Артиллерист: Назад в СССР (СИ) - Ларин Павел

В столовую теперь ходили с ним не строем, а сами по себе и, если захочется, то не по распорядку.

Вдобавок, случались моменты, когда в казарме думали, например, что я в штабе, а там считали, что в казарму ушел. Если замечали и там, и там, мое отсутствие, допускалась еще Ленинская комната. Грех не воспользоваться таким раскладом и несколько часов не урвать для личной жизни. Тем более, когда светлый образ Катеньки настойчиво из ночи в ночь снился.

Оборзел я, конечно, от строевого шага отвыкать стал. Произошло это оттого, что практически все офицеры с заказами в очередь стояли, пропуская вперед только начштаба. Разве мог я этим не воспользоваться? Не попытаться смыться в город?

Тем более, выпал случай еще и провернуть все без угрозы для спокойной службы. Прибежал ко мне лейтенант, комвзвода, но не моего, само собой. Глаза навыкате, на лбу — холодный пот. Ему срочно надо было, чтоб я схему одну оформил. А у меня еще работы валом.

— Соколов, все, что хочешь проси. Но мне кирдык, если к утру, этой схемы не будет.

— Все, что хочу… — Протянул я, глядя на форму лейтенанта.

— Ну, ты, конечно… — Он от моей наглости просто офигел. — Слушай, это все художники и поэты такие охреневшие, или ты — особый случай?

А мне в голову реально мысль пришла. Опасная, но очень интересная. В обмен на столь ценные, жизненно необходимые «лейтёхе» услуги выпросить у него форму. Офицера в городе патруль не остановит. И документов вряд ли спросит. Тогда я, по сути, «узаконю» свою самовольную отлучку из части.

До города даже придумал, как добраться. Тоже "добрые люди" помогли.

Вообще, оказалось, блат — великое дело. И работает он не только на гражданке. В армии, на самом деле, ничуть не хуже. Да и вообще, служить гораздо проще, если ты с умом к этому дело подходишь. А я, наученный всеми предшествующими событиями, точно старался теперь подходить с умом. И выгодой.

С Исаевым все детали обговорили. Он меня прикрыть должен. По обычной схеме. Для штаба я в казарме, для казармы — в штабе. Ну, и если что, еще Ленкомната имеется. Олег меня провожал, как родная мать сына она первое свидание. Только что не перекрестил.

Как только оказался в городе, сразу к институту рванул. Думаю, где ее искать? Катю. Не знаю точно же ни кафедру, ни специализацию. Стариков больше о прекрасных глазах рассуждал, когда ч с ним говорил, чем о реальных фактах.

Как дурак полдня круги рядом с учебным заведением нарезал. Прохожие, смотрю, оглядываются уже. Еще бы пару часов побродил, здороваться бы начали.

Однако, Катенька так и не обнаружилась. Просто закон подлости какой-то. Вернулся весь в расстроенных чувствах. Зато с двумя девушками познакомился. Решил, что уж страдать впустую. Пока нас с Катенькой судьба еще раз сведет, буду пока разбитое сердце приятным общением утешать. Тем более, когда такая возможность есть. Самовольно в город бегать.

Правда, были случаи, когда практически мог спалиться. Возвращался однажды ночью в прекрасном расположении духа через дыру в заборе из очередного самохода. Одна из новых знакомых девиц оказалась местной. Жила в деревне, которая не так далеко от части. Топаю мимо казармы, а там в окнах свет. Что такое, думаю. Точно неспроста.

Беглм к дневальному. Он четко все обрисовал.

— Пьяный шофер комбрига из парка командирскую «волгу» угнал и теперь катается то вокруг части, то по лесу. Хочет обратно прорваться, а комендантский взвод его ловит. Тебя, кстати, начальник штаба искал. Иди, сдавайся.

Ну, все, крепко попал, думаю, губы мне не избежать.

Но деваться некуда. Лучше я сам явлюсь. Пошел в штаб, прямо к кабинету начальства.

— Товарищ подполковник, по вашему приказанию… прибыл. — Отчеканил уверенно. Мол, все в норме. Все хорошо.

— Где был? — Подполковник злой, как собака. Не рассчитывал, так понимаю, ночью всяких пьяных придурков ловить.

— Э-э… в казарме. Надо же помыться, побриться, подворотничок подшить, а то все дни в штабе… Или у замполита. Сами понимаете.

А сам думаю, твою мать, что я несу? Какой подворотничок в третьем часу ночи?

Этой дешевой отмазке жить оставалось всего мгновение. Ее убил бы любой естественный в этой ситуации уточняющий вопрос. Спас мою шкуру звонок телефона.

— Что? Поймали? Так, машину в парк, а этого мерзавца на гауптвахту. Записку об арестовании сейчас с посыльным пошлю.

Положил трубку и протянул мне заполненный бланк.

— Передашь дежурному по части.

Тема с моим времяпрепровождением, само собой, сразу забылась.

В общем, по краю прошёл, если честно. Но вывод сделал. Надо быть аккуратнее. И один хрен продолжил в город таскаться.

С тем лейтенантом у нас вообще договорённость отличная вышла. Я ему все, что требуется, без очереди. Он мне — форму раз в неделю. Это были особые дни. Я ходил к институту и снова ждал, когда появится Катенька. Просто в любом другом случае, с девчонками на окраине встречался. Или вообще, в деревне. А институт — это центр города, соответственно, патруль. Тут встрять можно.

Не знаю, как долго бы это продолжалось. Но однажды, при возвращении от здания института, в автобусе с командиром своей батареи столкнулся. Немая сцена продолжалась целую остановку. Какой там "Ревизор" Гоголя. Лицо надо было видеть моего комбата. Ни одному классическому произведению не сравниться. Он очевидно не верил своим глазам. Потому что такой наглости не ожидал.

И главное, сидит, молча смотрит. Наверное ждет, что я испарюсь в воздухе. Я тоже сижу, смотрю. Не выскакивать же на ходу. Да и не поможет. Провалами в памяти комбат точно не страдает.

Удивился он, конечно, моей быстрой «трансформации» из рядовых в лейтенанты очень сильно. Но за смекалку, которую проявил, обошлось не совсем убойным наказанием. Несколько нарядов отпахал. И под контроль мое время пребывания в штабе и казарме взяли. Могло быть хуже. Это я легко отделался. А лейтенант, нет. Ему прилетело по самые не балуйся.

Конечно, расстроился я, что с Катей встретиться так и не смог. Она мне все равно продолжала сниться. Иногда, даже совсем в неприличных снах. Наваждение какое-то.

Незаметно пролетело самое главное событие. Семейный праздник Новый год. Мне было интересно, как же происходит данное мероприятие в армии. С Исаевым часто обсуждали эту тему. Фантазировали. Может, шампанское принесут, бутерброды с красной икрой будут. Ясное дело, все это в пределах наших фантазий и осталось. Какие там, на хрен, бутерброды.

Готовиться к новому году мы начали заблаговременно. Вырезали всякие фигурки из бумаг. Как в школе. На удивление, некоторые офицеры, даже приносили из дома мишуру и различные игрушки.

В ближайшем лесочке срубили елку. По размеру она была совсем маленькая. Чтобы не мешала построениям и никто ее не сбил случайно.

Тем не менее, коллективно новогоднюю атмосферу все равно создавали. Сразу вспомнились оливье, мандарины, бенгальские огни. Вспомнились, мотому что у нас их не было.

В день самого праздника, вечером, после ужина, командир взвода приказал поставить столы и стулья из Ленинской комнаты на "взлетку" и готовиться к празднику. Еда, конечно, была совсем простая, но и на том спасибо.

Картошка, котлеты, булочки с капустой, печенье, конфеты, сгущенка, тушенка, лимонад. За полтора часа до нового года, в расположение пришел комдив, чтоб лично поздравить. Мы построились, выслушали пятиминутную речь. Это даже было трогательно.

В итоге, с нами остался дежурный офицер, дабы контролировать процесс празднования. По идее, не допустить распитие спиртного. Ключевое слово "по идее". Ясное дело, все ждали этой ночи, как благодати. Потому что на то и был рассчет. По-русски говоря, сильно хотелось прибухнуть.

Соответственно, когда мы наелись, напились лимонада, встретили новый год, а потом убрали праздничный стол, дежурный собрал всех, чтоб сказать последнее слово.

— Так…Я знаю, что у вас уже в голове есть мысль выпить, отметить новый год. Более того, уверен, особо смекалистые приготовили "горючее" заранее и искать его бесполезно. Обычно оно прячется в самых неожиданных местах. Предупреждаю всех, кто додумается хоть грамм пригубить, никого выгораживать не собираюсь и сразу же доложу вашим командирам батареи. А сейчас отбой, бойцы. Еще раз всех с наступившим новым годом. Завтра поздний подъем в честь праздника. Всем отбой!