Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение - Олег Айрапетов

10 июня Отряд особого назначения вышел в море, для прикрытия его действий были выделены броненосные крейсера «Баян» и «Адмирал Макаров», а также 2 британские и 3 русские подводные лодки. 31 мая (13 июня) эсминцы Колчака нагнали и атаковали в районе Норчепингской бухты немецкий конвой. Появление русских кораблей было абсолютно неожиданным, но их действия оставляли желать лучшего. Их единственной жертвой стал тихоходный, вооруженный четырьмя 105-мм орудиями угольщик «Германн», использовавшийся в качестве судна-ловушки. Его артиллерия была практически сразу же выведена из строя, но 3 русских эсминца топили его свыше часа огнем, а затем и торпедами. Тем временем караван транспортов ушел в нейтральные воды. 2 (15) июня Отряд особого назначения и силы прикрытия вернулись на свои базы6.

10 (23) июня 1916 г. Алексеев отправил директиву главнокомандующему армиями Северного фронта генералу А. Н. Куропаткину. Перед ним была поставлена задача заставить немцев отойти от Западной Двины. Одним из возможных средств наштаверх считал имитацию или проведение десанта в Рижском заливе. Так как у немцев на побережье почти не было сил, эта операция могла заставить их рассредоточить весьма слабые резервы. С другой стороны, из четырех армий Северного фронта – 1, 5, 6 и 12-й – одна – 6-я, в составе 24 батальонов и 12 сотен, сама была задействована на охране побережья в тылу. Из 600 верст фронта 300 приходилось на побережье. Силы фронта составили 463 батальонов и 240 эскадронов и сотен. Следовательно, но 300 верст линии противостояния с немцами приходилось 439 батальонов и 228 сотен7.

Сил для демонстрации у Северного фронта хватало, и через день после директивы Алексеева Куропаткин, в свою очередь, предложил высадить в тылу у немцев целую морскую бригаду. Сразу же адмирал Русин, начальник морского отдела Ставки, начал подготовку операции. Непосредственной разработкой ее планов занимались флаг-офицер Оперативного отдела штаба Балтийского флота капитан 2-го ранга Ф. Ю. Довконт и представитель Оперативного отдела Ставки полковник А. И. Верховский. Десантный отряд должен был включать в себя 6–8 батальонов и артиллерию. Русин предлагал не ограничиваться набегом, но в случае успеха ставил задачу удержания территории. Постепенно перед операцией ставили все более крупные задачи, в штабах увеличивали состав десантного отряда. Он дошел до 24 батальонов, 50 легких и 4 тяжелых орудий, 88 пулеметов, 13 эскадронов и сотен, 1 саперной роты. С моря отряд должны были поддерживать линкор «Слава», 2–3 крейсера, 5 канонерских лодок, 36 миноносцев, дивизион подводных лодок и 6 гидроавиационных отрядов8.

Оставалось только несколько проблем – выбранный Куропаткиным участок для высадки русских войск лежал недалеко от линии фронта, но это его преимущество не уравновешивалось другими обстоятельствами: близостью немецких резервов, наличием батареи 8-дюймовых орудий и гидропланов. Не были готовы ни войска, выделенные для проведения десанта, ни штаб нового отряда. Тем не менее император и Алексеев одобрили план операции. Ее начало было назначено на 6 июля 1916 г., но начать ее вовремя не удалось. Сделать это удалось только к 19 июля, после неоднократных требований Алексеева выделить из состава фронта первоочередные дивизии, а не сборные части, часть солдат которых были новобранцами и не только не имели никакого боевого опыта, но даже и не успели пройти курс первоначального обучения. Дневниковые записи Верховского – начальника штаба отряда – дают представление о качестве этих войск: «116-я дивизия совершенно не готова. Только что начала перевооружаться 3-дм пушками. Полки едва сработаны (запись от 12 июля. – А. О.)… Ездили смотреть морскую бригаду в Куйвасте. Хорошая часть по составу людей и внешнему виду, но офицерство без понятий – из адмиралтейских офицеров. Маневрировать не умеют (запись от 16 июля. – А. О.). В состав отряда назначена 3-я стрелковая дивизия, стоящая в резерве под Ригой. Это собственно единственная настоящая часть (запись от 18 июля. – А. О.)»9.

Еще весной 1915 г. по личному распоряжению императора на Балтике начали собирать морскую дивизию. Предполагалось, что она примет участие в десантных операциях на Черном море. Командование Балтийского флота с большой неохотой выделяло для нее кадры, и командиру бригады капитану 1-го ранга С. С. Фабрицкому с трудом удалось собрать 3 батальона. Было принято решение развернуть из них четырехбатальонную морскую бригаду. Поскольку вопрос об атаке Босфора был временно снят с повестки дня, бригаду первоначально расположили на островах Моонзундского архипелага, где осенью 1915 г. практически не было войск. Матросов для пополнения не хватало, и бригада в основном пополнялась солдатами10. Соединение было «сырым», опыта самостоятельных действий не имело.

Сложности этим не ограничивались – существовали значительные разногласия среди командования – Куропаткин ставил цель занять район и, окопавшись, выжидать соединения с наступавшими силами Северного фронта. Алексеев был категорически против пассивного образа действий. Уже 9 июля он настаивал на ускорении операции, так как не верил в перспективу штурма немецких позиций в лоб, тем более что наступление 12-го армейского корпуса на фронте Куропаткина развивалось крайне вяло. С 16 по 23 июля Северный фронт начал наступление силами до 91 батальона на Рижском плацдарме. Упорные атаки не привели ни к чему, кроме потерь. 23 июля Куропаткин сдал фронт генералу В. И. Гурко, командующему 5-й армией, стоявшей под Двинском. 4 августа Гурко был смещен на этом посту генералом Рузским. Неоднократная смена командующих накануне масштабной наступательной операции не способствовала успеху подготовки к ней. Между тем время было потеряно – информация о десанте просочилась к немцам, скрыть концентрацию транспортных и военных средств было невозможно11.

Балтийский флот тем временем попытался компенсировать свои скромные достижения в действиях против немецких караванов со шведской рудой, и 17 (30) июня 1916 г. набег на них был повторен. На этот раз в Отряд особого назначения вошли старые крейсера «Громобой», «Диана» и 8 эскадренных миноносцев. Командовать им назначили начальника 2-й бригады крейсеров контр-адмирала А. П. Куроша. Для прикрытия отряда в море были выведены линейные корабли 2-й бригады контр-адмирала А. К. Небольсина – «Император Павел I» и «Андрей Первозванный», 2 русские и 1 британская подводные лодки. И этот рейд был неудачен. Вместо каравана торговых судов русские корабли столкнулись с 20-й миноносной полуфлотилией противника – тремя новейшими эсминцами. Бой был кратковременным и безрезультатным. Успехом закончилась лишь операция, проведенная русскими эсминцами в Ботническом заливе, где 28 июня (11 июля) русские эсминцы «Внушительный» и «Бдительный» захватили два германских парохода. Поскольку все это произошло на границе шведских территориальных вод (на одном из пароходов находился шведский лоцман), последовал энергичный протест Стокгольма, оставленный Петроградом без внимания, но не без выводов. Активные операции Балтийского флота были практически свернуты12. На фоне ускоренной подготовки к действиям в Рижском заливе это было вполне естественно.

С 19 июля (1 августа) 1916 г. адмиралу Канину было приказано быть готовым начать десантную операцию в Курляндии в ближайшие дни, но когда 30 июля (12 августа) Алексеев отдал такой приказ, Канин сообщил о невозможности начать его по причине плохой погоды13. 13 и 14 августа 1916 г. в Моонзунд были введены первые корабли прикрытия – крейсера «Баян» и «Аврора», затем к ним присоединились эскадренный броненосец «Цесаревич» и крейсер «Диана»14. Но к этому времени надежды и терпение Алексеева были исчерпаны. 3 (16) августа директивой Главковерха десантный отряд был расформирован15. 6 (19) сентября Канин был смещен с поста командующего Балтийским флотом. Одной из причин смещения стали действия его подчиненных в шведских водах. Во главе флота был поставлен вице-адмирал А. И. Непенин16. Потеря времени и задержка свободных резервов на пассивном Северном фронте отнимала у Ставки и силы и средства от наступавшего Юго-Западного фронта, значение которого, кстати, в Ставке понимали.

22 июля 1916 г. в интервью корреспонденту «Таймс» генерал Алексеев заявил: «Для того, чтобы проиллюстрировать отчаянный недостаток германских армий, я могу всего лишь напомнить полностью установленный факт, что четыре дивизии были спешно направлены сюда из Франции вскоре после 4 июня, когда началось наше наступление. Это были 19-я и 20-я дивизии, формирующие 10-й активный корпус, а также 11-я Баварская и 43-я резервная дивизии. Мы ожидали прибытие и 44-й дивизии, но она не появилась. Как обычно, германцы недооценили силу сопротивления Франции. Несмотря на то что 17 дивизий остались под Верденом, противник более не в состоянии направить туда ни одного человека, и, как только Британские армии начали свое продвижение, он должен был оставить все мысли о переброске войск. Части, противостоящие нам, результат наивысшего напряжения Германии. Они перевозятся вдоль Русского фронта, большей частью в южном направлении, для того чтобы заполнить огромную брешь, вызванную отступлением австрийцев. Ни одной свежей части противник сформировать не смог. Две перемолотые дивизии, отведенные из-под Вердена, и составляют весь стратегический резерв Германской армии»17.