Те, кого нельзя называть - Иван Владимирович Булавин

Пуля ударила существо в бок, оно снова завыло и бросилось под какой-то навес, а следом обрушились очереди из трёх автоматов. Парни, справедливо предположив, что одной пули мало, добавили из своего калибра. Когда от массивной туши стали отлетать куски плоти, она последним усилием закатилась за угол дома и больше мы ничего не слышали. Будем надеяться, что мертва.

— Лихо мы её, — заметил Винокур, меняя магазин. — Тогда, в тоннеле, тварь была пошустрее.

— Это молодая особь, — скептически заметил Лом. — Опыта мало, а ещё сказалась контузия от взрыва, мешающая координировать движения.

— Если это — молодая особь, то где тогда старая? — спросил я.

Ведьмак снова замер и прислушался, потом поднял руку и, как Ленин на памятниках, сделал указующий жест. В этом направлении Башкин сразу развернул прожектор.

Дикие звери обычно теряются, если в темноте на них навести луч яркого света. Но эти звери не были дикими, интеллект, бывший когда-то человеческим, остался при них, что помогало стать ещё более опасными хищниками. В свете прожектора нам явилось создание, прибывшее прямиком из ада. Размеры было оценить непросто, но, даже в сравнении с предыдущим этот выглядел крупным. Настолько, что даже самый крупный хищник, скажем, белый медведь, десять раз подумал бы, стоит ли ему встречаться с такой образиной.

Весом эта тварь, как я полагаю, была около тонны, при этом тело состояло из одних мышц, словно тварь с рождения питалась стероидами. Стоит на четырёх лапах, но передние ощутимо длиннее, думаю, и на двух ногах стоять может. А ещё оно неплохо лазает, поскольку в данный момент стояло на крыше с крутыми скатами, вцепившись в черепицу когтями, которыми заканчивались длинные пальцы на лапах. Спина выгнута горбом, посередине торчит острый хребет. Кожа тёмная, но покрыта редкой белой шерстью, шея толстая, но легко гнётся в любом направлении, словно там позвонков больше положенного.

Отдельного описания заслуживает голова, большой бугристый шар напоминал клубок мышечных лент, особенно выделялись жевательные мышцы, надо полагать, своей пастью легко рельс перекусит. На голове щётка коротких волос, а передняя часть, несмотря на то, что половину её занимает крокодилья пасть с острыми зубами, имела какое-то карикатурное сходство с человеческим лицом.

Самым странным признаком были кожаные мешки, расположенные в том месте, где шея переходит в грудь. Сейчас они колыхались, напоминая пустые наволочки, но штука явно функциональная, как бы не резервуар с кислотой.

Глаза твари горели жёлтыми огоньками, понятно, что это отражённый свет прожектора, но смотрится жутко. Расстояние до соседней крыши уже не казалось мне таким большим, я бы предпочёл увеличить его километров на десять, а лучше сто.

— Вожак, — сказал Лом, а в голосе его было слышно беспокойство. — Мы только что убили члена его семьи.

— И мстя его будет страшна, — сказал я, поднимая карабин.

С такого расстояния сложно промахнуться, а оптика и вовсе делала промах фантастическим. Я дослал в ствол спецпатрон, пусть и местного изготовления, но всё такой же убойный. Поймал отвратительную морду в прицел, ещё раз отметив ненависть во взгляде, после чего нажал на спуск.

Выстрел эхом прокатился по городским крышам, а тварь через мгновение уже выглядывала из-за гребня крыши.

— Сука! — прокомментировал я, отодвигая ручку затвора.

Тут тварь продемонстрировала, что и на расстоянии может быть опасной. Кожаные мешки раздулись, словно воздушные шарики, раздулась и огромная, с двухсотлитровую бочку, грудь существа, а следом раскрытая пасть издала низкий звук, похожий на завывания старой и ржавой трубы. Сразу вспомнились ревуны, которые своими запросто криками сбивали людей с ног.

Когда до нас дошло, что звук этот не просто так, что нужно как-то реагировать, было уже поздно. Успели только вскинуть оружие, но пули полетели куда попало. Звук усиливался, тембр был таким, что в теле начинали ныть все кости, а заодно накатывало чувство страха. А потом сила звука подскочила в несколько раз, отчего вся наша группа повалилась на крышу, лишь бортик не дал нам свалиться с противоположной стороны. Тонкий слой камня, хоть и не останавливал звук, но снижал его силу, спрятавшись за ним, можно было собрать в кучу размягчившийся мозг и вспомнить, для чего служит оружие. Вот сейчас мы встанем и превратим тварь в решето.

Но среди нас был тот, кого готовили в том числе и к таким ситуациям. Лом, которого тоже отшвырнуло звуковой волной, покатился кубарем, но не куда попало, а точно к нашему воздушному кораблю. Уже там он дополз до орудийной башенки и смог развернуть пушку в нужном направлении. Для пулемётов монстр был недосягаем, находясь в мёртвой зоне, а вот пушка вполне могла пригодиться.

Я успел выглянуть, когда рёв немного ослаб (хищнику требовалось сделать вдох) даже вскинул винтовку, но Лом меня опередил. Монстр снова попытался увернуться, но фугасный снаряд не требует такой точности попадания, как пуля. Нас снова слегка приложило звуковой волной, теперь уже с другой стороны, но зато и твари не поздоровилось. Взрыв вырвал кусок черепичной крыши, нашпиговал тварь осколками и отправил в вертикальный полёт. Падение с шестого этажа для человека не всегда смертельно, но и здоровья не добавляет, здесь же падала огромная туша, с толстыми костями и крепкой шкурой. Ранения, полученные от разрыва снаряда, вряд ли были смертельными, поэтому мы, не сговариваясь, ещё во время полёта начали стрелять. На землю чудовище приземлилось уже серьёзно раненым, пыталось уползти, но поймало пулю из штуцера Никиты, а потом ещё одну, и ещё. Доползти получилось до ближайшего угла, где тело замерло и больше не шевелилось. На асфальте растекалась лужа крови.

— Думаю, до утра нас никто не побеспокоит, — спокойно сказал Лом, выходя из вертолёт=та.

— Но часового оставим, — добавил Винокур.

Глава семнадцатая

Нас и в самом деле больше никто не беспокоил. Вроде бы, у крупных мутантов-хищников должна была быть свита, или просто своя семья, но, видимо, после таких потерь весь прайд предпочёл от греха ретироваться и не отсвечивать. Утром, после завтрака, вся команда спокойно погрузилась в вертолёт и продолжила путешествие. Путь наш лежал на запад, хотя двигаться по прямой не всегда было возможным. После короткого совещания решено было оставить идею пересечь Британский остров по кратчайшему пути, слишком велика была вероятность напороться на демона. Пришлось закладывать виражи.

Британию обогнули с юга, пролетев вдоль Ла-Манша, после чего развернулись к северу, проходя между Ирландией и Британией. Башкин, неотрывно смотревший в иллюминатор, сыпал названиями, вроде «Пролив Святого Георга» или «Ирландское море», но мне эти названия ничего не говорили. Ну,