагон. Так и уехали.

Им очень хотелось верить, что они правильно высадили лейтенанта, поскольку это была последняя электричка. А если бы даже и не последняя, то я глубоко сомневаюсь, что человек, проигравший спор с подводниками и поплывший по «Белой Реке», смог бы сесть хоть куда-нибудь, кроме как на свою пятую точку

Вернувшись в вагон, моряки увидели Васю, находящегося в глубокой дрёме, у которого непонятно почему сильно намокли штанины форменных брюк. Из окна виднелся Опнинск — их остановка. Абы как, вернее, под руки взяв победителя, морская братия направилась к выходу. Уже там, в тамбуре, Вася окончательно расслабился и у него открылся второй, так сказать задний, сфинктер

Подводникам всё-таки пришлось обратиться за квалифицированной медицинской помощью.

ГЛАВА 56 ЖИВИТЕЛЬНЫЙ РЕЦЕПТ

В помощь начинающим наркологам печатается.

Из дневника…коктейль для внутривенного капельного введения измученному нарзаном военнослужащему (абстинентный синдром при алкоголизме, легкая или средняя степень тяжести)

Для клиента характерно: Злоупотребление несколько дней подряд, убитость, потливость, сердцестучание, головокручение, устрашающие сновидения, метеоризм, слабость сфинктеров, подавленная раздражительность и тремор всего.

Обманов восприятия и бреда пока нет.

Нейролептики не вводить (нейротоксическое действие, метаболические сдвиги).

Глюкозу не вводить (усугубляет дефицит витаминов >=> острая энцефалопатия).

Коллоидные растворы тоже не стоит (пусть поймёт, что хватит пить).

Не вводить транквилизаторы (усиление алкоголя, блок дыхательного центра).

Внимание: ВООБЩЕ ЛУЧШЕ ОТПРАВИТЬ В ГОСПИТАЛЬ!

Sol. Natrii chloridi 0,9 % — 400 ml

Sol. Sibasoni 0,5 %) — 2–4 ml (или Sol. Phenazepami 0,1 % — 12 ml)

Sol. Acidi ascorbinici 5%o — 2–4 ml

Sol. Thiamini (Vit. Bl) 5%o — 1–3 ml в резинку сразу после постановки системы

Внутривенно

Капельно

Sol. Magnesii sulfatis 25%о — 5–0 ml (в воспитательных целях нужно в/м)

Унитиола 5%о — 10–20 мл

При повышенном АД целесообразно добавить в коктейль Лазикс 1 % — 2 мл

Весьма желательно ввести приправы:

Sol. Panangini 10 % —10 ml, Sol. Pyracetami 20 % — 10 ml.

В качестве закуски рекомендуются:

Tab. Phenobarbitali 0.1, Tab. Phenazepami 0.0005

Разумеется, на десерт — клизмотерапия.

СОЛЬ И ПЕРЕЦ ПО ВКУСУ.

В МИКРОВОЛНОВОЙ ПЕЧИ НЕ ГРЕТЬ!

ПОЖЕЛАЙТЕ КЛИЕНТУ ПРИЯТНОГО АППЕТИТА!

И ВСЕ-ТАКИ ОТПРАВЬТЕ В СТАЦИОНАР!

ЕСЛИ ВОЕННОСЛУЖАЩИЙ УСТАЛ (острая алкогольная интоксикация (алкогольное опьянение) тяжелой степени)

Для клиента характерно: глубокая оглушенность, сопор или кома, синюшносгь кожи и слизистых, пассивное положение тела на земле.

Алкогольное опьянение легкой и средней степени специальной терапии не требует. Достаточно банальной порки военно-морским ремнём.

Промывание желудка (раз так пять или шесть, чтобы помнил);

коктейль, как указано выше (без транквилизаторов!!!);

аналептики Кордиамин 2–4 мл, Кофеин-бензоат натрия 20 % 1–3 мл;

ноотропы, гепатопротекторы — опять-таки, если есть, а если нет, то сразу в морг.