Х-ассенизаторы: Ответный плевок - Алексей Лютый

Сара оторопела, не понимая, на какой вопрос ей следует отвечать в первую очередь. Зато все прекрасно понял Зибцих, пока еще валявшийся у груды запчастей с “летающей тарелки”. Подняв голову, ефрейтор попытался козырнуть и отчетливо произнес:

– Их шпрейхе дойч нихт. Ай ем спик иврит. Йо-у! – и тут же уронил голову обратно.

– Я смотрю, мальчики, вам с пришельцами общаться нельзя. Вы тут все заговариваться начинаете, – усмехнулась Штольц и что есть силы врезала Шныгину по челюсти. – Да приди ты в себя, старшина! Вы солдаты или выпускная группа урюпинского детского сада?.. Еще раз врезать, чтобы соображать начал?

– Спасибо. Мне уже лучше, доктор, – буркнул Сергей, потирая ушибленную челюсть, и осмотрелся по сторонам.

То, что находилось вокруг, назвать лабораторией уже никто бы не решился. Кроме груды запчастей в углу комнаты, которые разрушить было просто невозможно, все остальное не сохранило своего первозданного вида. Помимо разрушенного Шныгиным стола, здорово пострадали верхние части стен и потолок, разбомбленные неуклюжей очередью американца. Ну а прочие разрушения, как, например, сломанные полки, раскуроченный лаборантский стол, вырванные с корнем компьютеры и разодранные в клочья стулья, на совесть спецназовцев никак нельзя было отнести. Здесь уже поработал кто-то более обстоятельный. И Шныгин даже знал, кто именно!

Все шесть зеленых подозреваемых были на месте. Причем, радуя взгляд Сергея, оказались тщательно и профессионально упакованы в наручники. Двое инопланетян, пристегнутые друг к другу “валетом” – ноги одного к рукам другого, – совершенно спокойно храпели в углу, прямо на куче изувеченного лабораторного оборудования. Один болтался в полуподвешенном состоянии, присоединенный наручниками к батарее отопления. Двое других разделили его участь. Но, поскольку были пристегнуты к нижней трубе, то могли спокойно сидеть. Что и делали. При этом завывая себе под нос какую-то варварскую мелодию в духе шаманов с острова Борнео. Ну а последний, руки которого были за спиной сращены с ногами при помощи “браслетов”, катался по полу и горько плакал, что-то жалобно бормоча на непонятном языке. Глядя на шестерку пришельцев, старшине только и осталось, что удивленно хмыкнуть.

– И кто это их так? – поддержал восторг Шныгина есаул, приходя в себя и поднимаясь с пола. – Только не говори мне, что тут один-единственный москаль постарался.

– И не скажу, – буркнул старшина и кивнул головой в сторону Сары. – Это все она сотворила.

– Еще хуже, – констатировал Пацук, бессильно опуская руки. – Все! Раз баба, да еще еврейка, честного украинца за пояс заткнула, ухожу в монастырь, к чертовой матери!

– Да не расстраивайся ты, – Сара с улыбкой хлопнула есаула по плечу. – С пьяным мужиком лучше женщины никто не справится. А эти уроды и вели себя, как пьяные мужики…

Дальше девушке пришлось рассказывать, что именно произошло после того, как бойцы потеряли сознание. Правда, сначала привели в чувство Кедмана и< Зибциха, чтобы те, не дай бог, не пропустили поучительный рассказ о борьбе женщины с пьяными мужиками. Вдруг в жизни придется на себе такое испытать. По крайней мере, потом не скажут, что друзья их не предупреждали! Ну а когда все четверо мужчин приготовились слушать, Сара изложила все по порядку.

Поначалу, поймав канистру со спиртом, двое инопланетян едва не разорвали ее на части, но тут вмешался третий. Командир, видимо. Хотя какой он, блин, командир, если подчиненным во время боевой операции водку пить позволяет?! Впрочем, не важно, кто именно это был, но этот пришелец бросил медальон, который инопланетяне в первую очередь и искали в лаборатории, и отобрал у двух других зеленых монстров канистру. А затем, в лучших традициях подворотни, пустил ее по кругу. Каждый из инопланетян выпил столько, сколько смог, а затем все шестеро обнялись и начали горланить какую-то песню. В процессе пения один случайно толкнул другого, и между пришельцами завязалась драка. Результатом которой было то, что трое инопланетян потеряли сознание сразу, а трое других – через секунду вслед за ними, после того, как отметили свою победу еще парой глотков чистого спирта. Ну а остальное для Сары было делом техники.

Сначала девушка упаковала в собственные наручники того инопланетянина, который подавал хоть какие-то признаки жизни. Затем, воспользовавшись “браслетами” Шныгина и Кедмана, прикрепила к батарее тех, кто потерпел поражение в небольшой стычке, не оставившей от лаборатории и камня на камне. Ну а напоследок упаковала целым набором наручников из арсенала запасливого Пацука остальных врагов. Причем те совершенно не сопротивлялись, а только причмокивали во сне.

– Тю-у, – фыркнул Пацук, выслушав рассказ девицы. – С пьяными мужиками она справилась. Да ты с трупами, а не с пьяными мужиками сладила. Посмотрел бы я, как ты у нас на хуторе подвыпивших хлопцев утихомиривать бы начала! Воно ж, знаешь, что после этого с тобой бы случилось?..

– Блин, еври бади! А они ведь почти как люди, – жалостно посмотрев на пришельцев, проговорил Шныгин, не дав есаулу закончить фразу.

– Тоже мне, людей нашел, – буркнул обидевшийся Пацук и толкнул локтем Сару. – Кстати, а с этой штуковиной, которая тут крутилась и нам чуть мозги не сожгла, что произошло?

– Да ничего особенного, – ответила Сара. – Один из пришельцев что-то другим сказал, те головой в ответ кивнули, и он из своего странного оружия по диску выстрелил. Тот взвизгнул и упал. Больше и не шевелился.

– Мать моя, ридна Украина! – восхитился Пацук и подобрал с пола новое оружие пришельцев. – Нужно эту штуковину проверить, – и тут же наткнулся на жесткий взгляд старшины. – Чего ты на меня буркалы таращишь, как Петр Первый, е-мое? В руках эту штуковину подержать нельзя?!. Ну, нельзя, так и нельзя, – и есаул положил оружие на место. – Может, оставшийся спирт хотя бы заберем. Все равно Харакири им после пришельцев делать ничего не будет. Побрезгует!

А вот эту идею Пацука, нашедшую живой отклик в сердцах мужской части “икс-ассенизаторов”, бойцы обсудить не успели. По коридору послышался топот бегущих ног, затем их заглушил истошный вопль слоновьего стада, увидевшего на дороге мышь, а венчал сию сюиту грохот упавшего тела. Причем не чьего-нибудь, а тела самого майора. И упало оно не где-то, а прямо через порог лаборатории. Да и падало тело не просто так, а размахивая зажатым в маленьких ручках огромным недоделанным лазерным ружьем японца.

– Всем стоять! Руки вверх! Вы окружены! Сдавайтесь! – завопил майор и поперхнулся, увидев спецназовцев, удивленно таращившихся на него.

– Ну вот, забрали, – буркнул есаул, имея в виду, конечно, спирт, а не что-либо другое. – И принесла же его нелегкая!..

– Так, агент Пацук, это что еще за разговорчики, мать твою в помощь Жириновскому? – растерянно поинтересовался Раимов, поднимаясь с пола. Впрочем, тут же нашел, как эту растерянность замаскировать:

– Два наряда… То есть десять километров кросса вне очереди! Отвечай, бандит, что с инопланетянами сделал?!. – и Пацуку ничего другого не оставалось, кроме как растерянно развести руками под хохот друзей. Дескать, сами видите, кто в нашей команде незаслуженно наряды получает!..

Глава 5

Земля. На вопрос нетерпеливых, когда же наконец полетим в космос, отвечу: спросите у Гагарина! Номер года по-прежнему не идентифицирован. Но точно известно, что на хронологической прямой он расположен после Рождества Христова. Плюс-минус девять месяцев. База “икс-ассенизаторов”. Точнее, то, что от нее осталось. Местное время… Черт! У кого-нибудь еще идут часы?

Раимов уже пятый раз за вечер обходил разгромленные помещения базы и не уставал горестно вздыхать, подсчитывая расходы на будущий ремонт. Собственно говоря, армейского командира они расстраивать не должны бы были, но майор, вдобавок к своей должности, был еще и татарином. В силу своего воспитания относиться к бункеру иначе, чем как к собственному приусадебному хозяйству, Раимов не мог. Поэтому и вздыхал горестно майор, думая, что если такой погром спецназовцы учинили бы у него в хозяйстве, то ему оставалось бы только повеситься. Или каждому “икс-ассенизатору” с пришельцами вместе в стакан компота по килограмму мышьяка подсыпать.

Застыв в центре искореженного осколками гранат коридора, Раимов принялся в очередной раз подсчитывать урон, загибая на руках пальцы. Пальцев вскоре не хватило, поскольку одних только лабораторных пробирок было расколото больше двадцати штук, и майор, бросив это бесполезное занятие, начал думать о том, в какой именно форме составлять доклад начальству. Придя к выводу, что к этому документу в первую очередь следует приложить рапорты агентов, Раимов собрался было приказать бойцам приступить к написанию отчетов, но затем вспомнил, что сам два часа назад дал команду отбой, отложив все бумажные дела до утра. Решив еще раз, на всякий случай, поискать в лаборатории Харакири что-нибудь из оборудования, сохранившего пригодность к эксплуатации, майор направился к изувеченной Шныгиным двери и вдруг замер – из коридора, ведущего на аэродром, послышался какой-то странный шум!