За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году - Андрей Пржездомский

Пару месяцев назад Крючков дал интервью, посвященное созданию Российского КГБ, в котором достаточно определенно высказывался о перспективах новой структуры.

СТАТЬЯ: «Председатель КГБ СССР Владимир Крючков в интервью агентству «Интерфакс» положительно оценил создание российского комитета государственной безопасности. «Работа продолжалась несколько месяцев. В результате мы выработали протокол, который, по моему убеждению, отвечает интересам и Союза, и России», — сказал В. Крючков. Он отметил, что предстоит кропотливая работа по разделению функций и полномочий союзного и российского комитетов. При этом каких-либо серьезных сложностей председатель КГБ СССР не предвидит…

…В. Крючков отметил, что «на первых порах основная нагрузка при решении определенных задач в области безопасности ляжет на союзный комитет»

(«В. Крючков о Российском КГБ». «Куранты», 9 мая 1991 года).

Похоже, что уже тогда Председатель КГБ принял для себя принципиальное решение и все происходящее рассматривал как элемент политической игры, окончательные ставки в которой еще не сделаны. Август должен был все расставить на свои места.

ВЫСТУПЛЕНИЕ: «Основная причина нынешней критической ситуации видится нам не в борьбе за власть, как часто говорят, различных деструктивных сил, а в неспособности прежних структур центральной власти вывести страну из кризиса. Длительное топтание на одном месте происходит, на наш взгляд, от непонимания суровой реальности. Все больше наших граждан, переживающих мучительные трудности и лишения, ждут решительных перемен к лучшему и уже не верят в прежний деформированный бесчеловечный государственный строй»

(В.В. Иваненко, Председатель КГБ РСФСР. Всероссийское совещание органов КГБ. Июль 1991 года).

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «На меня очень сильное впечатление произвели доклад Иваненко и эмоциональное выступление Ельцина на Всероссийском совещании… Интересны были выступления с мест начальников управлений, которые показали себя смелыми людьми… По-моему, тогда прозвучало предложение о департизации… Это буквально витало в воздухе…»

(В.Н. Бабусенко, начальник Отдела правительственной связи КГБ России).

Сам Крючков выступал довольно лояльно по отношению к Российскому КГБ и Иваненко, сделал несколько реверансов в сторону Ельцина и призвал всех чекистов, и союзных и российских, стоять на страже интересов государственной безопасности страны и закона.

ВЫСТУПЛЕНИЕ: «…Есть опасность нашей независимости, нашей самостоятельности. Есть опасность свободе нашего государства. И вот эту независимость, эту свободу мы можем отстоять только в рамках единого могучего федеративного на новых началах обновленного Советского Союза. Если мы только дадим разрушить паш Союз, тогда, конечно, мы будем стоять перед лицом очень серьезных потрясений, которые, возможно, мы с вами выдержим…»

(В.А. Крючков, Председатель КГБ СССР. Всероссийское совещание органов КГБ. 20 июля 1991 года).

Ельцин же говорил в своей привычной манере — несколько пространно, назидательно и безапелляционно. При этом он не преминул подчеркнуть, так же, как это сделал Иваненко, что российские органы госбезопасности должны служить Народу и Закону, а не следовать идеологическим догмам.

ВЫСТУПЛЕНИЕ:«…Важно превратить Комитет государственной безопасности в эффективный институт демократического государства. Думаю, что такую цель разделяют и чекисты, и граждане России…»

(Б.Н. Ельцин, Президент России. Всероссийское совещание органов КГБ. 20 июля 1991 года).

Именно тогда, услышав слова Крючкова, Орлов понял, почему Иваненко так настаивал, чтобы в его докладе была фраза, по существу совпадающая с ельцинской. Председатель Российского КГБ должен был, безусловно, выступать в унисон Президенту России, чтобы тот, сам очень подозрительно относящийся к органам госбезопасности, почувствовал, что в лице российской структуры безопасности он обретает единомышленников, что он может доверять ей и опираться на нее.

Что на самом деле думал в тот момент Президент России, какие мысли роились в голове у Председателя КГБ СССР, Орлов мог только догадываться. Но он понимал одно — единодушия и согласия между ними нет, и скорее всего, и быть не может. Слишком по-разному понимали они происходящее и абсолютно по-разному видели выход из все более обостряющихся противоречий между союзным Центром и республиками, «партократами» и «демократами», Горбачевым и Ельциным, сложившейся системой управления государством и необузданной стихией народных настроений.

Теперь уже всем было ясно, и чекистам в первую очередь, что горбачевская перестройка полностью провалилась, обнажив противоречия, которые долго дремали под спудом повседневности — и вдруг прорвались набирающей силу стихией разрушения и распада.

ИНТЕРВЬЮ: «По моим наблюдениям, политика Горбачева вызывала изжогу у многих чекистов, они его считали человеком без определенной стратегии, говоруном, опасным для будущего. На съезде народных депутатов один из наших авторитетных писателей хорошо сказал: «Мы подняли самолет в воздух и не знаем, куда садиться будем». Разговоры о перестройке, о демократии воспринимались тяжело. «Ты лучше, милый человек, скажи, что нам делать?» Ведь никто не отменял повседневную оперативную работу, которая является сутью этой профессии. Работник спецслужб должен вербовать, устанавливать доверительные связи, получать информацию. А для чего?

Чекисты — в большинстве своем люди консервативные. Только некоторые искали выход из положения, в котором оказалась страна. Остальные хотели стабильности, сидеть в своей крепости и решать поставленные начальством задачи. Они — люди конкретные, им нужен приказ. Сформулируйте задание. А четкости в формулировках заданий в то время не было. Решения коллегии КГБ СССР состояли из общих фраз. «Углубить», «расширить», «повысить уровень» — сплошные призывы»

(В.В.Иваненко, Председатель КГБ России. Интернет-сайт «ru-90.ru», май 2010 года).

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «Совещание было показательно прежде всего тем, что в отличие от Горбачева, ни разу не встретившегося с чекистами, президент России Ельцин высказывал уважение к работе создаваемого республиканского КГБ. Он ставил перед ним конкретные задачи и в определенной степени обращал к себе, склоняя на свою сторону руководителей органов безопасности автономных республик, краев и областей…»

(Н.М. Голушко, Председатель КГБ Украины. «В спецслужбах трех государств». Москва, 2009 год).

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «…Российский президент посетил Комитет государственной безопасности, принял участие в совещании руководящего состава и даже кратко выступил на нем. Он говорил живо, высказывал весьма взвешенные и разумные соображения, избегая обращения «товарищи».

Темный амфитеатр — начальники областных управлений, председатели комитетов автономных республик, члены Коллегии КГБ — слушал внимательно, приглядывался к новой власти, уверенно расположившейся в президиуме.

Ельцин говорил о постоянном контакте с руководством КГБ… о необходимости не разрушать госбезопасность, а превратить ее в инструмент демократического государства… «…Не время сводить счеты, недопустима борьба с инакомыслием в органах; армия, МВД, КГБ не должны становиться ареной политической борьбы». Аудитория согласно кивала, именно это она и хотела услышать от российского президента. Легкий шепот, даже не шорох, а едва уловимое движение прошло по залу, Когда Ельцин заговорил о предстоящих уже к концу года трудностях, возможности массовых беспорядков и призвал органы госбезопасности быть готовыми к такой ситуации…»

(Л. В. Шебаршин,[96] начальник Первого главного управления КГБ СССР. «…И жизни мелочные сны». Москва, 2000 год).

ДОКУМЕНТ: «Совещание 18.07.91.

— деловой, конструктивный разговор

— переход к президентской власти — четкие функции всех структур

— об органах ГБ

— не хотим особо спешить, действуем взвешенно

— не разрушать институт, а привести его деятельность в эффективный инструмент демократического государства

— Концепция безопасности России: четкое разделение функций, взаимодействие с КГБ СССР…

Органы КГБ должны работать в условиях гласности… Основа деятельности органов безопасности — Закон…»

(Из записной книжки А. С. Пржездомского,[97] помощника Председателя КГБ России).

В воздухе уже пахло назревающим взрывом, революцией, заговором. Все чувствовали, что должно что-то произойти, что ситуация не может накаляться бесконечно, что будет нечто такое, что изменит обстановку радикально.