Новый Мир ( № 6 2013) - Новый Мир Новый Мир

— Валяй, — ответил отец. o:p/

— А как же мальчишка? o:p/

— Ничего, он привыкший. o:p/

Они разговаривали о погоде, о дороге. o:p/

— А чего муж-то не встречает? — спросил ее отец. o:p/

— У меня нет мужа. o:p/

 Отец заелозил на сиденье. Посмотрел на ее коленку. o:p/

— Может, тогда, это, встретимся, посидим. Я место хорошее знаю. o:p/

Женщина покосилась на меня. o:p/

— Нормально. Он привыкший, — сказал отец, — мужика из него делаю. Матери у нас нет. o:p/

Отец наврал. Я хотел сказать, что у нас есть мама. Что она дома, и завтра, в воскресение утром она будет обязательно печь блины. o:p/

Он довез ее до дома, понес ее сумки. Темнело. Я сидел в машине долго и уснул. Отец вернулся довольный, от него пахло духами женщины. o:p/

— Чего так долго, пап? o:p/

       — Сумки были тяжелые, — сказал он, — дома молчи. Ты ничего не видел.

Я любил мать. Сильно, так, что мне хотелось уткнуться в ее веснушчатую руку и сидеть молча и вдыхать запах кожи. Они познакомились еще до армии, и она ждала его. А потом, когда его посадили за угон, она тоже его ждала. o:p/

o:p   /o:p

2 o:p/

o:p   /o:p

Месяц назад я избил одного мужчину на нашем озере. Я прозвал его жук-плавун, потому что он ходил в смешных плавках. o:p/

Я сидел и ждал свою знакомую. Она должна была привести подругу, чтобы познакомить ее с моим другом. Такое небольшое, безобидное сводничество. Мой друг Диня ждал меня уже на озере. Когда я пришел, то сразу же окунулся в воду, потом крутил подъем-переворот на турнике. Внизу стоял и смотрел на меня какой-то тип в узких плавках. Я и прозвал его жук-плавун. o:p/

Сижу на турнике, наверху. o:p/

— Вы долго? — спрашивает он меня. o:p/

— Долго. o:p/

— Я бы тоже хотел. o:p/

А мне этот урод не нравится, и плавки его, и то, что он демонстрирует свое добро. o:p/

— Обойдешься, — говорю я ему. И вижу себя как будто со стороны:  я — важный такой, сижу на турнике, и кто-то во мне управляет мною. Мне-то наплевать на этого жука-плавуна. Ну, натянул он плавки и натянул, что из этого? Разве мало таких дураков ходит по пляжу, которые демонстрируют. Только отец внутри меня говорит: «Неужели уступишь этому придурку, извращенцу? Если уступишь ему, будешь слабак». o:p/

— Вы издеваетесь, — говорит жук-плавун и трогает меня за ногу. o:p/

Я спрыгиваю и бью его в нос. Он падает. Кровь у него идет, но никто не видел, что я ударил его. Все так же заняты своим купанием, загорают.  В мяч играют. Диня подошел, и то он видел только последствие моего удара, и я ему сказал, что нечаянно, когда спрыгивал, ногой ударил этого мужика. Тут и знакомая моя, Таня, на пляж пришла, стала раздеваться. Я к ней. Мы зашли в воду, а Диня остался с подругой Тани. o:p/

Таня плавала хорошо. Ее полные руки в воде казались еще полнее.  Я крутился около нее, подплывал, обхватывал ее тело. Она просила, чтобы я отстал, иначе мы пойдем ко дну. Тогда я занырнул. Я разводил руками и опускался все ниже и ниже. Перевернулся на спину. Ноги Тани надо мной стали крохотными. Я вдруг вспомнил то состояние, которое у меня было, когда я тонул и отец спас меня. Это воспоминание пришло ко мне сейчас, быстро, под водой, как будто нужно было этому воспоминанию всплыть в моей голове. Я никогда раньше и не догадывался, что это воспоминание живет во мне. Так бывает — сон, который ты не помнишь, но при определенной ситуации он вдруг всплывает в тебе, как нечто явное, бывшее с тобой. Сон и воспоминание умеют ждать в тебе. o:p/

Я захотел побыть под водой дольше, я достиг самого дна. Но что-то выталкивало меня обратно наверх. Наконец в голове застучало, стало невыносимо больно, она как будто разрывалась, я посмотрел наверх и подумал, что никогда не смогу всплыть. И затем подумал, что было бы хорошо, если бы отец протянул сюда свою руку и вытащил меня. o:p/

Я сделал последнее усилие, вырвался из-под воды и задышал сильно, так, как никогда не дышал. o:p/

На берегу меня ждали полицейские, жук-плавун показал на меня. Они попросили мои документы, у меня их не было. Я сказал, что нечаянно заехал этому мужчине по лицу: «Он стоял внизу, и когда я спрыгивал, то ударил его — не нарочно». Моя ложь показалась полицейским убедительной. Диня подтвердил, что видел, как мужчина стоял под турником и я спрыгивал и задел его нечаянно. Старшина явно замялся, он не знал, как быть. А жук-плавун закричал тогда: o:p/

— Как можно так заехать не нарочно, чтобы разбить нос? По-вашему выходит, что я сам подставился? o:p/

На эти его слова старшина резонно сказал, что ногой-то и можно заехать. Нога, мол, сильнее руки. o:p/

— Я просил его уйти. А он так торопился запрыгнуть на турник, что я нечаянно задел его. Бывает такое, — сказал я самым невинным образом. o:p/

Старшина согласился со мной: o:p/

— Конечно, ногой так можно сильно ударить. o:p/

Жук-плавун после его слов совсем потерялся, не знал, что и ответить. Полицейский, видно подумав о чем-то, сказал: o:p/

— Я должен запротоколировать нанесение побоев. Он же на вас пожаловался. o:p/

Таня не верила тому, что я говорю. Она знала, на что я способен. Догадывалась, что я специально ударил мужчину в нос и теперь прикидываюсь скромником. o:p/

Когда полицейские ушли, она первым делом спросила, правда ли, что я ударил этого мужчину. o:p/

— Правда, — ответил я, — ты посмотри на него. Его не ударить было просто невозможно. o:p/

o:p   /o:p

3 o:p/

o:p   /o:p

Мне часто кажется, что во мне множество комнат, в каждой из которых сидит отец или стоит его статуя или же висит его изображение. Я открываю комнату, вхожу и разбиваю статую молотком. Затем открываю новую комнату, режу ножом изображение отца и в следующей комнате снова убиваю его, и так бесконечно. Я блуждаю по комнатам, ищу освобождение свое от отца, но всюду его лица, даже в зеркале я вижу его лицо. Я хочу сам, самостоятельно двинуться вперед. Я хочу избавиться от моей любви к нему и ненависти. Я хочу быть настолько свободным, чтобы не испытывать страха по поводу того, что я потеряю его. o:p/

Я никогда не боялся мертвых тел, и меня никогда не пугали покойники. Поэтому если бы сейчас отец поднялся из могилы и заговорил со мной, я бы знал, что ему ответить. o:p/

Я работаю обвальщиком мяса. Моя работа — вот что организует меня. Когда держишь в руках нож и ведешь им по кости, ты не думаешь, что есть отец, и не думаешь, что он наблюдает за тобой.  Я мог бы стать тренером, у меня были все задатки для этого, в молодости я увлекался футболом, затем учился на первом курсе пединститута, факультет физического воспитания. Но отец, он тогда очень сильно болел, требовал к себе внимания, за ним нужно было ухаживать. Мать умерла к этому времени. Ее нашли в гараже задохнувшейся в машине. Сама ли она убила себя или же это был несчастный случай, я могу только догадываться. Помню, на день рождения отца, за несколько месяцев до его смерти, я купил ему рубашку в клетку. Когда я выбирал эту рубашку, то подумал — похороню его в ней. Я не испугался этой мысли, она возникла во мне как-то просто и естественно. Я как будто бы знал ее давно. o:p/

У отца была водянка и цирроз печени. Врачи не брали его — им не хотелось, чтобы он умирал в больнице. Тогда я решил: буду за ним ухаживать, завоюю его любовь. o:p/

Я взял академический отпуск. Мне требовались деньги, и знакомые пристроили меня на рынок рубщиком мяса. Отец часто ругал меня, когда я подносил ему утку, называл неблагодарным, смеялся надо мной, говорил, что никогда не хотел иметь такого сына, что лучше бы у него вообще не было сына, чем такой растяпа, который вечно причиняет ему боль.  Я смотрел на него, на его серо-желтое лицо, на зеленые тени под глазами — мне так хотелось его убить. И в то же время я хотел плакать от несправедливости. И тогда я стал понимать, что отца не изменить, он умрет таким. Мне стало безразлично, что он болеет, но я так же убирал за ним его говно. Я делал это скорее по привычке. И вот когда в один из дней он вылил на стены всё содержимое утки и страшно раскричался, я сказал ему, что хочу, чтобы он поскорее подох. Почему-то мне показалось, что с его смертью умрет и он сам во мне. o:p/

o:p   /o:p

4 o:p/

o:p   /o:p

Теперь мне часто снится отец, он всегда сидит ко мне как-то боком и смеется. И я хочу развернуть его к себе и сказать, что люблю его. Люблю с каждым разом все сильнее и сильнее. Сказать, что я не вправе судить его за то, каким он был, сказать, что я так же, как и он, доставляю горечь и разочарование своим близким. Сказать, что если бы он по какому-то закону реинкарнации вдруг стал свиньей или коровой, я бы его разделал не задумываясь. o:p/

Сцены из «Комедии ошибок»

o:p   /o:p

В Санкт-Петербурге готовится новое, пятнадцатитомное Собрание сочинений Шекспира под редакцией Сергея Радлова. Это проект Университетского издательского консорциума; в Собрание войдут даже так называемые dubia — пьесы, которые великому Барду принадлежат лишь предположительно. Будут там и новые текстологические комментарии, и построчные примечания, и богатый иллюстративный материал, прослеживающий, как менялся Шекспировский театр на протяжении веков. o:p/