Кутгар - Дмитрий Колосов

— Да, — повторил незнакомец, — она бессильна перед тобой. Но ее послал я.

К изумлению зрентшианца его свирепый враг почтительно склонил голову.

— Приветствую тебя, Изначальный.

Впрочем, почтение вовсе не означало того, что существо отказались от своих намерений. Выпрямившись, Го Тин Керш с угрожающей гримасой уставился на гостя в черном.

— Я не знаю твоего имени, Изначальный, но хочу заявить о своих правах на этого т'ена. Я обнаружил его первым, и он принадлежит мне.

Гость не стал спорить. Мельком взглянув на зрентшианца, он кивнул.

— Да, он твой. Я не собираюсь нарушать наши законы, но я вправе потребовать, чтобы ему предоставили возможность воспользоваться оружием.

— Как раз это противоречит законам, — мгновенно отреагировало существо. — Он сам виноват в том, что не позаботился о кауре.

— Он не знаком с древними обычаями Зрентши.

— Меня это не касается.

Изначальный задумался и после небольшой паузы сказал:

— Ты прав. Но у нас есть такой обычай — если кто-то вступится за обреченного на смерть, он имеет право вызвать его преследователя на бой.

— Но в этом случае он не может рассчитывать на каур!

— Да.

Го Тин Керш оскалил клыки.

— Ты хочешь вступиться за это слабое существо, почему?

— Он мой друг.

— Ты лжешь, Изначальный. У зрентшианца нет и не может быть друзей. Назови мне истинную причину.

— Зрентшианец имеет право не отвечать на подобный вопрос.

Кивнув уродливой головой, существо легонько взмахнуло кауром.

— Хорошо, Изначальный, я принимаю твой вызов. Какое место тебе угодно избрать для поединка?

Гость наморщил надбровные дуги, лишенные признаков бровей.

— Да хоть здесь. Зачем куда-то идти?

— Хорошо, Изначальный. В таком случае мне не придется вновь гоняться за этим т'ена. Пусть он и ваэму отойдут в сторону. — Изначальный внимательно посмотрел на зрентшианца и жестом велел тому отступить к дальнему от тропинки обрыву. Он был серьезен и почти хмур. Го Тин Керш, напротив, светился от восторга. — Наконец-то исполнится моя заветная мечта, и я восприму суть Изначального!

Гость в черном не отреагировал на этот хвалебный вопль. Он был полностью поглощен приготовлениями к поединку. Скинув плащ, он тщательно обмотал им свою левую руку, словно тонкая ткань могла предохранить от беспощадных лезвий каура. Проделав это, он улыбнулся трепещущему от нетерпения Го Тин Кершу.

— Я готов.

Эти слова послужили сигналом для свирепого существа. Стремительно вращая над головой своим оружием, он стал подступать к Изначальному. Зрентшианец и тень Леды, затаив дыхание, наблюдали за неравным поединком. Го Тин Керш надвигался на врага с такой неукротимой яростью, что казалось, тому не спастись. Но Изначальный и не думал о спасении. Подобно своему предшественнику он пятился, пока не был оттеснен к самому обрыву. Убедившись, что его враг на этот раз не сможет избежать столкновения, существо с криком бросилось вперед. Лезвия каура устремились к голове Изначального. Но тот недаром проделал перед боем нехитрую манипуляцию с плащом. Отбив грозное оружие легким движением руки, он бросился под ноги Го Тин Кершу. Резкий удар подкосил неповоротливое существо. Не сумев погасить инерции брошенного вперед тела, Го Тин Керш, вопя, рухнул со скалы.

На мгновение стало тихо. Из руки Изначального струилась зеленоватая влага, но он нашел в себе силы улыбнуться, когда тень Леды с жалобным стоном бросилась к нему. Размотав плащ, Изначальный засучил рукав комбинезона. Чуть ниже локтя виднелись две глубокие отметины. Изначальный прильнул к ранам губами. Когда он поднял голову, на пепельной коже не осталось даже следа. Изначальный повернулся к зрентшианцу и протянул ему меч из красного металла, который едва заметным движением руки извлек из пространства.

— Добей его!

Сколько же раз жестокое безрассудство завоевателей отвращало от них побежденных? Думается, так много, что не следовало б создавать новых прецедентов. Ан нет! Завоевателю слишком хочется сказать свое громкое я и наступить победоносной пятой на гениталии поверженного. А что в итоге? — Неуплата дани, убийства из-за угла и бунты. И дружное скандирование — NIE PRZEBACZYNY![3] A ведь все могло бы закончиться вполне мирно и пристойно. Ведь самый верный раб тот, кто преклоняется не перед жестокостью, а перед превосходством мудрости своего господина.

Тумаиты не были мудрецами. Они предпочли слову меч. Им предоставлялась великолепный возможность договориться с нобеками и с их помощью заполучить человека. Вместо этого они предпочли обрушить на население леса волну террора.

Результаты не замедлили сказаться. Вступив в лес, тумаиты наткнулись на неожиданно хорошо организованное сопротивление. Похоже, у предков нобеков были отменные военные традиции. По крайней мере человек не мог припомнить такого второго случая, чтобы менее чем за день была организована столь совершенная оборона. Ему оставалось лишь принять командование.

Нобеки соорудили две защитные линии. Первая из них была сооружена у самой окраины леса с таким расчетом, чтоб не было видно с корабля. Она состояла из ям, заполненных смесью битумных смол и органических катализаторов. Могучие роботы, защищенные от химической коррозии, снарядили резервуары дистанционными взрывателями и замаскировали их пластиковыми щитами, поверх которых был укреплен растительный ковер. Следом стали цепью Охранники, промеж которых были установлены мины, наскоро изготовленные еще ночью.

Естественно, преследовавшие человека тумаиты не ожидали столкнуться с подобной обороной. Они ждали не битвы, а охоты. Рассыпавшись цепью под прикрытием бронированных механизмов, каратели приближались к лесу. Их было много, никак не менее двух сотен. Капитан обещал им хорошую забаву.

Они шли спокойно и уверенно, картинно положив на изгиб руки свои длинноствольные ружья. Затаившийся на окраине леса человек отчетливо различал защищенные светло-дымчатыми забралами хари. Ему почудилось, что он видит на этих харях улыбку. Человек разозлился. Неуважение к противнику — самая безрассудная глупость, какую никогда не следует себе позволять. Тумаиты не понимали этого. Следовало их проучить.

Отступив в чащу леса, человек велел своим воинам изготовиться.

Через мгновение с опушки донеслись глухие раскаты выстрелов. Оставив бронированные механизмы на опушке, тумаиты вошли в лес и начали охоту. Отрывистые хлопки походили на удары бича. Цепь самоуверенных загонщиков окружала притаившуюся жертву. Человек живо представил, как радуются астронавты нечаянной забаве. Случалось, он сам развлекался подобным образом на Земле, устраивая облавы на своих врагов. И так же безрассудно подставлял смерти своих слуг-людей и демонов. Их существование не значило ничего для того, чьей частью был человек. Капитан тумаитов относился к своему экипажу подобным же образом.