Груз небесный - Сергей Александрович Трахимёнок

рядом с вешалкой, – в семь вернется санитарная машина… возьмешь с собой человек пять… должно хватить, если что – шофер поможет, да и сам тоже, я думаю, в стороне стоять не будешь. Понятно?

– Угу, – ответил я не по-военному: мне хотелось чем-нибудь уесть замполита.

– Ну, тогда все, командировка на столе, и не очень там о наших трудностях, а то нарасскажешь родственникам страстей… Вопросы есть?

– Есть, – ответил я, взглянув на командировочный бланк, – что такое «н/р»?

– Твою мать, – выругался Шабанов. До него дошло, что я валяю дурака, но он не стал заводиться дальше, сказал только: – Н/р – это значит, наличный расчет… наберут молодежь в Красную армию…

Future

И все же Веригин не поверил Гвоздилину. Не может быть, чтобы такое происшествие в части прошло незамеченным для опера из военной контрразведки. А раз так, то он будет участвовать в разбирательстве и, таким образом, Веригин увидит его… Но ожидания были напрасны, и не только опер, но никто другой не явился и не стал разбираться ни с «самовольщиком Веригиным», ни с теми, кто пресек его «неправомерные действия».

Выписывался из санчасти Веригин через неделю. Голова еще ныла, но тошнило уже меньше, и надо было вылезать из норы, чтобы успеть к следующему действию планируемой ими еще в Москве акции.

Врач, осматривавший его, помахал перед носом ладонью, и спросил:

– Не рябит в глазах? – и, услышав отрицательный ответ, произнес короткое: – Здоров.

Веригин пошел в палату, – чтобы собраться, сдать больничный халат, переодеться в военное обмундирование. В палате троица старожилов лазарета резалась в карты…

– Ну чё? – спросил Пряслин.

– Выписываюсь, – ответил Веригин, – уже выздоровел…

– Идиот, – сказал Пряслин, – ты думаешь, почему мы здесь так долго?

– Не знаю, – ответил Веригин.

– Потому что мы никому не нужны в ротах, это во-первых; во-вторых, потому что мы больны и это видят все; и в-третьих, мы нужны здесь… Работать ведь никто не хочет, в том числе и медики… Вот мы полегоньку делаем их работу, и они за нас горой… Они даже энша не позволяют вычистить нас из лазарета… Учти это для следующего раза, когда тебе еще раз башку проломят и ты попадешь сюда… Идет?

– Идет, – ответил Веригин, – но я надеюсь, что в следующий раз я кому-нибудь башку сам проломлю…

– Ба-а-рзой, – ответила троица почти хором…

В роте, куда он заявился после обеда, легкий ажиотаж… И на него уже не смотрели как на пустое место, а приглядывались как к некоему любопытному экземпляру, на который стоит посмотреть, пока ему не свернули шею и он не исчез окончательно… Узнав, что он появился в роте, прибежал Гвоздилин.

– Ну как? – спросил он.

– Нормально, – ответил Веригин.

Он стоял рядом со своей кроватью и смотрел, как качок Филя работает с мешком. Мешок был подвешен на перекладине, и Филя, как обычно голый по пояс, в бриджах и в кроссовках, бил его руками и ногами.

Тук, – раздавался глухой звук – это Филя бил мешок кулаком и отскакивал от него на шаг, затем он делал шаг к мешку, всем движением показывая, что повторит удар, но в какое-то мгновение вместо руки в мешок врезалась Филина нога с таким же характерным звуком – тук…

Филя отрабатывал этот прием долго, не обращая внимания на все, что происходило вокруг. Он, казалось, находил упоение во втором ударе, всегда неожиданном для воображаемого противника.

– Кувалда, – сказал Гвоздилин, глядя на Филю.

– Точно, – тяжело произнес Веригин.

Тут к ним подлетел дневальный и сказал, чтобы Веригин шел в каптерку получить белье.

– Не бойся, – шепнул Гвоздилин, – там Глыня, но днем и один он не страшен…

– Лады, – ответил Веригин и не спеша двинулся в каптерку. Он постучал как положено, а услышав разрешение войти, открыл дверь.

Глыня был в форме, оказывается, он, как и Антипин, был старшим сержантом, но в отличие от Антипина исполнял обязанности старшины роты… В углу с какими-то тряпками возился каптер…

– Выйди, – сказал каптеру Глыня…

– Есть, – ответил тот и направился к выходу, не глядя на Веригина.

– Пришел за бельем, – сказал Веригин, когда каптер закрыл за собой дверь.

Глыня долго смотрел на него, но Веригин выдержал взгляд.

– Слушай, краснота, – сказал наконец Глыня, – ты много на себя берешь, но должен знать, что тебе здесь жить, – он сделал ударение на слове «жить». – Понял?

– Так точно, я не собираюсь умирать, – ответил Веригин.

– Видишь ли, – тихо и с угрозой произнес Глыня, – ты же в караулы ходить будешь, а там всякое может случиться…

– Я в караулы ходил не меньше вас всех, – сказал Веригин, – и знаю…

– Ты ходил в караулы в паркетных войсках, – перебил его Глыня.

– Оружие в паркетных караулах и во всех других одинаковое, – продолжал Веригин, – и правила одни и те же, а случиться там действительно может всякое, товарищ старший сержант, в этом вы совершенно правы…

– А ты ничего не понял, – сказал Глыня.

– Никак нет, товарищ старший сержант, – рубил каждое слово Веригин, – я все прекрасно понял.

– Ну как знаешь, – произнес Глыня, чтобы его слова были последними в разговоре, – я тебя предупредил…

Он подошел к дверям каптерки, открыл их и заорал:

– Каптер, етит твою… где тебя носит, белье некому выдать.

Получив белье, Веригин решил не заправлять постель, а пойти вытрясти на улице одеяло. Выхлопав его и заправив постель, он пошел в умывальник сполоснуться… Там он встретил Филю-качка, который обливал свой мощный торс водой. Делал он это не торопясь, наслаждаясь движениями и красуясь перед немногочисленными зрителями. Увидев Веригина, качок спокойно заметил:

– Ты уже выписался?

– Уже, – ответил Веригин.

– Тогда тебе повезло, – сказал он равнодушно, – если я кого-нибудь бью ниже уха, они раньше чем через месяц с постели не поднимаются.

– Значит, я оказался прочнее, чем они, – сдерживаясь, ответил Веригин.

– Нет, – возразил качок, – это я тебя пощадил… Уж больно ты красиво Глыне в печень въехал, такое не каждый день увидишь…

Немногочисленные зрители заржали и стали подмигивать Веригину, а Филя осклабился невинной улыбкой. У него было мальчишеское лицо на бычьей шее.

– Вася, – сказал он и протянул Веригину мокрую руку.

– Дмитрий, – ответил Веригин.

Дима вымылся по пояс, обтерся полотенцем и хотел постоять некоторое время в умывальнике возле окна, но прибежал дневальный и сказал, что его ищет замкомвзвода Антипин.

«Все к одному», – подумал Дима и направился в роту, здесь он оделся, спросил, где найти Антипина, и, узнав, что тот находится в бывшей ленкомнате, направился туда.

В бывшей ленкомнате несколько человек сидели за столами и смотрели телевизор, и только один, с погонами старшего сержанта, писал что-то в стороне от смотрящих.

Веригин хотел