Возле Чистых прудов - Сергей Владимирович Киреев

снега.

Мы подругу, красавицу Ольку

Провожаем к чертям на рога.

И скучает впотьмах поневоле,

И застыл, окунувшись в пургу,

Как пиратский фрегат на приколе,

Одинокий трамвай на кругу.

Миг остался всего лишь, и только,

Он вздохнул и отчалил. Беда!

Королева, красавица Олька,

Уплывает от нас навсегда!

И унылый фонарь среди ночи

Светит нам сквозь мороз и метель,

И стучит по вискам, и грохочет,

Как кувалда, трамвайная трель.

Словно колокол бьет корабельный

По засыпанной снегом стране —

Да, по ней, окаянной, похмельной,

По Сереге, по Ольке, по мне!

Мы коньяк закусили конфетой.

Наша Олька трясется в тепле,

Машет варежкой нам и монетой

Пишет «SOS!» на морозном стекле.

Эй, родная страна, ну-ка спой-ка

Нам про жизнь и умри от стыда —

Королева, красавица Олька,

Уплывает от нас навсегда…

1998

«Путь-дорога дальняя без конца и края…»

Путь-дорога дальняя без конца и края,

Месяц в небе ерзает хитрою лисой.

По ночному городу едет на трамвае

Девушка красивая с длинною косой.

Жалкий и потерянный, словно собачонка,

Из тумана светит ей сонный светофор.

Ветер, пьяный вдребезги, воет зло и звонко,

И трамвай качается — стар, сутул и хвор.

Девушка красивая друга вспоминает —

Жаркие объятия, лилии в пруду,

Будто он опять ее любит и ласкает

В яблоневых зарослях, в городском саду.

Ночь терзали криками глупые синицы,

Он ей косу русую теребил рукой:

«Ты ко мне на поезде приезжай в столицу,

Спросишь Ваську Рыжего на углу Тверской».

И она приехала из дремучей дали,

Все углы обшарила, больше нету сил:

«Эй вы, люди добрые, Васю не видали?

Он меня в Москву к себе, в гости пригласил!»

Девушка красивая едет на трамвае,

Шепчет: «Ну и гады здесь, ну и фраера!»

Вот ей пес ободранный головой кивает,

Вот и круг, конечная. Вылезать пора…

2002

«Раненым волком вдали электричка воет…»

Раненым волком вдали электричка воет,

Поздний троллейбус скулит, как бездомный пес…

Вот и случилось. Сдаем все, что есть, без боя —

Дом наш назначен, записан под слом, под снос.

Вот и случилось. Коты вместо нас на лавке,

Что-то почуяв, пируют в охотку, всласть.

Дядя Сережа — сосед наш, артист в отставке,

В спячку, в столбняк не дает нам сегодня впасть.

«Эй, — кричит, — где душа?

Сгинет все и сгорит, чем жили мы,

Все, чем каждый дышал!

Станем хворыми мы и хилыми.

Что свобода и честь?

Так, пурга, дребедень, названьице!

Жизнь, как ржавая жесть,

Расползется по швам, развалится!»

Дядя Сережа в беседке сидит с гитарой,

Дядя Сережа сегодня слегка нетрезв.

Сохнет крапива, и в сумерках тополь старый

Возле забора застыл, как могильный крест.

Дядя Сережа портвейн наливает в кружку,

Бесится ветер, и птицы летят на юг.

«Черт вас возьми, да вцепитесь же вы друг в дружку, —

Он нам поет, — нам иначе конец, каюк!»

Стены стонут, скулят:

«Все, прощайте, ребята, по́жили,

Спилят нас и спалят

Через пару недель, чуть позже ли.

Вор, предатель и трус

Зельем сладким вас будут потчевать.

Крепок был ваш союз,

Да и он станет пылью, точно ведь?»

Ветер кусты изломал. Старый двор безлюден.

Дядя Сережа до одури горло рвет:

«Братцы мои, неужели мы все забудем,

Порознь пойдем, и душа превратится в лед?»

Дождик, танцуя, скользит по скрипучей крыше.

Тяжко, как в ночь перед казнью, вздыхает дом.

Дядя Сережа играет, никто не слышит.

Жизнь впереди. Что он пел, мы потом поймем.

Вкось и вкривь, так и сяк

Мы несемся по жизни, кружимся —

Вразнобой, враскосяк,

Все со швалью какой-то дружимся,

Черт-те с кем, во всю прыть

Рвемся вдаль — чуть быстрее, тише ли…

Нам его не забыть,

Как он пел нам, а мы не слышали…

2014

«Скрип полозьев веселый слышу…»

Скрип полозьев веселый слышу —

Отзвук давней лихой поры!

Я один наверху, всех выше,

Я на санках качусь с горы!

Ветер в варежках, снег в ботинках,

Стужа лютая, злой мороз!

И внизу, вон, соседка Нинка

Что-то шепчет себе под нос.

Раз за разом лечу в сугробы!

Нам по восемь неполных лет.

Нинка смотрит за мною в оба

И снежки мне бросает вслед.

Мне катиться под этим взглядом

Хоть по радуге — трын-трава!

«Милый, родный, держись, не падай», —

Вот такие ее слова.

…Наши с Нинкой пути-тропинки —

Вкривь и вкось. Мы сто лет назад

Разлетелись, как две снежинки.

Я вдали от ребят, от Нинки,

Я в кольцо холодами взят.

Я вершину руками трогал.

Я на спуске увяз, пропал.

Я в тумане ищу дорогу,

Среди черных петляю скал.

И беда уже бродит рядом,

И звучит, что за черт, в ночи

Нинкин шепот: «Держись, не падай,

Поднимайся, ползи, кричи!»

Я от страха горланил песни,

А она мне из мутной мглы

То махнет, то опять исчезнет,

То срезает со мной углы.