Дар Дерзкий - Тимур Свиридов

Какор все еще ничего не видел…

И в этот момент раздались отдаленные крики и надсадный звук рога.

– Скауты на западе! – вскричал трубным голосом Саудрак. – На дромы!

– На дромы! – вторил ему голос Шурата и другие, на языках кх'отров и а'зардов.

Под требовательным, зовущим взглядом Саудрака Дар направился в его сторону, одновременно через наглазник приказывая какору мчаться к хозяину, ибо он был сейчас совершенно с другой стороны.

Прошлый день Дар провел в люльке Куаргира. Сегодня – очередь дрома хуураданского…

Отаруги еще не были настолько вымуштрованы, чтобы следовать приказам из одного центра. Поэтому элитары с первого дня условились: в случае нападения каждый отвечает за свой край. Сложнее всего было хуураданской группе – их было всего пять дромов, правда, по три всадника на каждом. Они являлись правым крылом отряда и, согласно оговоренной тактике, после принятия кх'отрами лобового удара, должны были сначала обстрелять, а после ударить во фланг противника. То же самое ожидалось и от а'зардов с противоположной стороны.

Самая сильная группа была у Куаргира – тринадцать дромов, на которых сидели тридцать пять воинов. Им и предстояло принять первый фронтальный удар.

Все кружилось, двигалось, звенело. Дромы разгонялись в боевой скач. Тангры наскоро обвязывались поднятыми из баулов бронированными костью кожаными накидками, доставали надромное оружие – метательные досты с тяжелыми навершиями, скаковые шиташи, прикладывали к ногам тронки, щурясь от болезненных укусов подкармливавшихся илзяней.

Дар все не мог решить, доставать ли лучевик прямо с первого боя? И не пересесть ли ему на какора, что скоро окажется рядом? Собственного разума роботу едва ли хватит, чтобы отличать своих от чужаков, тем более, в темноте.

Шум далекой схватки впереди затих. Предупредив об атаке и задержав нападающих, скауты должно быть, сложили латниры в бою. С той стороны дежурили кх'отры…

В наглазнике Дар видел, как удалялись от них группы Куаргира и Док-Атора. Сквозь дробный топот дромового хода стал слышен нарастающий тяжелый шум впереди. Дар повернулся в ту сторону, бровью дал приближение, и нехорошее чувство охватило его.

На них мчалась широкая стена дромов – даже сложно было разобрать отдельных животных и всадников в этой бурлящей волне. Дромы казались просто огромными, а их число было сложно высчитать. Но, все же, Дар повидал немало отрядов на Рортанге, чтобы иметь представление. Все, что он мог сказать сейчас – такого количества скакунов он еще не видел!

«Мать честная!» – ошарашено подумал он, пытаясь сглотнуть возникший в горле ком.

– Видишь их? – разрубил окружающие шумы голос Саудрака.

Решение созрело само – ему вовсе не улыбалось потерять свой отряд в первой же схватке!

– Вижу, – процедил он через зубы. – Тормози своих отаругов! Высаживай меня прямо здесь. А сами тихо отходите в сторону и ждите мою команду. Не подходите ко мне.

Саудрак послушно крикнул своим воинам, и натянул поводья, останавливая дрома.

– Сколько их?

– Я столько еще не видел! – сказал Дар. – Может, двести… А может, и вся тысяча!

Он, не задумываясь, перерубил ремни поддержки и скользнул вниз.

– Я достаю «живой огонь»! Но я не знаю, насколько его хватит… И еще, Саудрак! Не атакуй их, пока я не закончу стрелять! И передай это остальным!

– О-рах! – глухо рыкнул элитар. Трудно было понять, чего больше в его голосе – ярости или согласия…

Жаль, что не успел сам предупредить Куаргира и Док-Атора.

Он уже видел подбегающего какора, быстрого в этой ночи, видел, как замедленным аллюром отходят дромаруги Саудрака. И, в то же время, старался не выпускать из виду приближающиеся ряды атакующих врагов.

Как они их нашли?

Почему избрали ночную атаку?

Еще через секунду, оседлав жесткое тело какора, Дар закрепился и увеличил скорость.

Он ни разу прежде не испытывал пределы возможностей робота из «Карасса». Что ж, сегодня был как раз подходящий случай для этого!

Поверхность степи была ровной, и они ускорились так, что дромы его отряда рывком оказались позади. Сухие высокие травы хлестали по ногам одной жесткой волной – но что такое травы ноге тангра?!

Дар уже пробовал оружие какора – там, в горах Лахирда, спускаясь к Горну. Пару раз пальнул просто для ознакомления. Сейчас же, приказывая какору выдвинуть лучевик, Дару не хотелось его выключать, пока не уничтожит угрозу. Он ничего не знал об этом оружии, ни его эффективную дальность, ни мощность пучка, ни частотность импульса, ни даже вероятность перегрева каких-либо деталей. Просто выставил максимальный режим, с запросом на информацию о любых изменениях в системе.

Он спешил: пришла пора заняться врагом!

Выдрал из латнирного крепления лучевик и когтем, не глядя, сдвинул предохранительное кольцо.

В экране наглазника, где появилось пятиточие прицела, враги уже были четкими близкими фигурами. Тангры совершенно незнакомой масти – или ночь их делала неузнаваемыми? Крупные дромы на скаку скалили огромные зубы, это выглядело устрашающе. Их гривы не были заплетены в косички и развевались, будто черный огонь за оскаленными мордами. Из-за грив сверкала наточенная сталь в крепких руках воинов.

Дар насчитал не менее сорока дромов только в первом ряду атакующих. Настоящий шквал смерти! Почувствовав нарастающее бешенство, он громко заорал, сбрасывая напряжение и давая элитарам знать что он уже здесь:

– За таэм!

Его голос разнесся по округе, перекрывая даже грохот приближающейся со всех сторон дромовой скачки.

Он вдруг вспомнил этот призыв – услышанный тогда, когда впервые оказался в Горне, еще до прыжка во времени, когда отмечал встречу с кузнецами. Это означало: «за удачу!», и удача сегодня ему была нужнее чем когда-либо…

– За таэм! – донеслось со стороны элитаров.

– За таэ-э-эм!..

Дар свернул какора и на скорости пересек линию атаки. Конечно, и нападавшие тангры могли видеть его в тревожном свете поднявшейся луны Архи, но «монокль» давал ему неоспоримое зрительное преимущество. Сейчас он был не более чем в двадцати прыжках перед врагом, и это расстояние сокращалось каждое мгновение.

Первый выстрел прочертил огненно-красную линию и впился в грудь ближнего дрома, перерезая ее и всех всадников за ней. Чертыхнувшись, Дар выключил непрерывный лазер и переставил его на импульсную выдачу.

Хотя недавно казалось, что шум скачки достиг апогея, сейчас пространство взорвалось оглушительными воплями.

Пробитый дром завалился, но тут же пропал из видимости, затоптанный своими набегающими собратьями.

Если бы Дар надеялся, что необычное оружие испугает врагов, было самое время признать, что этого не произошло. Но он не надеялся. Он знал, что такое атака воинов, объединенных одной цнбр!

Сухой щелчок пронзил воздух – это разом выстрелили сотни тронков в руках врага.

Дар прикрыл рукой глаза, чувствуя как барабанили по кожаной броне стрелки, временами попадая ему в руки, лицо, шею… Но не было той боли, что возникает от проникновения металла сквозь кожу. Шарки не обманул – его костяной покров был непроницаем для этого оружия!

Заорав: «Джаммшшш!», он снова полоснул нападающих из лучевика какора.

В этот раз все было куда страшнее. Лазер не пищал – это свистел воздух от перепада температур, словно легкая трещотка. Короткие красные импульсы веером расходились от головы какора, втыкаясь и втыкаясь в этот накатывающий вал смерти. Это выглядело так, словно он хотел щелчками зубочисток остановить приливную волну. Однако результат был иным. Ночью было хорошо видно направление луча, и, вслед за поворотом прицела «монокля», уровень четырех пятен на шееголове какора сдвигался, отсылая эти короткие лучики красной смерти.

В первых рядах атакующих появились навалы из падающих животных и тангров. Крики врагов из азартных превращались в вопли боли. Разница в технологии была настолько велика, что получался просто расстрел безоружной толпы. Однако он не мог прекратить эту казнь, потому что набегавшие и набегавшие новые ряды атакующих грозили прорваться к тем, чье оружие было не лучше их собственного. И допускать врага до своих отаругов Дар не мог!

Вражеский отряд неумолимо продвигался вперед – эти большие дромы с распущенными гривами и беснующимися танграми в люльках. Дару все время приходилось двигаться, потому что воздух был полон не только стрелками тронков, но и куда более опасными средними достами. Дважды досталось какору. Копья не пробили его «чешую», но могли быть другие повреждения.

Он уже отступил метров на двести, поддаваясь этому бешеному натиску бесстрашных дромаругов. Конечно, можно было предположить, что задние просто не видели, какой ужас творится тут. Однако первые ряды столь же бесстрашно бросались на него, будто не замечая, или не желая замечать мелькающую в воздухе мгновенную красную смерть…