Рассвет любви - Шеннон Дрейк

— Но он вернется в собственность Альфреда, если у вас не будет сына. О, Элинор! Вы, верно, хотите объявить нам радостную весть?

Элинор похолодела. С трудом овладев собой, она отрезала:

— Нет, Изабель. Для вас у меня нет никаких счастливых вестей!

Изабель заулыбалась.

— Ах вот как? Значит, в один прекрасный день Клэрин может достаться Альфреду. Или Корбину. А через него — и ребенку, которого, возможно, я уже ношу под сердцем. Я почти уверена в этом.

Элинор резко встала.

— Говорят, в это время года Лондон просто очарователен, дорогая Изабель!

— Правда? А по-моему, там слишком холодно. Впрочем, и здесь, на границе, тоже холодно. Я все время мерзну. Будем молиться, что погода улучшится прежде, чем мужчин снова призовут на войну, — сладко улыбнулась Изабель.

На следующее утро, сидя верхом на лошади, Элинор смотрела, как Корбин с Альфредом обучают воинскому искусству своих людей.

Глядя, как новобранцы неуклюже размахивают мечами и тычут копьями в чучела из соломы, Элинор с удивлением заметила, что к ней едет Изабель. Заметив невестку, та помахала рукой.

— Привет, Элинор. Нравится слушать бряцание оружия? Может, подумываешь о том, чтобы снова броситься в бой?

— Нет. Просто грустно, когда вспоминаешь, сколько ужаса и горя несет с собой война.

— Ах, Элинор! Ты просто образец… добродетели, конечно.

— Послушай, Изабель, если ты приехала, чтобы что-то мне сказать, так говори. А если тебе просто скучно… что ж, я уверена, в Лондоне куда веселее. А вынашивать ребенка с таким же успехом можно и там. Не все ли равно, где он родится — здесь или в Лондоне? Если у нас с графом не будет наследника и Альфред так и не женится, ну, тогда… тогда ты вернешься. Со временем, конечно.

— Корбин пока остается здесь. Значит, и я тоже. Разумеется, с твоего благосклонного и снисходительного согласия.

— Замок был и остается его родным домом. И Альфреда тоже. Так хотел мой отец. Ну а ты — жена Корбина.

— Ах да, конечно, мы ведь родственники. И конечно, мой долг — предупредить тебя. Для этого я и приехала.

— Предупредить?

Лицо Изабель помрачнело.

— Поползли слухи…

— Вот как? А откуда ты об этом узнала?

— Видишь ли, твой супруг приехал сюда с собственными слугами.

— И они, значит, пришли к тебе, чтобы рассказать, о чем болтают между собой.

— Видишь ли, я всегда была добра к ним.

— Хм…

— Во всяком случае, мне стало известно, что Ален послал кое-кого в Ливерпуль… узнать правду.

— Что? — резко переспросила Элинор.

— Твой супруг — такой благородный… такой умный человек.

Элинор не хотелось признаваться, что Ален не посчитал нужным сообщить ей о своих намерениях.

— И вот ему дали знать, что опасность, угрожавшая тебе прежде, теперь перестала существовать. Скотты никогда больше не станут угрожать Клэрину.

— Я была пленницей Уоллеса, как ты знаешь.

— Да, так Алену и сказали. И добавили, что у Уоллеса есть молодой соратник, весьма прославившийся своими удачными набегами в глубь нашей территории. И слово его уже имеет не меньший вес, чем слово самого Уоллеса.

— Вот как?

— Говорят, ты стала его любовницей. Бедняжка… конечно, чтобы спасти свою жизнь…

— Шотландцы не собирались меня убивать, — возразила Элинор. — К тому же мало ли о чем болтают на улицах Ливерпуля. Меня это не волнует.

— Но видишь ли… то же самое утверждают и французы. Стиснув зубы, Элинор сделала глубокий вдох. Потом повернулась к Изабель.

— Интересно, как тебе удалось вытянуть это из людей Алена? Наверное, развлекаешься с кем-то из них по ночам? Боишься, что усилий одного моего кузена явно недостаточно, чтобы сделать тебе ребенка? Решила подстраховаться на тот случай, если я не смогу родить наследника для Клэрина?

Изабель улыбнулась.

— А как насчет тебя, добродетельная Элинор? Ты ведь тоже рассчитываешь подбросить мужу ублюдка? Да еще прижитого от человека, — объявленного вне закона!

— Изабель, кажется, я уже дала тебе понять, что не собираюсь обсуждать с тобой эту тему.

— Ну и не надо, — кивнула Изабель. — Только и ты уж, будь добра, придержи свой язычок и не выводи меня из себя. А сегодня я приехала просто предупредить тебя о том, что о тебе говорят.

— Как это мило с твоей стороны! Но у меня нет желания слушать чужие сплетни. Предпочитаю присоединиться к Альфреду.

Пришпорив лошадь, Элинор понеслась через поле.

Альфред был немало поражен, когда кузина настояла на том, чтобы самолично дать несколько указаний новобранцам относительно умения владеть мечом. Взяв в руки оружие, Элинор подобрала юбки и встала напротив юнца, который, судя по его виду, впервые взял в руки меч.

Она упражнялась до сумерек, до полного изнеможения. И все-таки в душе у нее все клокотало от гнева. Кроме того, Элинор было страшно.

Сидя на корточках, Брендан чертил на земле план нападения на крепость лорда Эбера. Лица всех были угрюмы и суровы. Это была последняя ночь перед штурмом. Каждому из отряда уже была определена своя задача.

Как и было решено, они еще до рассвета подобрались близко к крепости. Стараясь оставаться незамеченными, терпеливо ждали. И вот взошло солнце. Ничего! По глазам Эрика было видно, что чего-то в этом роде он и ожидал.

И вдруг, словно по команде, внутри крепости закипела жизнь. Внутренний двор заполнили вооруженные люди — шотландцы насчитали около пятидесяти воинов гарнизона. Прошло около получаса, и тридцать из них, оседлав лошадей, покинули крепость.

Они направлялись на северо-запад.

Когда последний из них скрылся из виду, Брендан приказал Грегори, притворившись бродячим лудильщиком, подъехать к воротам. Гарт, умевший великолепно имитировать северный акцент, изображал возницу. Оказавшись за воротами, Гарт должен был постараться собрать вокруг себя как можно больше воинов, отвлекая их внимание.

Грегори незаметно проскользнул к воротам. Брендан все еще медлил — велика была вероятность того, что сведения Грегори окажутся ложью, и он опасался, что его людей ждет ловушка. Шотландцы осторожно подобрались к крепостной стене. Ворота чуть слышно скрипнули, открываясь, и через мгновение они уже были внутри крепостных стен.

Через пару часов все было кончено. Оставшиеся в живых воины гарнизона были заперты в донжоне. Самого лорда Эбера среди них не было.

Вскоре Брендан убедился, что леди Эбер — и впрямь настоящая ведьма. Не слушая ее проклятий, он велел ей собираться. Он намеревался отправить ее на север, где ей придется ждать, пока супруг уплатит за нее выкуп. Правда, Эрик, бросив взгляд на леди, усомнился, что тот выложит денежки за свою женушку.

Расставив дозорных, они стали ждать.