Развод. В клетке со зверем - Милана Усманова

— Сколько времени тебе нужно?

— Три дня, — сказала я, вспомнив его слова о том, что мы можем улететь через три дня. — Я полечу завтра же, заберу его и все необходимые вещи. И вернусь.

Он молчал, и я видела, как внутри него идет внутренняя борьба: доверять мне или нет. Наконец он кивнул:

— Хорошо. Три дня. Но у меня есть условие.

— Какое? — напряженно спросила я.

— Я лечу с тобой, — заявил он. — Завтра. В Крым.

Это было неожиданно. И опасно. Все наши планы строились на том, что я смогу вернуться в Гурзуф, предупредить команду, организовать безопасную эвакуацию сына. Если Рома будет со мной…

— Но… я думала, у тебя здесь дела. Конференция, — я искала любой предлог.

— Конференция закончилась сегодня, — пожал плечами он. — И нет никаких дел важнее, чем мой сын.

Я должна была быстро решить, как реагировать. Отказаться? Это вызовет подозрения. Согласиться? Потенциально опасно для Ильи, для всех нас.

— Хорошо, — я сделала вид, что уступаю. — Мы можем полететь вместе. Но давай завтра после обеда? Мне нужно утром закончить несколько дел здесь.

Это была отчаянная попытка выиграть время, чтобы предупредить Софию и команду в Гурзуфе.

Роман задумался, затем кивнул:

— Хорошо. Я забронирую билеты на завтра, рейс в 16:00. Отель, где ты остановилась?

Я назвала, хотя внутренне напряглась. Теперь он будет знать, где я живу в Дубае.

— Я заеду за тобой в час дня, — сказал он, подзывая официанта. — Так что будь готова.

Ужин закончился. Роман, как всегда, оплатил счет, не позволив мне даже взглянуть на сумму. Затем встал, галантно отодвинул мой стул, предложил руку.

— Я провожу тебя до отеля, — сказал он тоном, не терпящим возражений.

— Не нужно, — я попыталась улыбнуться. — Я вызову такси.

— Настаиваю, — его улыбка была непреклонной.

Спорить было бессмысленно и подозрительно. Я согласилась. Его водитель ждал у входа в ресторан, высокий мужчина с внешностью телохранителя, молча нам кивнув, открыл дверь роскошного черного седана.

Поездка до моего отеля прошла в молчании. Роман сидел рядом, не касаясь меня, но я физически ощущала его присутствие — тяжелое, давящее. Когда мы подъехали к отелю, он повернулся ко мне:

— До завтра, Лея. Я рад, что мы наконец поняли друг друга.

Он наклонился и поцеловал меня — не в щеку, как раньше, а в губы. Короткий, но собственнический поцелуй. Я заставила себя не отшатнуться, не протестовать. Вместо этого выдавила слабую улыбку и вышла из машины.

Только когда двери лифта в отеле закрылись за мной, я позволила себе выдохнуть. Руки дрожали, сердце колотилось как сумасшедшее. Ситуация усложнилась в разы. Роман собирался лететь со мной в Крым завтра. У меня оставалось меньше суток, чтобы предупредить всех, разработать новый план, спасти Илью.

В номере я набрала Софию, она сразу подняла трубку, будто почувствовав, что что-то не так:

— Что случилось?

Я быстро пересказала ей разговор с Романом, его план лететь со мной в Крым, его намек на то, что похищение может произойти даже сейчас.

София выслушала меня, не перебивая, затем ответила:

— Я отдам распоряжение и Елена немедленно вывезет Илью из домика. В безопасное место. Дальше мы меняем план, — твердо сказала София. — Очевидно, Роман не доверяет вам достаточно, чтобы позволить действовать самостоятельно. Он хочет контролировать каждый шаг. Это усложняет задачу, но так же… открывает новые возможности.

— Какие?

— Если он поедет с вами в Крым, и его люди действительно попытаются что-то предпринять по отношению к Илье… это будет уже не намерение, а реальная попытка преступления. С гораздо более серьезными последствиями.

Я поняла ее мысль:

— Вы хотите поймать его с поличным?

— Именно. Но для этого нам нужно контролировать ситуацию. Быть на шаг впереди. И мне кажется, у меня есть идея, как это сделать.

К утру план был готов. Я легла спать на рассвете, чувствуя странную смесь страха и решимости. Завтра — нет, уже сегодня — начнется финальная игра. Игра, в которой на кону стояло все. Наше будущее. Наша свобода. Возможно, даже наши жизни.

Перед тем как заснуть, я посмотрела на Лаптю, сидящего на тумбочке у кровати. Потрепанный плюшевый медведь, которого Илья отдал мне для защиты.

— Я не подведу тебя, малыш, — прошептала я в тишину комнаты. — Обещаю.

Глава 13. Ловушка для хищника

Самолет рассекал облака над Черным морем. Роман сидел рядом, просматривая деловые бумаги с таким спокойствием, словно мы летели на обычный семейный отдых. Я смотрела в иллюминатор, стараясь унять дрожь в руках. Часы с микрофоном тихо тикали на моем запястье, записывая каждое слово.

— Предвкушаю встречу с Ильей, — произнес Рома, не отрываясь от документов. — Соскучился по нему.

— Он тоже, — солгала я, вспоминая испуганное лицо сына. — Только… не торопи его, ладно? Ему нужно время, чтобы привыкнуть.

Роман снисходительно улыбнулся:

— Дети быстро адаптируются. Через неделю он забудет всё это… недоразумение.

Недоразумение. Так он называл месяцы страха, бегства, постоянной угрозы. Типичный Роман, переписывающий реальность под свою картину мира.

Когда самолет приземлился в Симферополе, нас уже ждала машина: черный джип с тонированными стеклами. Не такси, а именно внедорожник с водителем, который кивнул Роману как старому знакомому.

— Твои люди? — тихо спросила я, садясь на заднее сиденье.

— Местные помощники, — небрежно ответил он. — Я же говорил, что знаю, где вы находитесь.

Дорога в Гурзуф петляла между гор. Роман говорил по телефону: короткие, отрывистые фразы на английском. Я различала отдельные слова: «готовность», «объект», «extraction» — извлечение. Он не скрывался. Был уверен в своей победе.

Когда мы подъехали к домику, уже темнело. Свет внутри не горел.

— Странно, — нахмурился Рома. — Почему так тихо?

Я пожала плечами, изображая недоумение:

— Наверное, они на пляже. Илья любит вечерние прогулки.

Мы вышли из машины. Рома быстрым шагом направился к двери, не дожидаясь меня. Я видела нетерпение в его походке, жажду контроля, предвкушение.

Дверь оказалась не заперта. Роман толкнул её и вошел внутрь.

— Илья? — позвал он в пустоту дома. — Сынок, папа приехал!

Тишина. Только скрип половиц под его ногами.

Он обошел все комнаты, включая свет. Его движения становились все более резкими, лицо