Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Мортон

Здание суда было довольно большим каменным строением, возведенным на открытом песчаном участке. На ступенях сидело много свирепого вида бедуинов из пустыни. Седобородые шейхи с кривыми турецкими саблями на боку прогуливались перед входом, производя впечатление исполненных собственного достоинства ассасинов.

Когда я входил, навстречу, рука об руку, выходили два бедуина, которые вели очень эмоциональный разговор. Мне объяснили, что сегодня проходит еженедельное заседание племенного суда, и эти двое были тяжущимися сторонами только что завершенного процесса. Несмотря на то, что несколько мгновений назад они были свирепыми врагами, в единый миг они превратились в друзей, как только справедливость была восстановлена, и теперь вместе отправились выпить по чашечке кофе.

Вестибюль, лестница и верхние комнаты были битком забиты бедуинами, раскачивающимися на пятках в ожидании, пока их дело будет представлено судьям.

Ариф, одетый как шейх бедуинов, принял меня в комнате с закрытыми ставнями. На стене висела карта «его» пустыни. Он говорил со мной на хорошем английском, которому научился за время заключения.

— Я бы хотел узнать, как вам удалось пересчитать бедуинов? — спросил я.

— Это было совсем непросто! — улыбнулся Ариф. — Как только стало известно о моих намерениях, пять тысяч собрались и перекочевали на Синай. Скрывались целыми племенами. Ушло восемь месяцев на то, чтобы убедить их. Я поехал к ним, спал и ел с ними. Но в конце концов решающую роль сыграло вот что: если правительство будет знать количество бедуинов, станет ясно, что в районе Беэр-Шевы нет места сионистам.

Пока мы беседовали, живописный старый шейх зашел к Арифу, на его одеянии красовался великолепный меч в ножнах из слоновой кости. Он вступил в серьезный, явно официальный разговор с губернатором.

Потом Ариф сказал мне:

— Извините, мне придется пройти на заседание суда. Возможно, вас заинтересует перспектива посидеть рядом со мной? Этот суд заметно отличается от любого другого в мире. Мы проводим заседания раз в неделю, чтобы разрешать споры и конфликты, вспыхивающие в пустыне. Мы не можем применять здесь британские законы, потому что в пустыне другие проблемы, чем у европейцев. Этот суд основан на традиционном праве, законе патриархов, до постройки этого здания подобные споры разбирались шейхами в шатрах. Идемте! Я переведу вам кое-что, и вы сами увидите, как мы здесь ведем дела.

Мы прошли в одну из комнат верхнего этажа, в которой одновременно разговаривали между собой человек сорок бедуинов. Они сидели пятью основными группами за столами. Жаркий, слепящий свет пустыни отгораживали зеленые деревянные жалюзи. С одной стороны стояла скамья для магистрата, именно к ней и провел меня губернатор. Мы сели рядом, и перед нами разыгралась весьма примечательная сцена.

Группа на полу, прямо напротив нас, представляла главных инициаторов процесса этой недели. Снаружи, в холле перед комнатой, на лестнице, на нижнем этаже, на крыльце снаружи и живописно расположившись вокруг своих привязанных верблюдов и лошадей, находились защитники и обвинители: потому что бедуины ничто так не любят, как судебные процессы. Закон для них — вопрос не столько справедливости, сколько мести.

Каждую неделю из, казалось бы, пустынной и необитаемой местности съезжаются целые орды свирепых воинов, которые на это время превращаются в тяжущиеся стороны. Они приходят в сопровождении лучших друзей, вступают в словесную перепалку и приписывают друг другу самые низкие мотивы, но как только спор разрешен, все уезжают вместе, вполне дружелюбно.

Закон, которым руководствуются в этом суде, старше многих книг Ветхого Завета: это старинное племенное право, которое можно было встретить в действии в пустынных странах еще до того, как сыновья Израиля оказались в Египте.

В комнате находилось 15 судей. Все это были шейхи различных местных племен, люди весьма почтенного возраста, огромные турецкие мечи в ножнах слоновой кости, очевидно, служили им своего рода опознавательным знаком. Каждое дело рассматривали три шейха. Один судья выбирался истцами, другой — защищающейся стороной, а третий представлял правительство Великобритании. Обсуждение сразу пяти дел в одном помещении было обычной практикой данного суда, таким образом, удавалось разобрать до 80 дел за одно дневное заседание. Однако мог встретиться и трудный случай, на разрешение которого до полного удовлетворения сторон уходили годы.

Принципиальная разница между законом пустыни и законом, известным нам, заключается в том, что племя, а не отдельный человек, несет ответственность за преступление. Причина этого совершенно ясна. В пустынях Синая и Иордании преступник почти всегда может скрыться. Если вы хотите наказать конкретного человека, вам придется мобилизовать целую армию и годами прочесывать пустыню, чтобы поймать его и заставить отвечать за содеянное! Так что преступник создает большие проблемы — а преступление среди бедуинов позором не считается, — прежде всего для племени и затем для своей семьи.

Наиболее распространенными прецедентами для суда являются: похищение скота, кровавые разборки между кланами и убийства, нарушения этикета пустыни и споры по поводу земель, денег и пр. Женщины редко обращаются в племенной суд, и преступления против них обычно не рассматриваются. Штраф за домогательство и насилие в отношении бедуинской женщины составляет половину штрафа за убийство, около 20 ездовых верблюдов, но если преступление было совершено ночью, штраф составляет всего десять верблюдов.

Губернатор пояснил мне, что днем девушка может находиться в одиночестве, если пойдет за водой или будет работать в пустыне, а ночью она сама виновата, если покинула безопасный семейный шатер.

Дела, которые рассматривались в суде в день моего визита, весьма различались между собой. Один мужчина подал иск на приятеля, за то, что тот взял взаймы — не украл — овцу. Это касалось общего правила поведения в пустыне: если к тебе в шатер пришел путник, а твои овцы пасутся очень далеко, чтобы выполнить древнейший и фундаментальный закон гостеприимства, ты можешь заимствовать овцу соседа и зарезать ее для гостя.

Гость имеет право оставаться в шатре бедуина три дня, и ему не задут никаких вопросов. В течение этого времени его жизнь священна, и тот, у кого взяли овцу, не имеет права требовать возврата собственности. Но как только гость уехал, человек, взявший чужую овцу, обязан, согласно этикету пустыни, прийти в шатер соседа и сказать: «Вот овца, которую я возвращаю тебе взамен той, что я взял».