Мятный сон (СИ) - Пишу Яна

— Что это? — спросила Санни, боясь ошибиться в своих выводах.

— Мой секрет, — серьёзным тоном, проговорил он. — Теперь ты знаешь, что я влюблён в тебя, — сказал Николас и принялся закрашивать её ладошку жёлтой краской.

Санни молчала. Она не могла в это поверить. Неужели он и вправду только что признался ей в любви?! Он не шутит и теперь она тоже может расскрыть ему свой секрет, который так давно скрывала?! А вдруг он всё же решил пошутить? А вдруг она признается, а он говорил всё невсерьёз?

В этом затянувшемся молчании и нескончаемом потоке безответственных вопросов, она даже не заметила, как он закончил наносить кисточкой солнечную краску на её ладонь, быстро обмакнул свою руку в тарелке с гуашью голубого цвета и на обратной стороне фотографии, где были изображены они все в снегу, раскрасневшиеся от мороза и игры в снежки, аккуратно оставил свой большой отпечаток.

— Твоя очередь, — сказал он и стал наблюдать за тем, как она осторожно размещает поверх его отпечатка свою красивую ручку.

— А что это будет? — в совершенной растерянности, спросила она.

— Это будет означать то, что теперь наши руки всегда будут вместе, если ты этого захочешь, — сказал Николас, с опаской ожидая её ответа.

— Всегда? — недоверчиво спросила она, с надеждой в голосе и собравшимися слезинками в уголках глаз.

Он посмотрел на неё, на их отпечаток рук и с утверждением пообещал:

— Всегда!

Неожиданно, сильное беспокойство забралось в сознание девочки, закрывая собой надежду на счастливое будущее. Предчувствие, что она может его потерять навсегда поселилось, где-то глубоко внутри, терзая её девичью интуицию.

— Ты мне стал самым близким и лучшим другом. Ты же никогда не исчезнешь из моей жизни, Николас? — сказано это было так эмоционально, что предчувствие расставания внезапно прокралось и в его сердце.

— Нет, Санни. Я никогда не исчезну. — сказал он, обняв и впервые поцеловав её в макушку. — Даже если я умру, то не смогу тебя забыть.

Он аккуратно взял Санни за подбородок и всматриваясь в её глаза, оставил, лёгкий, почти невесомый поцелуй на губах.

— Мы всегда будем вместе. Обещаю. — он хотел наклониться к ней и поцеловать, но она закрыла лицо.

— Что такое, Санни?

— Я хочу узнать правду. Пожалуйста. — взмолилась она и сдерживая слёзы, ждала его ответа.

— Что именно ты хочешь знать? — чувствуя злость, спросил он.

— Откуда? Откуда эти все синяки? Это в школе тебя так бьют, так? Хочешь я разберусь со всем этим? — от услышанного Николас начал смеяться.

— Нет, Санни, меня никто не бьёт в школе. Я же сильный у тебя.

— Тогда я не понимаю, кто такое делает с тобой. Пожалуйста, скажи мне правду, я заслуживаю её знать. Я хочу помочь.

— Ты не сможешь ничего сделать, — с раздражением ответил он.

Санни отвернулась, обижаясь, что за пять лет у неё не удалось узнать, кто источник побоев. Почувствовав объятия со спины, она напряглась, так как была не настроена ни на что, кроме обиды и того как бы не разреветься. Раньше, стоило ему так по-дружески заботливо обернуть собой девичье тело, как оно сразу мякло и слабло. Однако сейчас Николас ощутил обратное.

Маленькая дорожка слезы скатилась по её лицу. Они оба молчали.

Долго смотрели в окно. В его голове вертелись разные слова объяснения. Он понимал, что нечестно по отношению к ней скрывать поведение отца. Но он понимал, что если он расскажет, то секрет о проблемах семьи будет раскрыт и ему здорово попадёт. Отец строго пригрозил ему не жаловаться и никому ничего не рассказывать. Ему было плевать на свою репутацию, но он не хотел оказаться за решеткой. Поэтому этот человек-сер-отец угрожал Николасу расправой над матерью. Но не может же он вечно скрывать от неё правду.

— Что будет, то будет… — прошептал он.

— Санни! Послушай меня. Я очень прошу тебя никому не рассказывать о том, что услышишь. Никому, особенно родителям. — повернувшись к нему она широко распахнула красные от слёз глаза и приготовилась услышать то, что он так долго скрывал.

— Отец, это он нас…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не успев ничего ответить, они услышали внизу хлопок дверей.

— Это твоя мама? — спросила девочка. Николас быстро выглянул в окно и заметил серую Хонду.

— Нет, нет, нет! Не может быть! Неужели он вернулся сегодня. Он же уехал, как обычно! Зачем он приехал сейчас?! Добить нас? Ему мало что ли? — он стал причитать, теребить по привычке волосы двумя руками. Его стало тошнить, руки вспотели. Николас сейчас волновался как никогда сильно не за себя, а за неё.

— Идиот! Знал же, что не стоило тебя приводить сюда! — судорожно собирая вещи Санни, злился он и на себя, и на неё.

— Собирайся, скорее. Он не должен тебя увидеть. Если он пьян, то кто знает, что он может сделать.

Но Санни его не слушала. Она пыталась осознать услышанное? Да, его отец пил, да, не работал, да, был не лучшим семьянином в округе, но все эти годы избивать жену и сына! Как может такое делать отец и муж? Ей всегда было невыносимо жаль и больно за любимого друга, наблюдая синяки на теле. Теперь в ее голове сложилось недопонимание касательно сильного телосложения своего Николаса и несуществующих побоев в школе.

Ненависть, гнев и обида нахлынули волной на хрупкую девушку и она выбежала из комнаты Николаса, мчась вниз по лестнице на встречу этому чудовищу.

В зале, облакотившись о спинку дивана, еле удерживаясь на ногах, стоял он, этот мерзавец и потягивал наверное с десятый стакан дешёвого виски за последние несколько часов. Запах алкоголя и сигарет висел в воздухе. От такого зрелища Санни стало не по себе. Однако отступать девушка и не думала.

— Ооо, кого я вижу. Неуж-то мой дорогой сынишка, а? А ну-ка, познакомь меня со своей девушкой. Хотя, может эта красотка пришла ко мне? — растягивая слова, проговорил мужчина.

— Вы! Я все расскажу про вас! Такие люди как вы должны сидеть в тюрьме за издевательства над семьёй, — подойдя совсем близко, почти кричала Санни.

— Что??? — взревел пьяным голосом тот.

Спустя несколько секунд Санни впервые в жизни ощутила сильный удар по лицу. Это произошло так неожиданно, что она не удержалась на ногах и упала. Не чувствуя боли из-за шока Санни пыталась как можно скорее отползти назад от наступающего на неё пьяного ужаса. Оказавшись загнанной в угол, девушка вжалась впол лицом и мгновение спустя почувствовала как её спину пронзила резкая жгучая боль. Удары беспощадно следовали один за другим. Но она не кричала. Её душили слёзы, дыхание перехватило из-за истерики, страха и ужаса.

— Николас! — приложив все силы, криком раненного зверька, прокричала Санни. — Помоги мне!

Но Николас стоял в оцепенении страха.

Когда-то давно с ним уже случалось подобное. Однажды он просто стоял и смотрел, как его отец избивает мать, но ничего предпринять он физически так и не смог. Он так и не смог ей тогда помочь!

— Смотри, Николас! Это всё из-за тебя! Твоя девушка страдает сейчас из-за тебя. — кричал мужчина. — Ты, никому не нужный ублюдок, даже защитить её не способен!

— Николас, не слушай его, ты сильный, Николас! Спаси меня!

— Заткнись, мразь!

Сквозь стоны, боль и слёзы, Санни пыталась докричаться до Николаса, но ощутив очередной удар, схожий с ударом тока и пронизывающий всю её спину, она потеряла сознание. Девичье тело обмякло и это заставило пьяного мужчину на время остановиться.

— Видишь, что ты наделал, Николас! Ты убил её!

УБИЛ…

— Ты убил её, мерзкий сын потаскухи!

Николас с ужасом смотрел то на бездыханное тело Санни, то на ухмыляющегося отца и, будто очнувшись ото сна, он затрясся то ли от гнева, то ли от страха, что потерял её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну, что молчишь, сын? А? — сдерживая себя от смеха, говорил его отец. — Я убью её, тебя, а затем и твою мать, Николас. Ведь ты жалкое подобие меня. Ты…

— Нет! — взревел парень. — Не-е-ет! — Николас отчаянно закричал и, в секунду подлетев к отцу, с силой его ударил.

— Браво! Смотрите вот настоящий защитник! — аплодируя с разбитым носом и испачканым кровью лицом, отец Николаса с насмешкой над сыном выплёвывал эти слова из себя и тыкал своим грязным пальцем в сторону бессознательной Санни.