Рикошет - Юлия Александровна Лавряшина

— А если одна мама? Она может считаться семьей? У меня был только дед… Ну, в последние годы. Но я считал, что у нас семья.

— Конечно, — подтвердил Артур. — Семья — это не заданный шаблон. Она может быть разной, но всегда это люди, которые тебе дороже всех остальных. Если это не так, зачем такая семья?

Точно выжидая, Никита молчал, коротко взглядывая на него, и Артур улыбнулся:

— Для меня вы с Сашкой — семья. И наши собаки. Пока никого другого я не хочу видеть рядом с собой.

Обмякнув, словно с его души свалился груз, Никита выпалил:

— Ой, слава богу! А то я подумал…

— Стоп, — бросил Артур. — Не продолжай. Я знаю, что ты подумал.

— Ладно-ладно! Мы уже где-то близко, да? Как думаете, там найдется хоть один отпечаток? Они же не идиоты, чтобы наследить в машине, которую собираются бросать?

Отвечать не требовалось. Такие приступы болтливости случались с Ивашиным от радости, и оставалось только терпеливо переждать… Не прерывая его, Артур думал о своем: злые языки в банке болтали, что Шмидта убил любовник его молодой жены Марианны. Как и положено по статусу, бывшей фотомодели.

Заинтересовавшись, Логов встретился с ней сам и был разочарован: кроме худобы, бросающейся в глаза, и высокого роста в этой рыжеволосой девушке не было ничего особенного. К концу разговора она уже казалась ему ходячим штампом — раньше Логов был уверен, что на самом деле модели не бывают глупыми как пробки и все это происки сценаристов… Но Марианна могла с лету уничтожить любые иллюзии.

Хотя сохранить фигуру после рождения двух детей уже чего-то стоит! Пытаясь расположить вдову Шмидта, Артур сказал об этом, изобразив восхищение, но она охладила его пыл:

— Детей родила суррогатная мать. Что вы так смотрите? Вы же просили ничего не скрывать! Ну вот…

Настояв, чтобы следователь приехал к ней домой, Марианна приняла его в розово-бирюзовом пеньюаре, не особо походившем на траурный наряд. Но Артур был рад и тому, что разговор проходил не в спальне, а в гостиной, стилизованной под Версаль. Марианна заняла небольшой диванчик с ажурной золотистой спинкой и без стеснения вытянула длинные ноги. Логов сел в кресло, стараясь не обращать внимания, как ее узкие ступни время от времени трутся друг о друга. Хотелось шлепнуть по ним, чтоб она прекратила спектакль, но Логов решил продержаться.

— Проблем с суррогатной матерью не возникло? Расстались по-хорошему?

Марианна устремила на него ничего не выражающий взгляд:

— А на что ей обижаться? Все услуги оплачены в полном соответствии с договором.

«Услуги!» — Артур едва удержался, чтобы не поморщиться.

— Ваш супруг не был против использования суррогатной матери?

Ухоженные пальцы нервно скрутили поясок:

— А с чего бы ему быть против? Что вы как маленький? Виктор на мне просто так женился, что ли? Он статусную жену искал. А я — богатого мужа. Ему первой клуши хватило — вот она и с подгузниками сама, и с кастрюлями… Кому такая жена нужна?

— Мне, например, — слегка разозлившись, бросил Артур.

Приняв это за шутку, Марианна хихикнула, но, не дождавшись от него ответной улыбки, изумленно протянула:

— Не-ет… Вы же прикалываетесь, да?

— Ничуть. — Логов постарался подавить неприязнь, от которой внутри жгло, как от изжоги. — Но речь сейчас не обо мне. Марианна, у кого, по вашему мнению, были причины желать смерти вашему мужу?

Приподняв растопыренными пальцами волосы у самого основания, она провела рукой до кончиков, стряхнула огненную паутинку и выразительно пожала плечами:

— Без понятия!

«Карикатура на женщину», — подумал он, стиснув зубы. Потом вынудил себя спросить:

— Как насчет первой жены?

— Ой, ну убивать она его точно не стала бы! Они же с дочкой доили его, как последнего козла…

— Козу…

— Что? Ну да. Пока дочка в Америку не укатила за мужем, Виктор их обеих содержал. Мамашу она тоже с собой прихватила, так что это не они — железно.

— Уже хорошо. Кто еще мог желать смерти вашему мужу?

Аккуратно подкрашенные губы скривились недоумением:

— Без понятия!

— Вы хоть иногда разговаривали с ним?

— Ну само собой…

— И он никогда не жаловался? Не рассказывал о конфликтах? На работе или где-то еще…

— Да нет. Он меня не грузил.

«Попытался бы он», — подумал Артур, впервые испытав сострадание к погибшему.

— До знакомства со Шмидтом вы с кем-то встречались?

— Само собой. — Марианна смотрела на него снисходительно, точно беседовала со стариком в деменции. — Я с тринадцати лет одна не оставалась.

Подавив прорывающийся сарказм, Логов уточнил:

— Кто-то из покинутых вами возлюбленных мог отомстить счастливому мужу?

— Ой, ну вы скажете! — прыснула она. — Возлюбленных…

— А как вы их назвали бы?

— А материться можно?

Он покачал головой:

— Так что с чувством мести? Кто-то из этих… ребят… мог решиться на убийство?

— Да прям… Если б кто-то из них был круче Вити, думаете, я пошла бы за старого урода?

«Охренеть! — Логов онемел от такой откровенности. — Она даже не пытается сделать вид, что огорчена его смертью… Хотя так честнее, конечно».

— А где ваши дети? — спохватился он.

В доме стояла такая тишина, которой не бывает, если есть хоть один ребенок. А у Шмидта было двое сыновей!

Марианна изящно взмахнула рукой:

— Они у этой… У свекровки.

— У матери Виктора Михайловича?

— Ну да.

Артур изменил тон:

— Мне нужен ее адрес.

Почуяв недоброе, Марианна насторожилась:

— А с ней-то о чем говорить? Она в Твери живет.

— Это уж мое дело, какие вопросы я задам матери убитого.

Марианна медленно опустила ноги на пол, нащупала изящные шлепанцы, выпрямила спину, глядя на Логова испытующе. Только он и не такие взгляды выдерживал…

— Ну ладно, — произнесла она растерянно. — Сейчас найду ее адрес. Где-то записан вроде.

— Вы даже не знаете точно, где находятся ваши дети?

— Ну да, да, — в ее голосе послышалось раздражение. — Я — современная мать. Я не собираюсь отказываться от жизни ради детей. У меня карьера и все такое… И что? Чего вы так уставились? Мне, типа, стыдно должно быть?

— Я не из полиции нравов, — заверил Артур. — Мне по хрену, что вы из себя представляете, если вы не замешаны в убийстве мужа. Но если я найду улики, доказывающие, что вы причастны к этому преступлению, обещаю, вам мало не покажется.

Ее лицо залило жаром, и оно стало почти одного цвета с волосами. На какой-то миг Артуру показалось, что из аккуратного носика Марианны сейчас хлынет кровь. Он упрекнул себя: «Не сдержался. Не надо было говорить “по хрену”… Даже если это так».

Но уже через пару секунд Логов решил,