Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение - Олег Айрапетов

22 июля 1916 г. в интервью корреспонденту «Таймс» генерал Алексеев заявил: «Для того, чтобы проиллюстрировать отчаянный недостаток германских армий, я могу всего лишь напомнить полностью установленный факт, что четыре дивизии были спешно направлены сюда из Франции вскоре после 4 июня, когда началось наше наступление. Это были 19-я и 20-я дивизии, формирующие 10-й активный корпус, а также 11-я Баварская и 43-я резервная дивизии. Мы ожидали прибытие и 44-й дивизии, но она не появилась. Как обычно, германцы недооценили силу сопротивления Франции. Несмотря на то что 17 дивизий остались под Верденом, противник более не в состоянии направить туда ни одного человека, и, как только Британские армии начали свое продвижение, он должен был оставить все мысли о переброске войск. Части, противостоящие нам, результат наивысшего напряжения Германии. Они перевозятся вдоль Русского фронта, большей частью в южном направлении, для того чтобы заполнить огромную брешь, вызванную отступлением австрийцев. Ни одной свежей части противник сформировать не смог. Две перемолотые дивизии, отведенные из-под Вердена, и составляют весь стратегический резерв Германской армии»17.

Бои на Стоходе. Тупик

25 июля атаки под Барановичами были возобновлены. Они продолжались вплоть до 29 июля. Прорыв на Брест-Литовск вновь не состоялся, германский фронт устоял, а атакующие русские армии опять понесли значительные потери1. Неудачное наступление Западного фронта совпало с активизацией союзников на Сомме. Бои под Верденом окончательно остановились. Главнокомандующий французской армией генерал Жоффр издал приказ, в котором говорилось: «Великие жертвы, которые Франция принесла под Верденом, дали нашим союзникам время для организации их ресурсов, позволили нам разработать наши планы и выполнить их с полным учетом потребностей всех фронтов. Сейчас мы можем одновременно использовать полностью все наши ресурсы. Я хочу отдать дань уважения тому, как наши союзники выполняют свой долг. Россия получила время, для того чтобы собрать свои неисчерпаемые резервы и бросить их вперед во все возрастающем количестве, и сейчас ее огромные армии с большим успехом действуют в Галиции, Волыни и Армении. Великобритания также использовала прошедшие два года, для того чтобы продемонстрировать миру размеры своих многочисленных ресурсов. Ее войска сейчас демонстрируют восхитительное мужество на Сомме, показывая, на что способна решительная нация в такое время»2. Тем не менее немцам повсюду удалось удержать фронт.

После передышки, наступившей после 14 июля на фронте русских 3-й и 8-й армий на реке Стоход, с 28 июля по 1 августа 1916 г. здесь возобновились масштабные бои. Генералы Георг фон дер Марвиц и Карл Лицман, командовавшие на этом участке фронта смешанными германо-австрийскими частями, считали, что, несмотря на тяжелое положение, они удержат позиции. Но генералы Карл Терчанский, Эдуард фон Бем-Ермоли и Ганс фон Сект на фронте эрцгерцога Карла не были уверены, что австрийские части удержатся, если они не получат прослойки из германских войск.

Австро-венгерская армия несла колоссальные потери – с 4 июня по 12 августа войска Юго-Западного фронта взяли в плен 8 255 офицеров, 370 153 солдата, захватили 496 орудий, 144 пулемета, 367 бомбометов и минометов, около 100 прожекторов, огромное количество других трофеев. Немцы по-прежнему не могли выделить для Галиции сколько-нибудь значительные резервы. Кроме тяжелого положения на Восточном и Западном фронтах они были вынуждены считаться и с возможностью вступления в войну Румынии. Эта проблема возникла сразу же после Луцкого прорыва.

Верховное командование германской армией отправляло против русского Юго-Западного фронта все, что возможно. В Галицию был отправлен даже турецкий 15-й корпус, в состав которого вошли лучшие турецкие части – 19-я (которой командовал Мустафа Кемаль во время боев на Галлиполи) и 20-я дивизии. Корпус перед отправкой в Галицию был дополнительно усилен артиллерией, на месте его еще усилили пулеметами. Переброска его затянулась – железные дороги не могли выделить для турецких войск более одного (!) поезда в сутки. Аскеры заняли позиции в армии фон Ботмера на Золотой Липе. В первых же боях они понесли значительные потери – около 7 тыс. рядовых и 95 офицеров, однако сумели удержать свои позиции, не без поддержки германских частей3. Но командованию Восточным фронтом выбирать не приходилось. Между тем наступавший русский фронт также нес огромные потери. Наступательная операция вырождалась в лобовые столкновения. Победоносная русская 8-я армия к 4 августа 1916 г. значительно сократилась в числе: 39-й корпус насчитывал всего 9 тыс. штыков, 23-й – 8 тыс., 51-й – 17 тыс., 8-й – 20 тыс.4

В середине июля под Луцк была перевезена гвардия. С середины октября 1915 по начало июля 1916 г. она находилась в «большом резерве» в районе Режица – Двинск – Молодечно – Минск. В первый период войны полки потеряли до 75 % состава, в некоторых ротах насчитывалось по 15–20 человек. За время отдыха численность штыков в ротах была доведена до 200–220 штыков, полностью восстановлена штатная численность унтер-офицеров, пополнения получили хорошую подготовку5. Вместе с 1-м и 30-м армейскими корпусами 8-й армии гвардия образовала Особую армию под командованием генерала Безобразова. Собственно среди своих подчиненных он был популярен, солдаты и офицеры называли его «гвардейским воеводой», но это назначение вызвало особо острые нарекания в тылу. Вопреки распространенным мнениям о неспособности ее командования6, в боях под Барановичами и у Свинюхи-Корытница в 1916 г. особенно отличилась именно гвардия.

Ее действия получили самую высокую оценку со стороны противника: «Русская гвардия показала, что она является действительно отборной частью. Бои были ожесточенные, наши потери огромны. Пали почти все командиры рот. Русские держались до конца и бесстрашно умирали, не отступая ни шагу»7. Теперь им предстояло действовать на Юго-Западном фронте. 1 (14) июля 1916 г. командующий войсками гвардии В. М. Безобразов, его начальник штаба генерал-майор граф Н. Н. Игнатьев и и. д. генерал-квартирмейстера полковник Б. В. Геруа прибыли на встречу со штабом Брусилова. Во время короткого совещания гвардейцам была поставлена задача – двигаться под Луцк и далее развивать успех 8-й армии, наступая на Ковель. Сама 8-я армия должна была двигаться на Владимир-Волынский8.

На рубеже атаки гвардии лежала река Стоход с ее болотистой долиной шириной до тысячи шагов9. Нижнее течение этой реки было не только полноводным – здесь Стоход разветвлялся на множество рукавов с более или менее возвышенными островками посередине, окруженными торфяными болотами, которые преграждали подходы к чистой воде10. «Каприз войны, – писал русский военный корреспондент, – даровал маленькому и ничем не примечательному Стоходу это нечеловеческое испытание. Одно его название рисует местность его владений. “Стоход”, сто ходов, сто русл, сто течений – вот что знаменует эта лента воды, ныряющая в вязкой топи болот и, несмотря на свою узость, часто необычайно глубокая»11. Местность была чрезвычайно тяжелой для движения.

«Через болота, – вспоминал офицер штаба Гвардейского корпуса, – сообщения летом нет, кроме немногих троп между островами. Движение вне тропинок местами возможно для одиночных людей, но дождливая погода, стоявшая несколько дней перед атакою, значительно уменьшила эту возможность. Неприятель (германцы) занимал расположение за Стоходом, причем южнее кол.[онии] Переходы и Райместо его первая укрепленная полоса была выдвинута на линию Райместо, Шурин, Трыстень. Некоторое командование неприятельского берега и леса скрывало внутренность позиции противника. Наш берег – плоский, со значительно вырубленными (против показанных на 2-верстной карте) лесами – представлял мало укрытий для батарей и еще меньше для наблюдательных пунктов»12.

«С грустью и недоумением, – вспоминал Геруа, – взглянули мы на поле нашей будущей атаки. Сначала открытая и плоская, как ладонь, полоса Суходольских болот, необходимость форсировать реку, а затем лесистоболотистые дефиле, которые тянулись до самого Ковеля и которые можно было защищать малыми силами с достаточным числом пулеметов и орудий против превосходных сил. Сомнениям нашим не дано было развиться и вылиться в спор, так как вслед за общими указаниями последовало со стороны Брусилова и его оперативного штаба прямое указание, что делать. Как бы решая задачу за Безобразова, Клембовский (начальник штаба фронта. – А. О.) с Духониным (генерал-квартирмейстер фронта. – А. О.) указали нам и участок, на котором должен был быть произведен удар. Это был как раз болотистый фронт левого фланга, где нам предстояло сменить 39-й корпус»13.

4 (17) июля на очередной встрече с Брусиловым Безобразов получил приказ принять позиции от 39-го армейского корпуса. К 9 (22) июля основные части гвардии вышли к указанному району, задержалась лишь кавалерия, подошедшая к 17 (30) июля14. В ночь на 12 (25) июля началась смена войск на позициях. О том, что они представляли собой, можно судить по позициям