Рассказы. Часть 1 - Эдмонд Гамильтон

Нежданно-негаданно в голову пришло сравнение: такие отпечатки оставило бы после себя на песке шестиногое насекомое, увеличенное до неслыханных размеров. Эта мысль сразу же напомнила о пауке, изображение которого было высечено на камнях руин и на статуях. Теперь-то я начал догадываться, что они означали для жителей этого города. Я стал лихорадочно рыться в памяти, стараясь поточнее восстановить надпись карфагенянина… «Чудовищное божество города, обитающее там с начала времен». Видя, как эти следы потянулись в мою сторону, я воочию убедился, что древне гнусное божество все ещё живо, и что я имел неосторожность забраться в посвященный ему храм — притом в одиночку и безоружный!

Следовательно, каких только диковинных созданий, не существовало на заре времен! В том числе и вот такое — гигантский монстр в виде паука… Не исключено, что основатели города, прибыв сюда, уже застали его на месте и, охваченные необъятным ужасом, вполне могли возвести чудище в ранг своего божества, соорудив в его честь сей грандиозный храм, куда я отважился забрести. Вероятно и то, что мудрецы былых лет, обладатели знаний, позволивших им сделать невидимым человеческому глазу святилище, решились наделить этим свойством и сам культ поклонения, превратив идола в подлинного бога — недоступного взору простого мирянина, всемогущего и бессмертного. К тому же не ведающего, что такое угасание и небытие! Да, так оно и должно было произойти на самом деле, поскольку он уцелел, пройдя сквозь тысячелетия. Было же мне известно, что некоторые виды попугаев способны жить веками, так что, спрашивается, мог ли я знать об этом реликте канувших в вечность эпох? А когда исчез с лица земли сам город, превратившись в развалины, и божеству перестали приносить человеческие жертвы, почему бы ему не выжить, научившись питаться за счет пустыни? В эти мгновения я понял, почему арабы так настойчиво отказывались сопровождать меня! Тому, кто отважился бы оказаться в пределах досягаемости этой омерзительной уродины, грозила верная гибель — ведь эта тварь была способна схватить вас или преследовать, оставаясь невидимкой. Так значит ли это, что и мой час пробил?

Именно такого рода мысли обуревали меня, когда я вглядывался в приближавшуюся смерть, следя, как все ближе подступают ко мне её следы на песке. Нет! Я очнулся от парализовавшего меня страха и стремительно скатился по громадной лестнице во внутренний двор. Я не представлял себе, где и как можно было бы спрятаться, — попробуйте-ка проделать это в невидимом вам месте! Но я обязан был попытаться удрать. А посему рванул к подножию величественной лестницы, проскочил на одном дыхании до стены, что находилась под той площадкой, откуда я стартовал. Распластался по стене в надежде, что в наступивших сумерках сумею скрыться от хищного ока существа, чье логовище я потревожил.

Кстати, я сразу же учуял чудище, едва оно проникло вовнутрь через ту же дверь, которой воспользовался перед этим я. Пуф-пуф-пуф… Так слышалось мне его приглушенное мягкое продвижение по поверхности. Я уловил, как заскользили его лапы, а сам он на миг задержался у открытой двери в коридор. Возможно, это «нечто» удивилось, что она распахнута, но откуда мне было знать, какого уровня развития достиг мозг этого создания? А затем снова: пуф-пуф… Шаги возобновились, и я понял, что мой враг уже пересекал двор, — его мягкая поступь слышалась уже на ступеньках. Если бы я не боялся даже дышать, то в этот момент наверняка бы испустил вздох облегчения.

Я все ещё находился во власти цепкого страха. Ноги вдруг подкосились, но я упорно, стараясь не слишком двигаться, продолжал цепляться за спасительную стену, в то время как монстр поднимался вверх. Попробуйте на секунду представить себе эту сцену, если вам достанет воображения! Вокруг — ни единого видимого глазом предмета. Только приличных размеров круг из уплотненного песка внизу в тридцати сантиметрах подо мной. И все же, несмотря ни на что, я считал, что достаточно хорошо представляю себе весь храм, полагал, что мне известно, где и как расположены его стены и ближайшие помещения, думал, что все же как-то различаю эту поднявшуюся теперь над мной тварь, вынудившую меня присесть на корточки. В наступившей ночи я чувствовал, как у меня трясутся поджилки.

— Где-то над моей головой шаги замерли. Я предположил, что чудовище вошло в тот обширный зал, куда я так и не рискнул пройти. Наступил момент, который мог и не повториться более: сейчас или никогда! Мне следовало сделать попытку убраться отсюда, воспользовавшись все более густевшей темнотой. И я — с бесконечными предосторожностями — привстал на ноги и на цыпочках проследовал к двери, ведущей в коридор. Но не сумел пересечь и половины пути, как на полном ходу весьма болезненно, столкнулся с какой-то другой невидимой стеной. От удара я упал навзничь, а металлическая рукоятка моего охотничьего ножа при этом звонко стукнулась о незримые плиты пола. Я оказался полностью дезориентирован, плохо рассчитал, где находилась дверь, и вдобавок ко всему теперь даже не представлял, в каком я очутился месте!

Так, не шевелясь, я пролежал несколько минут, физически ощущая, как стынет в жилах кровь от охватившей меня паники. А затем — пуф-пуф… Вновь послышались мягкие шаги этого чудовища… Внезапно наступила мертвая тишина. Я с тревогой вопрошал себя, могло ли оно видеть меня? Поскольку пауза затягивалась, в сердце на какое-то время затеплилась надежда. Но достаточно скоро я понял, что смерть просто поджидала меня, была где-то тут, совсем рядом, поскольку — пуф-пуф… — тварь стала спускаться по лестнице!

Заслышав эти звуки, я окончательно растерял последние крохи мужества. Вскочив рывком, сломя голову бросился наутек, надеясь, что лечу к двери. Бах! Я вновь врезался в ещё одну стену и упал, но тут же, дрожа, как осиновый лист, поднялся на ноги. Никаких шагов я больше не слышал. А посему осмелел и так тихо, как только мог, двинулся по двору в правильном направлении. По меньшей мере, я так полагал, так как должен честно признаться, что уже напрочь потерял всякое чувство ориентации. Боже мой, что за причудливые игры затеяли мы на этой покрытой мраком песчаной арене!

Но, как ни странно, преследовавший меня монстр не издавал ни малейшего звука, и у меня забрезжила надежда. Однако именно в этот момент по безумной иронии судьбы я и врезался в него. Моя протянутая рука коснулась, а затем и ухватила то, что, видимо, являлось одной из его лап — плотных, студеных и мохнатых. Чудовище тут же отдернуло её, одновременно вцепившись в меня двумя другими. Оказалось, что оно просто затаилось и ждало, пока я сам не брошусь к нему в объятья… в качестве праздничного блюда!