Моя жизнь со Старцем Иосифом - Ефрем Филофейский

Старец был очень сообразительным.

— Окажешь мне послушание?

— Хорошо, Старче Иосифе, я никуда не буду ходить. Хорошо.

Итак, в тот день взял он еду и пришел посидеть в нашем с отцом Феофилактом дворе. Перед этим мы все вместе пообедали у Старца и пришли в нашу каливу Святых Бессребреников.

— Отец Симон, почему ты не идешь домой?

— Боюсь, отченька.

— Чего же ты боишься?

Старец, будучи опытным, понимал, в чем тут дело. Он старался устроить все с отцом Симоном так, чтобы смерть не застала его пьяным. Он знал его слабость и поэтому говорил ему:

— Не ходи ни к кому в Скит! Не ходи ни к кому в Скит!

Вскоре мы отправились поспать два-три часа перед бдением.

И отец Симон ушел. Тогда-то он, должно быть, и подумал: «Куда мне идти?» Забыл наказ Старца и отправился в Скит, чтобы развеять страх. Побывал у кого-то в гостях, провел там вечер, там его угостили ракией: «Выпей одну рюмочку». И когда стемнело, отец Симон был уже пьян. Как ему добраться домой? Дали ему в качестве фонарика керосиновую лампу.

Утром прохожу я мимо его каливы, а отца Симона нет. Прохожу в полдень — был канун Нового года — его не видно.

— Старче, отец Симон помер.

— Да брось ты, откуда ты знаешь? Пообедайте и потом сходите посмотреть.

— Буди благословенно.

Мы поели и легли спать, думая после этого пойти. Но отцу Иосифу Младшему не спалось. Он поднялся и пошел к отцу Симону.

Калитка была отворена. Поднялся он на террасу — дверь в каливу также отворена. А за ней на полу лежал отец Симон. Видимо, идя с керосиновой лампой, он, будучи выпившим, упал, ударился головой и тут же умер. Как только не случился пожар!

Отец Иосиф рассказал все Старцу. Мы отнесли покойника в Скит. К счастью, была зима, стояла холодная погода, и мы оставили его на ночь в своей каливе. Переодели и ночью молились о его упокоении, а от тела уже исходил запах. Мы старались перебить его ладаном. На следующий день — третий после смерти — похоронили отца Симона. Вид у него был такой, будто он спал.

Старец сказал, чтобы мы отслужили по нему, бедному, сорокоуст. И начали мы служить о нем литургии. К середине сорокоуста является мне отец Симон, расстроенный. Я обнял его.

— Отец Симон!

— Отченька мой, отченька!

— Как тебе сейчас?

— Отченька, дела мои не очень хороши.

— Имей надежду! Мы отслужим по тебе сорокоуст — и будет тебе хорошо.

— Благодарю тебя, отченька!

— Мы тебе поможем.

На этом видение закончилось.

«В чем тебя застану, в том и сужу». [60] Поэтому и сказано: «Стареют и умирают вместе с человеком страсти, которым он порабощен». И Бог попускает человеку умереть в этом, чтобы обнаружилось, чем он был пленен.

Глава двадцать пятая. ПОСЛЕДНИЙ ГОД СТАРЦА

Труды, подвиги, посты, лишения — все это сказалось на телесном здоровье Старца Иосифа настолько, что он выглядел стариком. Один посетитель, познакомившийся со Старцем, когда ему только что исполнилось шестьдесят, принял его за семидесятипятилетнего. Старец уже с трудом ходил. Еще в Малом скиту Святой Анны ноги начали ему отказывать. Он мог с передышками перемещаться лишь на небольшие расстояния, а подниматься и спускаться самостоятельно не мог совсем. Мы должны были его толкать на подъеме и поддерживать на спуске. Поэтому-то ходить на литургию было для него большой проблемой, пока мы не переселились в Новый скит.

Помню, как мы шли и я его толкал на подъеме сзади. «Толкай!» — говорил мне Старец. И я изо всех сил его толкал. Снег, дождь… Он не мог идти. Когда я толкал Старца, то его ботинки вешал себе на плечо.

— Подойди, надень мне ботинки, балбес.

Я заходил в церковь и надевал ему ботинки. До самого конца он не прекращал меня испытывать и тренировать, но как благодарен я ему сейчас!

Все тело его время от времени опухало от водянки. Если ему случалось поранить себе руку, то вместо крови выступала вода. Со временем опухание стало подниматься от ног к груди, и тогда у него начиналась одышка при малейшем усилии. Несмотря на это, он продолжал строго соблюдать свой устав в отношении пищи. Старец и не помышлял о том, чтобы поесть что-нибудь, кроме обычной нашей пищи, в иной час, кроме установленного. Вдобавок, его больной организм не давал ему спать, и он страдал от недосыпания.

* * *

Уже давно Старец желал смерти, ибо спокойная совесть извещала его, что он подвиг добрый совершил (ср. 2 Тим. 4:7). Чем больше христианин преуспевает в духовной жизни, тем больше он жаждет уйти из жизни земной, чтобы встретиться со Христом. Как пишет святой Иоанн Лествичник: «Тот без сомнения благоискусен, кто ежедневно ожидает смерти; а тот свят, кто желает ее на всякий час». [61]

Одно из писем Старца свидетельствует, что он был таким святым: «Смерть, которая для многих великое и страшное событие, для меня — одно отдохновение, сладчайшая вещь, которая сразу избавит меня от скорбей мира, как только придет. И я жду ее с минуты на минуту. Она воистину великое событие. Но очень велик и подвиг взять на себя все тяготы сегодняшнего мира, когда каждый требует исполнения всех заповедей от другого… Из-за этого и из-за всего я и стал трупом. Прошу Бога забрать меня, чтобы я отдохнул». [62]

* * *

В конце 1957 года, накануне Нового года, Старец Иосиф почувствовал недомогание и онемение тела. На шее у него образовался большой нарыв. Старец сказал нам:

— Это новогодний подарок.

На следующий день мы увидели, что это место опухло и сильно покраснело. Старца начало лихорадить. Он чувствовал полный упадок сил. У него болела вся левая часть тела. Но он не хотел обращать на это внимания, он хотел возложить все это на Бога. Поэтому нам не удалось его убедить, чтобы он допустил к себе врача. Однако через два-три дня состояние сильно ухудшилось. Впоследствии мы узнали, что этот нарыв был проявлением серьезного заболевания — фурункулеза. Если в такой ситуации вовремя не оказать медицинскую помощь, наступает заражение крови и смерть. Но Старец по-прежнему не хотел, чтобы мы пригласили врача. Он говорил:

— Если святые бессребреники пожелают, то пусть они меня исцелят. К врачу я обращаться не буду.

Вскоре он оказался на пороге смерти. Мы позвали отца Артемия из скита Святой Анны, который немного разбирался в медицинской премудрости, и сказали с беспокойством:

— Что делать? Старец не хочет, чтобы мы приводили врача.

— Не волнуйтесь. Когда отравление организма усилится, он начнет плохо соображать. Когда он не будет понимать, что говорит, тогда сразу меня позовите, чтобы я ему помог.