Охота на волков - Андрей Щупов

— Кажется, мы присягу не давали.

И снова кулак полковника обрушился на полированную поверхность стола.

— Таких, как вы, у нас много, — процедил он. — Это во-первых, а во-вторых… — на лицо его набежала тень, и, поиграв желваками, Константин Николаевич судорожным движением расстегнул ворот. — Ладно… Если уж на то пошло, выдам вам краткую политинформацию. Так вот, по последним данным наших статистов в стране образовалось более пяти тысяч криминальных группировок. Около четверти из них напрямую завязаны с западом. Это почти армия. Настоящая четвертая колонна! Еще немного, и американцев с итальянцами потеснят, как неумелых агнецов. За это говорит все — и прежде всего наш собственный неутихающий бардак. Карабах, Приднестровье, Таджикистан, Чечня, — какого хрена вам еще надо?! Или хочется поиграть в демократию? А созреть для начала не желаете? До демократов?… — полковник вздохнул. — Свой путь, парни, вы уже выбрали. Единственное, что могу предложить, это какую-либо конкретную специализацию. Размышляйте. Терроризм, похищение детей, наркотики, политическая мафия, экономическая… — рука его потерянно взмахнула. — Только ведь сути дела это не меняет. И там, и там от вас будет требоваться одно и то же.

— Убивать, — тихо заключил Валентин.

Полковник промолчал.

— Что ж, по крайней мере внесена некоторая ясность.

— Добавлю, что повторно объяснять вам никто ничего не будет. Даже несмотря на мое особое к вам отношение!

— Так уж и особое?

— Все, поговорили! — полковник порывисто поднялся. — Если кто-то хочет отказаться, пусть говорит это прямо сейчас. Итак, я жду!

— Не знаю, чего вы нас уламываете, — пробурчал Баринов.

— То есть? — полковник метнул в его сторону быстрый взгляд.

— Ну, я, положим, с самого начала согласный. Чего там…

— Ты — да, а Лужин? Или он все еще желает подробностей?

— Угадали. Я не отказываюсь, но хотел бы знать некоторые подробности.

Что-то проворчав, полковник снова опустился в кресло.

— Что ж, на первый раз побалую и подробностями. Так вот, соколы мои упрямые, это агентство по заказным убийствам. Понятно, что называются они совсем иначе, но основная суть и основной доход — убийства и вымогательства. Официально фирма улаживает платежные недоразумения между предприятиями. Проще говоря — гоняет бригады из города в город и всеми доступными средствами вышибает монету. Еще одна неприятная подробность: к фирме сложно подкопаться. Их прикрывают люди, с которыми не просто тягаться.

— Даже вам?

— Именно так, — Константин Николаевич сумрачно кивнул. — По нашим сведениям, в результате расследования тех или иных убийств прокуратура уже неоднажды выходила на лиц, вплотную связанных с этим агентством, но формально они чисты. Все на уровне оперативных данных, а настоящих доказательств нет и, возможно, никогда не будет. Такая уж особенность всех заказных преступлений. Их чрезвычайно сложно распутывать. Между заказчиком и наемником — целая цепочка теней, — ухватишь одну, растворяются другие. Тем паче, что нынешнее законодательство оставляет им бездну лазеек. Вот и выходит, что бороться с ними бессмысленно.

— Мощное государство не может справиться с какими-то бандами?

— Наше мощное государство насквозь проржавело от коррупционеров. Депутатов лоббируют криминальные авторитеты, финансовая власть — за банкирами, а последние, кстати будет вспомнить, — тоже начинали не с самых добропорядочных дел. Сегодня — ИХ время, и это более чем очевидно! — полковник переплел на колене пальцы, нервно качнул носком сапога. — Можно, конечно, обложить эту контору со всех сторон, внедрить туда с пяток агентов, дождаться подходящего момента и взять с поличным, но что получится в результате? А то, что путем неимоверных усилий, может быть, через год, а может, и через три-четыре, что более вероятно, мы выявим наконец парочку виновных и даже умудримся их засадить. Фирма преспокойно закроется, а через месяцок выпорхнет на свет божий под новым названием. Поэтому мы и делаем то, что должны делать.

Константин Николаевич поднялся. Уже с порога погрозил пальцем.

— И последнее: это не просто возмездие, это внушение всем прочим. Государство должны уважать!

В дверной проем заглянул лучащийся улыбкой Клим Лаврентьевич.

— Поговорили? Вот и славно. Ребята хорошие. Я знал, что упрямиться не будут.

Валентин взглянул на него с неприязнью.

Всей кухни они, конечно, не знали и не видели, но с некоторыми из «поваров» в последний день перед операцией их все же познакомили. Тогда-то Баринов с Лужиным и узрели этого «мальчика».

— Боря-Борис, наш золотой фонд, — здоровяк в берете и хаки по имени Альберт кивнул на юркнувшего в дверной проем подростка. Впрочем, даже на подростка вошедший малец тянул еле-еле. Со спины и в профиль это был сорванец-десятилетка. Класс пятый, от силы — шестой. Вздернутый нос, вихрастая голова, костлявая мелкорослая фигурка, — и, только вглядевшись в лицо мальчугана пристальнее можно было понять, что ангельским возрастом здесь и не пахнет. Во всяком случае Валентин, встретившись с глазами юного агента, ощутил пробежавшую по спине мистическую дрожь. Теперь он мог бы поклясться, что «сорванцу» не менее тридцати.

— И много у вас подобного золота? — пошутил Баринов. Ему не ответили, а глазки Бори-Бориса сверкнули настолько по-волчьи, что и толстокожего Баринова проняло.

Стянув с головы берет, Альберт деловито развернул на столе кальку со схемой трехэтажного здания и, водя карандашом, сухо и коротко стал обговаривать детали операции. Слушая офицера, Валентин исподволь продолжал коситься на «парнишку». Боря всерьез его заинтересовал. О подобных диверсантах он никогда не слышал. И было чему удивляться. Ведь на вид — самый обыкновенный мальчишка! В коротеньких шортах, с голенастыми поцарапанными ногами, с невинным личиком. Впрочем, невинным, пока не поднимал глаз, а когда поднимал, Валентин торопливо уводил свои в сторону. С коленями взобравшись на табурет, Борис вместе со всеми сосредоточенно лицезрел схему, молча впитывая в себя необходимую информацию.

— …Здесь и здесь коридоры. Метров по тридцать. Белые обои, освещение вполне приличное, так что щуриться не придется. Туточки расположена студия и павильон с радиоаппаратурой. Совершенно посторонние люди, поэтому их отрезаем от центральной лестницы с самого начала. Внизу — обычная охрана, рядовые из ментовки. Они ни при чем, и их мы попросту усыпляем. Двоих секретарш с разницей в несколько минут из здания выманят звонками. Пусть, дурехи, живут. Оставшийся персонал подлежит уничтожению. В кратчайшее время и по возможности без шума.

— Может, лучше использовать какой-нибудь газ?

— Это на такую-то площадь? Будешь потом складывать штабелями и наших и ненаших.

— Тогда отравы на обед заслать, — не сдавался Баринов.

Альберт пристально взглянул на Баринова.

— Еще разок повторяю установку: они должны погибнуть ОТ ПУЛЬ! Такова задача. И обсуждать тут нечего. Само собой, оружие будет с глушителями. Автоматы «Клин», по три рожка на брата. Оружие, судя по всему, у них тоже будет, но шумное. Поэтому никакой дуэли! Бой на опережение. Охрана у них сидит с двух концов коридора — тут и тут. Мальчики, будь здоров. Школа горячих точек и все такое. Дадим маху, такую канонаду закатят, — мало не покажется. Поэтому на их мальчиков мы напустим наших, — здоровяк с уважением поглядел на Борю. — Его-то, голуби, вам и придется страховать. Его и еще одного нашего товарища.

— А нас кто-нибудь подстрахует?

— Перебьетесь. И запомните, ваше дело — охрана. Снимете этих архаровцев, можете курить.

— Насколько я понял, нижних вертухаев вы убираете сами. Почему бы и с верхними не справиться таким же образом?

— Потому что потому! — рыкнул инструктор. Чуть помолчав, пояснил: — Я уже сказал: нижняя охрана — обычный милицейский пост. От алкашни и прочих бездельников. Операция начинается с тех, что наверху, и вы, братцы, пойдете не абы как, а в маскарадном наряде. Кажется, к этому вас и готовили, не так ли? На обеих лестницах — камеры, так что наших бойцов эти козлики в момент засекут.

— А нас не засекут?

— И вас засекут. Но тревоги поднимать не будут. Просто проявят интерес. Ну, а вы уж постараетесь объяснить им все крайне доходчиво. Как только все будет кончено, на этаж немедленно двинется команда зачистки.

— Береты нам потом выдадут? — не унимался Баринов. — Так сказать, в поощрение? На краповый я бы согласился. А еще лучше — черный или зеленый, как в США.

— Об этом потолкуешь со своим непосредственным начальством, — Альберт с трудом сдержался. Болтовня Баринова его откровенно нервировала, и было ясно, что лишнее звено ему навязали сверху. Он был, разумеется, против, но приказ есть приказ. Погоны обязывали подчиняться.