Новый Мир ( № 6 2010) - Новый Мир Новый Мир

Барский дом спалили...

А меня, мой брат единый,

Убить — не убили,

Только косы мне остригли,

Тряпкою накрыли,

За мной, стриженою девкой,

С хохотом ходили.

Жиды и те, нечистые,

На меня плевали.

Так-то меня, братик мой,

Люди мордовали.

Веку краткого такого

Мне дожить не дали

Люди злые. Умерла я

Зимой под забором,

А весною расцвела

Пред зеленым бором,

Цветом белым, как снег белым,

Лес забыл печали…

Зимой люди... Боже милый!

В хату не пускали.

А весною полюбили

И глаз не спускали.

И плели венки девчата,

А меня назвали

Лилеею-снегоцветом,

И я расцвела так

И в долине, и в теплице,

И в белых палатах.

Теперь, цвет мой королевский,

Ты бы мне ответил:

Зачем Бог меня поставил

Цветком на сем свете?

Чтоб людей я веселила,

Людей, что убили

Меня с мамой? Милосердный,

Святой Боже милый! —

И заплакала Лилея,

А цвет королевский

Склонил свою головушку,

Огнем пламенея,

К бледному, поникшему

Личику Лилеи.

*    *

 *

Ой, не пьются пиво, меды,

Не пьется вода,

С чумаченьком молоденьким

Случилась беда.

Заболела головонька,

Заболел живот,

Лежит чумак возле воза,

Лежит — не встает.

Из Одессы той преславной

Завезли чуму.

Покинули товарища, —

Лишенько ему.

Волы его возле воза

Понуро стоят.

Черны вороны из степи

К чумаку летят.

— Ой вы, вороны, не троньте

Чумацкого трупа,

Нахлебавшись моей крови,

Пропадете глупо.

Полетели б вы, крылаты,

До родимой хаты,

Отцу-матери сказали,

Чтоб псалтырь читали,

О моей душе о грешной

Господа молили.

А дивчине передайте,

Что в степи зарыли.

Завещание

Как умру, похороните

Меня на Украйне,

У Днепровского кургана

Средь степей бескрайних,

Чтобы видел я с кургана,

Как он волны гонит,

Чтобы слышал ухом чутким,

Как ревет и стонет.

Вот когда его весною

Черной кровью вспучит,

Кровью выродков… Тогда я

И поля и кручи —

Все оставлю и прославлю

Молитвою Бога,

А покуда славить Бога —

Слишком чести много!

Закопайте да вставайте.

Да готовьтесь к бою.

Цепи рвите. Окропите

Волю кровью злою.

И меня в семье великой,

В мире вольном, новом

Помянуть не позабудьте

Незлым, тихим словом.

*    *

 *

О люди, люди бедолаги!

На что сдалися вам цари?

На что сдалися вам псари?

Ведь вы же люди, не собаки!

Ночь. Гололедица и слякоть.

И лед из-под моста Нева

Несет тихонько. Снег колючий,

А я иду себе в ночи.

И кашель злой меня замучил,

Смотрю: ну просто, как ягнята,

В лохмотьях тянутся девчата.

А инвалид за ними, дед,

Бредет согнувшись, ковыляет,

Как будто стадо загоняет

Чужое в хлев. Да где же свет,

Свет правды Божьей? Горе, горе!

Детей некормленых и голых

Последний гонят долг отдать

К умершей матери байстрят,

Девчаточек, как ту отару.

Когда же будет суд, и кара

Настигнет ли царят, царей,

И правда будет меж людей?

Иначе солнце вспять пойдет

И землю грешную сожжет.

Тимофеевский Александр Павлович родился в 1933 году. Поэт, драматург, сценарист. Автор нескольких лирических книг. Лауреат новомирской премии «Anthologia» (2009). Постоянный автор нашего журнала. Живет в Москве.

Не стоит царство без грозы?

Каграманов Юрий Михайлович родился в 1934 году. Публицист, философ, культуролог. Автор книги «Россия и Европа» (1999) и многочисленных публикаций. Постоянный автор «Нового мира».

— Кто ж он, народный смиритель?

— Темен, и зол, и свиреп:

Инок у входа в обитель

Видел его — и ослеп.

Александр Блок

От Ивана IV к Сталину и дальше

Примечательное и невеселое явление: величание Сталина, открытое или

прикровенное, ставшее характерным для последних лет, тянет за собою величание другого тирана — Ивана Грозного. Одно из подтверждений тому — проект со странным названием «Имя Россия», осуществленный в конце 2008 года на втором канале ТВ, где Грозный вошел в число двенадцати финалистов [1] .

Для сравнения: памятник Тысячелетия России, поставленный в Великом Новгороде в монархические времена (точнее, в 1862 году) и собравший на одном пьедестале выдающихся в том или ином отношении российских деятелей за тысячу лет (числом, если не ошибаюсь, близко к восьмидесяти), для первого русского царя места не нашел. Хотя нашел место для его сотрудников периода его многообещающей молодости Алексея Адашева и протопопа Сильвестра. И даже для царицы Анастасии Романовны, первой жены Ивана Грозного, рано умершей.

Что касается проекта «Имя Россия», то он странен не только названием. Очевидно, замысел его организаторов состоял в том, чтобы определить путем голосования, кто из исторических лиц наилучшим образом «представляет» Россию. Но нельзя ответить на этот вопрос без уточнения, в каком аспекте он поставлен, а такого уточнения сделано не было. В одном случае ответ лежит на поверхности: образованное (и неуклонно тающее) меньшинство знает, что самое полное выражение  д у ш и  России — Пушкин; таковым он останется, кто бы за кого ни проголосовал. В другом случае, если речь идет о государственных деятелях, удовлетворительного ответа в принципе найти невозможно. Тут поневоле оказываешься в положении гоголевской невесты, из различных черт своих женихов пытавшейся составить сборный портрет.

Величание Грозного в свою очередь поддерживает величание Сталина. Каждый из них в отдельности представляет собою в истории России некую геометрическую «точку». А через две точки уже можно провести линию и при желании дать ей продолжение в будущем. А такое желание есть, увы, у очень значительного числа наших сограждан. Вот характерное суждение обозревателя газеты «Советская Россия»: «Традиция подобного народного царя в отечественной истории начинается именно с Ивана Грозного и заканчивается Сталиным. Грозный и Сталин — это два маяка русской истории» [2] . Историк и публицист В. Денисов: Сталин продолжил «работу Ивана Грозного, назвавшегося царем, укрепившего единство страны и обуздавшего боярское своеволие»; в свою очередь и дело Сталина, по убеждению автора, ждет продолжения [3] .

Можно возразить, что названные личности — это не два маяка, а, напротив, два темных столпа, отбрасывающих зловещую тень на наше настоящее и наше будущее. Но не всякий, кто так думает, согласится с тем, что из этой тени можно выйти.