Curriculum vitae - Сергей Александрович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Отставить! — рявкает Григорий, успев подбить поднимавшуюся руку напарника с пистолетом.
— Командир, какого…?! — возмущается Василий, — эта стерва нас чуть не порешила!
— Сербка! Пленная… В шоке! — бросает ему Распутин, поворачивается и орёт уже по-взрослому, снабжая свои слова тремя этажами специфических идиоматических конструкций. — Ты, мать твою, что делаешь, дура! Брось оружие, идиотка!
ПМ с грохотом падает на пол. На Распутина снова таращатся глаза-блюдца и удивленно открывается рот, словно в ожидании ложки манной каши. Брови озадаченно взлетают, ломаются в обиженный домик. Трясущиеся губы сминаются в гармошку, разжимаются, и Распутин впервые слышит сдавленный голос балканской пленницы.
— Русси!.. Русси!!..
— Ну вот, кажется, разобрались, — усмехнулся Распутин.
— Командир, как сваливать будем? Их тут целая рота, — частит Василий, застывший в дверном проёме, — даже снайперы есть!
Его слова перебивает хлесткий выстрел и так хорошо знакомый Распутину чавкающий звук пули, врезающейся в тело. Неведомая сила вдруг приподнимает напарника, швыряет, как тряпичную куклу, ему на руки, и они вместе с размаху валятся на засыпанный штукатуркой пол.
— Кажись, на пол-одиннадцатого, — неожиданно тихо бормочет Василий и закрывает глаза.
— Чёрт! Чёрт!! — шепчет Распутин, осторожно вылезая из под напарника, оттаскивая его под прикрытие стены и переворачивая на спину. — Вась! Только не вздумай!
Рукоятка FAMAS привычно ложится в руку. Короткий выдох, выглянуть в окно. За несколько секунд весь рожок улетает куда-то туда, «на пол-одиннадцатого» по координатам напарника. Обратно к нему, расстегнуть разгрузку и камуфляж, выпотрошить аптечку, наложить тампон на кровавое пятно, расплывающееся на майке, противошоковое прямо через штаны, включить рацию и не забыть перейти на английский:
— Внимание, внимание! Я — Браво-5! Подвергся нападению. Напарник ранен! Требуется эвакуация. Мои координаты….
Совсем рядом барражируют вертолеты прикрытия.
— Я — Дельта-2, слышу тебя, Браво-5, буду через пять минут.
Отпустить тангенту, заботливо вытереть кровавую пену на губах напарника, повернуть на бок, чтобы не захлебнулся собственной кровью, перезарядить автомат. Аккуратно поднять шлем над подоконником. Выстрел… Каску вырывает из рук, но по входящему отверстию примерно понятно местонахождение врага. В этом направлении разряжен полный магазин. Перебежать к другому окну, перезаряжая на ходу автомат. Камуфляжные фигурки ручейками стекаются со всех сторон к дому. Длинную очередь им навстречу, ещё одну от третьего окна, потом гранату, в надежде не попасть, но хотя бы задержать.
— Ложись, убьют! — крикнул он девчонке, застывшей, как статуя, возле дальней стенки.
В ней одна за другой появляются щербинки от влетающих свинцовых шмелей. Постепенно в звуки выстрелов вплетается гул двигателей приближающегося вертолета.
— Браво-5, я рядом, наблюдаю переполох в курятнике. Прошу обозначить себя!
Белая ракета — вверх.
— Понял, Браво-5! Начинаю работать! Пригнитесь там…
* * *
Командир разведроты, капитан иностранного легиона Франции сердито барабанил пальцами по пластику походного стола, исподлобья поглядывая на стоящего по стойке «смирно» подчиненного.
— Косовары говорят, что вы открыли огонь первыми и они вас приняли за сербский спецназ.
— Врут, — Распутин был хмур и лаконичен.
— В результате дружественного огня с вашей стороны и обстрела с вертолетов по вашей наводке было почти полностью уничтожено оперативное подразделение наших союзников…
— Армия освобождения Косово — наши союзники? Не читал ни в одном приказе!
— Полсотни трупов албанцев и тяжело раненый легионер 1-го класса. Не велика ли цена вашей политической щепетильности, капрал?
— Бремя цивилизованного человека иногда требует жертв, мой капитан…
Офицера словно пробило электрическим зарядом. Он вскочил, нервно комкая перчатки, подошёл влотную к Распутину, снизу вверх, насколько хватило роста, заглянул в глаза. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрыл его, передумав. Развернулся и медленным шагом вернулся на своё место. Сев боком к подчиненному и глядя на живописный балканский пейзаж за окном палатки, проговорил, взяв в руку карандаш и бесцельно крутя его пальцами:
— Наши американские и английские союзники требуют строго наказать виновных в этом… несчастном случае…
Капитан вдруг резко вскочил на ноги, выпрямился, блеснул глазами, будто приняв какое-то решение. Карандаш полетел на стол, отрикошетировал и упал на утоптанную землю.
— Так вот, хрен им! Пока ты бегал по горам, у нас тут чуть не началась Третья мировая война. Русские захватили аэропорт Слатина в пятнадцати километрах от Приштины. Этот сумасшедший генерал из Пентагона Уэсли Кларк приказал уничтожить их десант. Но, слава всем святым! Даже среди янки не нашлось ни одного придурка, готового выполнять этот идиотский приказ. Завтра начнутся переговоры.
Капитан повернулся к Распутину, одёрнул форму, опустил руки по швам.
— Капрал Буше! Довожу до вашего сведения, что вы отстраняетесь от боевых дежурств и не участвуете в запланированных легионом операциях, вплоть до выводов созданной следственной комиссии. На время служебного расследования командируетесь в специальную контактную группу по организации взаимодействия с русскими, созданную в штабе группировки. Назначение получите в канцелярии батальона. А сейчас сядьте и напишите подробную, максимально достоверную Curriculum Vitae. Только личный совет: не откровенничайте слишком, особенно про свою жизнь до легиона… И еще… Никогда не козыряйте фразой про бремя цивилизованного человека…
* * *
Историческая справка:
Радован Караджич предъявляет мини-версию «сербореза», предназначенного для пыток и умерщвления сербских младенцев.
Глава 19
«И дым Отечества нам сладок и приятен»…
Ночь для Распутина выдалась бессонной, липкой и противной во всех отношениях. Жаркое июньское солнышко плавило асфальт и мозг, а установившийся штиль не позволял прохладе с гор заместить собой горячую воздушную подушку, плотно накрывшую расположение роты разведки. Но пуще летнего зноя голову терзали навязчивые вопросы при одной мысли о скорой встрече с соотечественниками. Вася и добрый взвод бывших граждан СССР, собранных в легионе, не в счёт. Все они, подписавшие в своё время контракт на службу во французской армии, в той или иной мере — изгои. А завтра он своими глазами увидит оставленную собственную несбывшуюся судьбу — служить Отчизне. Вопросов эта встреча порождает больше, чем ответов. Четыре года назад Родина не смогла защитить Распутина от банды уродов, покалечивших Ежова и убивших Потапыча. Григорий честно, как и было написано в присяге, старался «быть храбрым, дисциплинированным, бдительным, стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять воинские уставы и приказы командиров и начальников». В результате вынужден был бежать за границу, прячась в машине наркоторговцев, как преступник. Кто в этом виноват? Он, Григорий? Или Родина?… Или это стечение обстоятельств,
