Капитан Темпеста. Город Прокаженного короля (сборник) - Эмилио Сальгари

– А в чем заключается твое второе условие, Гараджия?

– В возвращении ко мне, как только ты доставишь пленника в Фамагусту.

– Тебе это очень нужно?

– Да, эфенди, и я настаиваю на этом. Даю тебе минуту на размышление.

Герцогиня задумалась. Турчанка выпила еще кубок вина и снова уселась в углу оттоманки, не сводя горящих взоров с лица своей собеседницы.

– Ну, что же, надумал, Гамид? – спросила она через минуту.

– Согласен, – отвечал гость.

– Значит, берешься убить Дамасского Льва? – обрадовалась турчанка.

– Хорошо, если только, наоборот, он не убьет меня.

На лице турчанки изобразилось глубокое волнение.

– Нет, нет, я не хочу, чтобы ты был убит! – вскричала она. – Пожалей хоть ты мое бедное сердце… или все вы, мужчины, – свирепые львы, не знающие пощады?

Если бы герцогиня не боялась выдать себя и не имела дела с женщиной, способной на самые дикие выходки, она громко расхохоталась бы в ответ на эти слова. Но было слишком опасно шутить с такой особой, поэтому умная венецианка сдержала себя и подавила готовый было проявиться взрыв своей веселости.

– Принимаю оба твои условия, – серьезным тоном сказала она, сделав вид, что обдумывает, какое решение принять, хотя это решение сразу возникло в ее уме.

– Следовательно, ты вернешься ко мне? – спросила с живостью турчанка, причем каждый мускул вновь заходил на ее подвижном лице.

– Вернусь.

– После того как убьешь Дамасского Льва? Да?

– Да, если ты так желаешь, Гараджия.

– Желаю ли я! Да что же может быть лучше и выше мщения для сердца турчанки?!

По губам герцогини пробежала едва заметная улыбка.

– Завтра утром христианский пленник будет здесь, – возбужденно заявила Гараджия, снова вскочив с места и начиная стремительно ходить взад и вперед по обширному покою.

Герцогиня невольно вздрогнула, и лицо ее покрылось живым румянцем.

– Я сейчас же пошлю на пруды приказание привезти сюда пленника, – продолжала молодая турчанка.

– Благодарю тебя, Гараджия, – только и могла вымолвить герцогиня.

– Иди теперь отдыхать, Гамид, – разрешила причудливая внучка Али-паши. – Уже поздно, и я, наверное, измучила тебя своими россказнями… Иди, мой прекрасный гость. В эту ночь о тебе будет думать Гараджия.

И, взяв серебряный молоточек, она ударила в висевший на стене стальной круг.

– Проведите этого эфенди в назначенный ему покой, – приказала она двум вошедшим невольникам. – Покойной ночи, Гамид!

Мнимый Гамид галантно поцеловал протянутую ему руку и вышел, следуя за невольниками, несшими в руках пылающие факелы.

Глава XX Виконт Ле-Гюсьер

Спустившись вниз по широким ступеням лестницы, невольники остановились перед дверью в нижнем ярусе здания, отворили ее и предложили герцогине войти в нее. Но лишь только она хотела последовать этому приглашению, как за ней раздался оклик:

– Эфенди!

Герцогиня стремительно обернулась, а негры поспешили снова опустить откинутую было ими перед ней тяжелую занавесь из золотой парчи и выхватить из-за своих голубых шелковых поясов ятаганы, помня строгий приказ своей госпожи охранять безопасность ее гостя.

– А, это ты, Эль-Кадур! – вскричала Элеонора, увидев приближавшегося к ней араба. – Вы можете удалиться, – продолжала она, обращаясь к невольникам, повелительным движением руки заставив их опустить поднятое ими оружие. – Этот человек – мой преданный слуга и привык спать у дверей моей спальни. Идите смело и ничего не бойтесь.

Негры поклонились до земли и удалились.

– Что тебе нужно, Эль-Кадур? – спросила Элеонора, когда шаги невольников замерли вдали.

– Я пришел узнать твои распоряжения, падрона, – ответил араб. – Николо Страдиото не знает, что ему делать.

– Сейчас ничего. Разве только послать кого-нибудь на галиот предупредить матросов быть в готовности к обратному отплытию завтра утром.

– Куда же? – с видимым беспокойством осведомился араб.

– В Италию.

– Так мы покидаем Кипр?

– Да, завтра утром виконт Ле-Гюсьер будет свободен, и моя задача будет выполнена. – Где синьор Перпиньяно и Никола Страдиото? – спросила она, вдруг остановившись.

– Помещены в одном из покоев, недалеко от этого, вместе с матросами и невольником Мулей-Эль-Каделя, – поспешил ответить араб.

– Ты должен предупредить их, что мы завтра вернемся на галиот. Ты ничего не узнал относительно намерений Гараджии?

– Нет, падрона.

– Нужно бы послать кого-нибудь на наш корабль, сказать оставшимся там двум грекам, чтобы они удвоили свою бдительность. Если кому-нибудь из взятых нами в плен турок удастся бежать, то нам не уйти живыми из рук Гараджии… Это такая ужасная женщина, что в сравнении с ней и сам дьявол покажется кротким.

– А вдруг ей вздумается проводить тебя к заливу, падрона? Как же мы тогда объясним таинственное исчезновение экипажа шиабеки?

– Ах да, об этом я еще и не подумала! – вскричала герцогиня, вся побледнев. – Вернее всего, она захочет проводить меня, да еще с сильным конвоем… Есть тут поблизости часовые?

– Не видать, падрона.

– Так позови ко мне Николу Страдиото. Пошлю его в залив. Это самый подходящий человек для выполнения серьезного поручения, он хорошо знает здешние дороги… Необходимо, чтобы шиабека исчезла в эту ночь, если мы хотим спастись.

Эль-Кадур поклонился и осторожно вышел из покоя. Через минуту он вернулся и шепнул:

– Нигде не видно ни души. Должно быть, все спят. Да и к чему сейчас часовые и стража в этой крепости, когда здесь более уж не раздается рычание льва святого Марка?..

– Хорошо. Приведи скорее сюда Николу, – приказала герцогиня.

Араб снова неслышно исчез в дверях. Немного спустя перед герцогиней предстал Никола Страдиото, еще не успевший лечь.

– Вы знаете, зачем я вас позвала, Никола? – спросила она у грека.

– Да, синьора, ваш невольник сказал мне.

– Что вы думаете об этом?

– То же, что и вы: шиабека непременно должна быть уничтожена. Нужно вывести ее в открытое море и потопить ее там. Это заставит комендантшу крепости или ее капитанов предположить, что судно снялось с якоря для какой-нибудь экспедиции вдоль берегов.

– А кто отправится предупредить ваших людей на галиоте?

– Один из наших матросов. Это человек ловкий, как обезьяна, и храбрый, как лев, – отвечал грек. – Ему же, кстати, поручу потопить и шиабеку. Он сумеет это сделать лучше меня самого.

– Это как знаете. Лишь бы дело было сделано. А как он выйдет из крепости?

– Выберется как-нибудь, не беспокойтесь. Повторяю – это человек очень ловкий.

– Однако на подъемном мосту, наверное, стоят и по ночам янычары…

– Олао – так зовут моего матроса – по мосту и не пойдет. Здесь, в стенах, еще остались кое-какие незаделанные бреши, и он незаметно выберется через одну из них. Вообще за Олао нечего беспокоиться. Я отвечаю за него.