«Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы - Елизавета Мукасей

Пока мы объезжали родственников, нотариат поместил объявление в газету, что рассматривается дело о наследстве К. Если у кого-либо есть какие-нибудь претензии, то надлежит обратиться в нотариат. Претендентов не оказалось, на наше счастье!

Нотариус составил документы, подтвержденные судом по наследственным делам, о том, что Лиза является двоюродной сестрой К. и что только она как самая близкая родственница, имеет право распоряжаться оставшимся имуществом после его смерти. На мое имя была составлена доверенность Лизы о том, что я имею право распоряжаться всем наследством К.

Как только было получено наследство, возник вопрос о налоге. По существующим там законам, налоги составляют до 20–30 процентов унаследованного. Указать на наследство в несколько тысяч долларов означало дать налоговому управлению право взыскать по суду огромную сумму.

В документах, которые поступили в наше распоряжение, говорилось только о том, что все имущество, оставшееся после смерти К., принадлежит Лизе, но там не указывались сумма денег и стоимость недвижимого имущества. Как поступить?.. Какую сумму назвать?.. Казалось, выгодно было создать видимость получения большого наследства, чтобы реализовать средства для работы, но тогда надо было бы выплатить большой процент налоговому управлению. На это мы пойти не могли. На помощь пришли знакомые, которые хорошо знали обходные пути. Они посоветовали не объявлять сумму наследства, так как между Швейцарией и Францией не существовало соглашения по наследственным вопросам, и, кроме факта получения наследства, финансовые органы ничего установить не могли.

Так знакомые, особенно Тюльпан, посоветовали именно то, что было нужно. Мы же распространили слух о нашем богатстве. Легенда о богатстве не вызвала сомнений у окружения, легализовать же средства Центра перед властями, в обход налогового управления, помог финансовый советник Куницы. За соответствующее вознаграждение Икс получил бумагу в финансовых органах Швейцарии, из которой следовало, что мы прибыли из капиталистической страны (о Чехословакии в этом документе вообще не упоминалось) и вывезли с собой капитал на сумму 180 тысяч швейцарских франков. Кроме того, привезли фамильные ценности: кольца, броши, серьги, браслеты на сумму 50 тысяч швейцарских франков. По тому времени это была солидная сумма.

Позже, при создании фирмы-прикрытия за океаном, с моих слов адвокат записал сумму имевшегося капитала в 40 тысяч долларов. Документов, подтверждающих происхождение этих денег, не требовалось, и все последующие расходы и налоги исчислялись из этой суммы. Вопросы легализации средств отнимали у нас много времени и энергии, но без этого невозможно создать надежное прикрытие для разведывательной работы. В настоящее время при въезде, например, в страны Европы не требуется декларировать наличные драгоценности. Ими следует пользоваться при объяснении происхождения средств на жизнь, особенно в тот период, когда нелегал находится без работы. Ввозимые драгоценности можно продать и таким путем получить средства для организации прикрытия.

После завершения всех дел по наследству, Центр поставил перед нами задачу: добиться разрешения на постоянное проживание и занятие торговлей в Европе. Теперь это было несложно. Через посольство получили разрешение на постоянное проживание во Франции, и в наших паспортах были поставлены соответствующие визы. Основанием послужили наследственные документы. Эти же документы дали нам возможность через торговую палату получить разрешение на право ведения торговли в Европе. Немаловажную роль при этом играло заявление Куницы, что я коммерсант, которому фирма передает в этой стране несколько торговых точек.

С санкции Центра магазин К. был ликвидирован, ввиду его нерентабельности. Мы по-дружески распрощались с Луисом, вручив ему небольшой подарок (часы К.).

На могиле К. мы установили мраморный памятник, посадили многолетние кипарисы и голубые елочки и заботились о могиле во все время своего пребывания за кордоном. На памятнике сделан портрет К. с датами рождения и смерти по легенде. В дальнейшем могила К. служила местом встречи с «соседями» и являлась тайником для обмена разведывательными материалами.

У К. в Советском Союзе остались жена и две девочки, которые сейчас взрослые. Надеемся, что наше руководство не оставило их без должного внимания.

Глава VI

Восстановление прерванной связи

В работе наших нелегалов иногда случается, что они временно теряют связь с Центром, не выходя на встречи, не давая о себе знать. Тогда начинаются догадки, предположения: что-то произошло, но что? В первую очередь, волнует мысль: а не попал ли наш человек в руки полиции или контрразведки? Что, если он болен, как было с К., или попал в аварию? Может быть, просто утерял радиограмму? Забыл или перепутал место или время встречи?

Центр принимает все меры для розыска нелегала. Такую миссию неоднократно выполняли я и Лиза.

В один из радиосеансов мы получили указание разыскать Эмиля, с которым не было связи восемь месяцев. Мне сообщили, что он работает матросом на грузовом пароходе «Орел». Были известны порт приписки парохода и фамилия Эмиля по легенде. Эмиль был мужественным советским патриотом: в годы Великой Отечественной войны он привел в советские воды горящий пароход и своей отвагой помог спасти жизни многих советских людей. Без причин Эмиль не мог прекратить связь с Центром, значит, с ним что-то случилось. Может быть, он нуждается в помощи и ждет ее.

Надо искать пароход «Орел». Мы узнали, что этот пароход не имеет постоянного маршрута, а курсирует между Англией и Голландией, Англией и Африкой, так как каждый раз его курс зависит от фрахта. Я выехал к месту предполагаемой стоянки «Орла» в голландский порт, где разыскал дежурного пароходства и обратился к нему с вопросом:

— Мы давно не получали писем от родственника и хотели бы узнать, не случилось ли с ним что-нибудь? Название парохода «Орел». Вы не скажете, он сейчас в порту?

Я знал, что родственники моряков, проживавшие в других странах, обычно делали такие запросы в письменном виде, и добавил:

— Дело в том, что я нахожусь по делам фирмы здесь, а заодно хотел бы повидаться с родственником.

Дежурный по порту посмотрел список прибывших и отплывших кораблей, а затем сказал:

— «Орел» был здесь два дня тому назад и направился в Африку.

Сообщение было не из приятных. Обидно стало, что указание о розыске пришло именно тогда, когда «Орел» находился в плавании. Я спросил, нельзя ли узнать, продолжает ли работать на этом пароходе наш родственник. Может быть, он перешел на другой корабль? «Если бы Вы пришли на три дня раньше, я смог бы Вам ответить, так как здесь находились списки команды. А сейчас поздно. Списки сданы», — пояснил дежурный. Я спросил: «Не можете ли Вы сказать, когда «Орел» вернется?»