Исчезнувшие близнецы - Рональд Х. Бэлсон

В зале судебных заседаний, где председательствовал судья Петерсон, негде было яблоку упасть. Утром Кэтрин долго стояла перед шкафом, решая, что же надеть на слушание. В чем люди садятся в тюрьму? Наконец она выбрала синий костюм, белую блузку и красно-бело-голубой шелковый шарф. Очень по-американски. Никаких украшений.

С самого утра они встретились с Уолтером. Кэтрин запретила ему ссылаться на беременность. Она не хотела, чтобы ее жалели. Она жаждала справедливости.

– Сегодня утром нам следует вести себя безупречно, – заявил Уолтер. – Если мы намерены обращаться в апелляционный суд, необходимо все внести в протокол.

– Ты думаешь, он действительно отправит меня за решетку?

– Не сомневайся, отправит. Ширли ловко загнал Петерсона в угол. Он не будет колебаться ни секунды, пока ты не согласишься исполнить его приказ.

– Этого не случится. Идем.

Кэтрин с Уолтером заняли свои места за столом адвокатов. Напротив – Вудвард с Ширли. На лице Артура играла самодовольная улыбка, как будто говорившая: «Сейчас вы получите по заслугам». Он попытался встретиться с Кэтрин взглядом, но она не доставила ему такого удовольствия. Лиам сидел в первом ряду, жалея, что не смог разрешить этот спор, всыпав Артуру по первое число.

Дверь в углу открылась, толпа зашикала, и вошел судья Петерсон в сопровождении свиты – утка с утятами.

– Встать! Суд идет!

Кэтрин поднялась и уверенно выпрямила спину. Артур чуть развернулся, пытаясь поймать ее взгляд. Его лицо не покидала самодовольная улыбка.

– Слушается дело № 13 Р 6268 «Иск об опеке над Леной Вудвард», согласно решению суда слушание продолжается, – объявил секретарь.

Уолтер, Кэтрин, Ширли и Артур подошли к столу судьи. Председательствующий Петерсон жестом разрешил переполненному залу садиться и негромко произнес:

– Для протокола: данное дело слушается мною в третий раз. Миссис Локхарт в третий раз предлагается выполнить требование суда, которое она намеренно игнорирует. Поскольку здесь ее представляет адвокат, я обращаюсь к мистеру Дженкинсу. Миссис Локхарт понимает суть моего требования?

– Да, Ваша честь.

– У нее есть какие-либо вопросы, касающиеся требования, предъявляемого судом?

– Нет, Ваша честь.

Судья снял очки и наклонился вперед:

– Я не стремлюсь намеренно кого-то наказать, особенно такого известного адвоката, как миссис Локхарт, но у меня есть долг, ответственность как судьи по гражданским делам об опеке – защищать пожилых членов нашего общества, которые предстают перед этим судом. Миссис Локхарт это понимает?

– Она понимает, что вы считаете своим долгом.

– Следовательно, я поступаю совершенно непредвзято. Истец, Артур Вудвард, заявил под присягой, что его мать, Лена Вудвард, является нетрудоспособной по причине старческой деменции. Особо он указал, что ее психическое состояние ухудшилось настолько, что в настоящее время она страдает от маниакального расстройства психики и пытается разыскать людей, которых не существует и никогда не существовало. – Он повернулся к Ширли. – Суть иска изложена верно, мистер Ширли?

Артур закивал, встал перед адвокатом и вмешался в разговор:

– Все верно, Ваша честь. У нее появилась безумная идея, что некая женщина по имени Каролина родила во время войны двух девочек. А теперь мама должна их найти. Смешно! А адвокат Локхарт всячески ей потакает, пытаясь нагреть руки на деньгах моей матери.

Судья Петерсон ударил молотком:

– Я не к вам обращаюсь, сэр. Я обратился к вашему адвокату. Когда я захочу услышать ваше мнение, дам вам слово. А сейчас ступайте на место и сохраняйте молчание.

Артур вытянул шею, чтобы взглянуть на Кэтрин, широко улыбнулся и направился на свое место.

Ширли ответил на вопрос судьи:

– Ваша честь, вы совершенно точно изложили суть претензий истца. Мы обеспокоены двусмысленным положением, в которое миссис Локхарт себя поставила.

Судья кивнул:

– Я тоже обеспокоен. Мистер Дженкинс, миссис Локхарт заявила на открытом слушании, что она представляет вышеозначенную недееспособную особу по делу, не имеющему отношения к делу – и никоим образом с ним не связанному! – об опеке. Возможно, все происходит согласно букве закона. Но истец утверждает обратное. И мой долг как судьи провести расследование. По моему мнению, решившись представлять интересы миссис Вудвард в деле об опеке и заявив в открытом слушании, что она представляет миссис Вудвард в еще одном деле, миссис Локхарт оказалась в сложной ситуации. Если во втором деле в отношениях «клиент – адвокат» нет ничего противозаконного, пусть она расскажет мне, в чем суть, и положим конец этому слушанию.

Уолтер повернулся к Кэтрин, та покачала головой.

– Ваша честь, – ответил Уолтер, – разглашение информации, как вы того добиваетесь, потребует раскрыть секреты, которые доверила ей миссис Вудвард, правомерно руководствуясь тайной отношений «клиент – адвокат». Широко известно, что доверительные отношения между адвокатом и клиентом предполагают следующее: информация не будет передана третьим лицам, разве что суд или противоположная сторона попытаются заполучить ее легальным путем. Миссис Локхарт намерена твердо отстаивать свое мнение и абсолютно уверена, что апелляционный суд ее поддержит.

– Что ж, ей представится шанс это узнать. Миссис Локхарт, я спрашиваю в последний раз: вы намерены исполнить решение суда и посвятить меня в суть второго дела, в котором вы представляете интересы миссис Вудвард?

– Нет, Ваша честь.

– В таком случае вы не оставляете мне выбора. Руководствуясь ответственностью за миссис Вудвард, предполагаемо недееспособную, настоящим я подтверждаю прямое неповиновение суду и оставляю вас под стражей шерифа графства Кук, который отконвоирует вас в тюрьму графства Кук, где вы и будете пребывать день за днем, неделя за неделей, пока не будете готовы…

– Вы этого не сделаете! – закричал кто-то из глубины зала.

Высокая женщина с гневным взглядом и решительным выражением лица распахнула вращающиеся ворота и, опираясь на палку, уверенно зашагала к месту ответчика.

– Лена! – воскликнула Кэтрин.

– Кто эта женщина? – потребовал внести ясность судья Петерсон.

– Мама, что ты здесь делаешь? – удивился Артур, вскакивая с места.

Лена повернулась и ткнула пальцем в сына:

– Артур, сядь и заткнись.

Он послушно сел.

– По всей видимости, это и есть ответчица, Ваша честь, Лена Вудвард, – вмешался Ширли.

– Совершенно верно. Я Лена Шейнман-Вудвард, и обвинения моего безответственного сына – полная чушь!

Судья удивленно приподнял брови:

– Все, кто предстает перед судом, чтобы дать показания, должны поклясться говорить правду.

– Она не будет давать показания, – заявила Кэтрин. – Лена, вы не должны ничего говорить.

– Я не допущу, чтобы вас бросили в тюрьму. Это мой выбор, не ваш. Я отвечу на все вопросы, которые хочет задать суд. Мне скрывать нечего.

Судья Петерсон посмотрел на Кэтрин:

– По всей видимости, она вас переиграла.

Миссис Вудвард подняла руку и поклялась говорить правду и только правду.

– Кэтрин Локхарт ваш адвокат в деле об опеке?

– Да.

– Она также представляет ваши интересы в другом деле?

Лена помолчала. Потом покачала головой:

– Думаю, это технический вопрос. Я не заключала никаких договоров. Формально ее не нанимала. Не заплатила ей ни копейки. Но я считаю ее своим адвокатом. Я просидела несколько дней у Кэтрин Локхарт в кабинете и надоела ей своей болтовней. Она очень внимательный слушатель.

Судья скривился:

– Вы ей ничего не платили? А вообще об оплате договаривались?

Лена покачала головой:

– Нет, мы никогда не обсуждали гонорар, но даже если бы и обсуждали, вам не кажется, что это мое личное дело, а не моего сына? Я отняла у адвоката ее драгоценное время. С какой стати мне ожидать, что она будет работать бесплатно?

– Вы можете сказать, о чем были эти беседы? Не вдаваясь в подробности, вы можете сообщить в общих чертах, что являлось предметом ваших обсуждений? Но прежде чем вы начнете отвечать, я дам вам время посоветоваться с миссис Локхарт и мистером Дженкинсом.

– Мне не нужно время.

– Вы не обязаны отвечать на вопросы! – вмешалась Кэтрин. – И я советую вам этого не делать. Судья может задавать уточняющие вопросы. И, сказав «а», вы уже не сможете его остановить.

– Я это понимаю. Все нормально. Я горда тем, что делаю. – Лена посмотрела на судью. – В 1943 году из поезда, который направлялся в концентрационный лагерь Гросс-Розен, исчезли две маленькие девочки. Это было сделано намеренно. Я беру на себя ответственность за решение оставить их в попытке спасти от неминуемой смерти от рук нацистов. Тогда я торжественно пообещала вернуться и попытаться их найти. Может быть, их нет в живых, Ваша честь. Я это понимаю. Но они существовали, я держала этих малышек на руках. По прошествии времени у меня наконец-то хватило решимости выполнить это обещание. Но одной с этим не справиться, и я попросила Кэтрин Локхарт и ее мужа мне помочь. Неужели я поступила противозаконно?