Сюрпризы моря - Жак-Ив Кусто

Для сооружения сезонных гнезд коричневые пеликаны и фрегаты используют сухие ветки, упавшие с деревьев. Пеликаны поднимают их непосредственно с земли. Но фрегаты не рискуют опускаться низко, где можно застрять в кустарнике. Они грабят пеликанов, отбирая у них необходимый строительный материал.

Создается впечатление, что грабительские налеты фрегатов воспринимаются пеликанами весьма философски. Это, конечно, сильно сказано. Но что они действительно могут испытывать по отношению к стремительным агрессорам? И здесь фрегаты выступают как искусный инструмент естественного отбора. Пеликаны, проявляющие недостаточную расторопность в строительстве, лишаются всех веток, которые им удается собрать. Они не успеют соорудить гнездо для кладки и, следовательно, не выведут птенцов. Только самые сильные, быстрые, сообразительные, способные строить в таких условиях, оставят потомство.

Среди фрегатов тоже не принято делать подарки. У этого вида борьба за жизнь приобрела форму непрекращающейся междоусобицы. За каждую веточку, вырванную одним из них у пеликана, вступают в схватку его собратья. Требуются сила, хитрость, проворство, чтобы удержать похищенную ветку и чуть надстроить стенку собственного жилища…

Фаэтоны, два длинных хвостовых пера которых трепещут на ветру, относятся к числу совершеннейших морских птиц. Они устраивают подобие гнезд на крутых скалах, но все время проводят на море.

Мы много раз наблюдали такого рода турниры из-за веточек. Иногда самцу удавалось приобрести и спокойно доставить какой-нибудь сухой сучок свой самке, которая тут же пристраивала его в семейном гнезде. Но чаще, прежде чем попасть на место, ветка совершала переход из клюва в клюв в этом своеобразном воздушном регби. Матчи протекают удивительно интересно. Фрегаты занимаются этим не из удовольствия, хотя для птиц, не достигших зрелости, такие турниры являются игрой, в которой они развивают свои летные качества.

Коричневые пеликаны, подобно всем морским птицам, выкармливают птенцов, срыгивая пойманную рыбу; может показаться, что они кормят их собственными внутренностями.

Фрегаты живут грабежом, которому они подвергают олушей и в меньшей степени пеликанов. Но они не приносят вреда этим видам, напротив, благодаря фрегатам осуществляется отбор самых приспособленных и поддерживается здоровье и постоянный уровень жизнедеятельности всех членов популяции птиц на острове.

Обходя остров, мы могли видеть все стадии брачного ритуала и спаривание фрегатов.

Сооружение гнезда у этих птиц всегда проходит в тесном сотрудничестве самца и самки. Этот союз вызывается не только жестокой конкуренцией при гнездовании — в период сотрудничества исчезает взаимная агрессивность супругов.

Однако принцип наименьшего действия является естественной чертой всего живого. Если в разгар любовной церемонии холостяк (с горлом, напоминающим малиновый бурдюк) обнаружит пустое гнездо, он, не мешкая, займет его. Обладание жилплощадью окажется козырной картой в любовной игре.

Как-то мы наблюдали за таким самовольным вселением. Самец, преисполненный вожделения, нашел покинутое гнездо. Он впрыгнул туда и еще больше выпятил грудь.

Когда приблизилась первая самка, «чтобы посмотреть», он повел себя с неописуемой аффектацией. Раздувшийся красный мешок достиг ошеломляющего размера. Неистово хлопая крыльями, он испускал пламенные призывы. Но дама осталась неприступной и удалилась…

Тотчас явилась другая красавица. Пыл его удвоился. Гостья заметно заинтересовалась. Они начали быстро сближаться. Однако у фрегатов, как и у большинства других животных, от любовного парада до драки один шаг, хотя символика ритуала направлена к рассасыванию естественной враждебности. Подтверждение не замедлило появиться: любовный дуэт, так хорошо начавшийся, превратился в бурную ссору, короткую, но яростную… Самка удалилась раздосадованная. Следующий визит еще больше обманул ожидания вожделеющего самца: приблизился подрастающий конкурент. Ярость хозяина была настолько сильной, что юный волокита удалился немедленно.

Наконец, появилась еще одна самка. На этот раз Купидон извлек свою стрелу… Самка опустилась по соседству с гнездом и начала приближаться медленно, осторожно. Несколькими поклонами она приветствовала хозяина. Затем коснулась его клюва. Казалось, самец хочет обнять ее. Он буквально поместил ее под крыло. Затем они отодвинулись и приступили к процедуре ритуального ознакомления. Одни и те же фигуры будут выполняться много минут. Потом они добавят к гнезду новые ветки — столь силен у них рефлекс совместной строительной деятельности — и только после этого смогут совокупиться и оставить потомство.

8. «Серенада»

Пиршество морских птиц

Ливень клювов и лап

Олуша приняла мой палец за сардину

Искусство вычерпывать рыб

Человек — разрушитель

Немножко альпинизма

Гнездо или яйца?

Судьба великолепных фрегатов

Необходимо сохранить прекрасную Изабеллу

Любовный церемониал у коричневых олушей очарователен. Самец (коричневая шея) и самка (белая шея) были поглощены исполнением романтического дуэта, когда Филипп Кусто и его спутники неожиданно возникли на верхнем плато острова.

За жизнью морских птиц в воздухе и на земле наблюдать нетрудно. Но звенья цепи, на которой зиждется их существование, уходят в океан. В волнах ищут они пропитание для себя и своего выводка — даже если это имеет опосредованный характер, как у фрегатов. Следовательно, наблюдения обычные надо дополнить подводными наблюдениями. Сегодня это, по существу, еще никто не делает.

Гидросамолет доставил нас к острову Изабеллы, и на зодиаке мы вышли в море. Однако «Каталина» не могла рисковать оставаться долго на якоре у восточного побережья острова: она была открыта для волн. При малейшей угрозе шторма самолету необходим срочный взлет. До сих пор стояла великолепная погода, но мы не могли полагаться на нее неопределенно долго. К тому же возникла некоторая неприятность: гидросамолет облюбовали десятки птиц, занимающихся ловлей рыбы. Олуши, сидя на нем, пережидали, пока небо очистится от фрегатов. Кабина и плоскости самолета покрылись пометом, плексиглас иллюминаторов потерял прозрачность. Каждый день мы часа два очищали машину. (Между прочим, всякий раз, выходя на берег, мы надевали шапки.)