Зло, которое творят люди - Сандроне Дациери

Интернете и прочел о вашей племяннице. Я хотел сказать вам, что мне очень жаль.

– Спасибо.

– Но мне хотелось бы знать, какое отношение это имеет к моей сестре.

Франческа вспомнила слова Джерри.

– Я общалась с людьми, пережившими опыт, подобный моему. Чтобы… не знаю… как-то уложить все это в голове. Мы до сих пор не получили об Амале никаких вестей, а ведь нет ничего хуже ожидания, – слегка стыдясь, ответила она.

– В нашем случае ожидание длилось десять дней, которые показались нам вечностью. И к сожалению, закончилось оно плохо. – Он улыбнулся. – Но я уверен, что вам и вашей семье повезет больше.

– Надеюсь, что так и произойдет. Еще раз спасибо.

– Не благодарите. Можете спрашивать о чем пожелаете. Я к вашим услугам.

Пока Франческа слушала откровения Вольтолини, Джерри, принюхиваясь, пересек просторный двор. Сквозь пыльный душок зерна пробивался аромат дикорастущего тимьяна и едва уловимые запахи хвои и стоячей воды, доносившиеся с гор, чьи склоны виднелись за плоскими крышами. Его поразило, как сильно меняется итальянский пейзаж всего за несколько километров. Он этого не помнил.

Он притворился, что его заинтересовала погрузка и разгрузка мешков на конвейере, а затем приблизился к одной из стальных силосных башен на краю участка. Миновав двоих работников, заменяющих дырявую сетку ограждения, он ловко поднырнул под предохранительные обручи внешней лестницы силоса. Мем попытался удержать его, вцепившись в его штанину, но Джерри быстро высвободился и взобрался по перекладинам. Силос, разогретый солнцем, отражающимся от оцинкованной стальной стены, составлял в высоту около десяти метров. Лестница проходила по скатной крыше и достигала горизонтальной воронки, соединенной с трубами, по которым кукуруза ссыпалась в погрузочный бункер. Джерри подошел к ней и высунулся, чтобы окинуть взглядом дорогу, которая просматривалась оттуда целиком. Преследовавший их мотоцикл был припаркован на травянистой обочине одного из перекрестков. Водитель стоял рядом со шлемом в руке.

Спустившись на землю, Джерри очутился лицом к лицу с двумя работниками, дожидавшимися его рядом со стаей. Старший иронически захлопал в ладоши:

– Ну молодец. У кого были бы проблемы, если бы ты сломал шею, а?

– Я друг Паоло Вольтолини. Он дал мне разрешение. У вас есть скотч?

Скотч нашелся. Джерри велел собакам оставаться на месте, затем двинулся в сторону офисов, повернул к противоположному краю участка и с помощью груды мешков и ветки дерева перелез через ограду.

Поля были только что политы, и Джерри не рискнул идти через них. Обойдя предприятие по периметру, он вышел на тропинку, утрамбованную тракторами. Донимаемый оводами и весь покрытый землей и грязью, он поднялся на высоту дороги.

Остановившись на обочине, он обмотал руки скотчем, затем под прикрытием кустов ежевики и сплошного потока грузовиков над головой приблизился к мотоциклисту. Джерри никогда раньше не видел этого человека, но мотоциклист мог бы сойти за родственника того наемника, которого он нейтрализовал на кладбище: тот же возраст – около тридцати, – мощные плечи и коротко остриженная борода. Дождавшись подходящего интервала между проезжающими грузовиками, Джерри выпрыгнул из своего укрытия. Мотоциклист увидел его, но Джерри обрушил на него регбийный удар плечом, прежде чем тот успел среагировать. Мужчина был крупнее Джерри, но потерял равновесие и, сцепившись с ним, навзничь упал в кювет.

При падении Джерри выхватил его шлем. Он подмял мужчину под себя и бил шлемом в лицо, пока тот не перестал брыкаться, а затем перевернул на бок, чтобы он не задохнулся, и быстро обыскал. При нем не оказалось ни оружия, ни даже удостоверения «Цапли», поэтому Джерри ограничился тем, что забрал его водительские права.

– У меня собирается целая коллекция ваших документов, – заметил он.

– Ублюдок, я заявлю на тебя в полицию за нападение, – проговорил мотоциклист, сплюнув кровь.

– Твоему шефу это не понравится.

Наемник продолжал отплевываться грязью и кровью.

– Я не знаю, о чем, черт возьми, ты говоришь.

– Ничего. Ты оперативник низкого уровня и не знаешь ни хрена по определению. – Джерри поудобнее устроился на его спине. – Передай это сообщение тому, кто выше тебя по рангу: я хочу встретиться с вашим клиентом. Может быть, мы придем к соглашению о ненападении, может быть, и нет, но попытаться стоит. А пока советую тебе сменить работу.

– Ты не с тем связался, урод.

Джерри ударил его кулаком по затылку:

– Я знаю, как тебя зовут. Если еще раз сядешь мне на хвост, я отрублю тебе обе руки, и тебе придется держаться за руль зубами. – Он сунул ему в карман визитку. – Звонок примет автоответчик, и ваш клиент сможет назначить мне встречу, где и когда захочет. Но ты больше не попадайся мне.

Он отпустил мотоциклиста, и тот, наполовину ослепленный кровью, поднялся на колени:

– Скотина. Клянусь, ты мне еще заплатишь.

– А ты упрямый.

Джерри, подтолкнув мотоцикл ботинком, опрокинул его в кювет на ноги мотоциклисту. Мужчина потерял сознание, услышав треск своих ломающихся костей.

35

После того как Амала забрала записку, ей наконец удалось уснуть. Однако ночью у нее подскочила температура, и она проснулась настолько мокрой, что повязка отклеилась от раны. Марля воняла и была испачкана гноем. Пока она спала, Орест оставил ей молоко и печенье на обычном картонном подносе, и Амала заставила себя поесть. Плохо, что она не заметила его прихода: нужно оставаться начеку, даже если она чувствует себя так, будто ее побили палками.

Не беги.

Определенно, это было не то послание, которое она ожидала найти. Сначала крик, потом угроза. Да еще эта вонь…

Потайная дверь скрипнула, и через несколько секунд появился Орест. Он казался возбужденным или воодушевленным, хотя Амала не могла угадать выражение его лица, скрытого неизменной маской. От него воняло потом.

– Как ты? – рассеянно спросил он. – Поспала? Поела?

– Да. Но спина не заживает.

– Наберись терпения. Хочешь, я посмотрю?

Его голос звучал гораздо мягче, чем обычно, как будто он был чем-то доволен.

– Нет-нет. Спасибо.

Вопреки ее ожиданиям Орест не стал настаивать, а прислонился к одному из бетонных столбов, уставившись в пустоту.

Амала улыбнулась, подавляя гнев:

– Прости, если я вчера тебя разозлила.

– Все еще пытаешься втереться ко мне в друзья? – Орест снова заговорил своим привычным тоном.

– Нет. Я поняла, что мы никогда не подружимся, верно?

– Верно.

– Для тебя я всего лишь средство для чего-то еще.

– Верно.

– Значит, ты не сердишься, не ненавидишь меня и все такое.

– Снова верно. Три из трех.

– Раз ты потом меня отпустишь, мне незачем пытаться сбежать, рискуя тебя разозлить.

– И?

– Тогда, я думаю, ты мог бы отцепить трос. Клянусь, я не сбегу.

Орест улыбнулся под грязной маской:

– А