Московский бродвей - Фридрих Незнанский

– Не уйдет! – задыхаясь, кричал мне Турецкий. – Догоним!

Мы неслись за преступником, однако расстояние между нами, похоже, все не сокращалось. Преступник был довольно резвым.

– Надо предупредить службы аэропорта, – прохрипел Турецкий, доставая из кармана телефонную трубку, – и охрану…

Вдруг преступник изменил направление своего движения. Он побежал не к забору, узкая ленточка которого уже виднелась, а правее, в центр летного поля.

– Куда это он? – прокричал я.

– К машине! – ответил Турецкий с отчаянием в голосе.

Действительно, по летному полю медленно, как и требовала техника безопасности, двигалась красная машина со светящимся табло на крыше: «Follow me»/

Следуйте за мной. (англ.).

Преступник бежал прямо к ней, размахивал руками и что-то выкрикивал. Что именно – мы не слышали. Но почему-то водитель притормозил.

Преступник подбежал к машине, на ходу вынимая что-то из кармана… На солнце сверкнуло лезвие ножа…

– Стой!!! – заорал Турецкий.

Преступник рывком распахнул дверь со стороны водителя, вышвырнул его из машины и дал по газам…

Турецкий снова выругался – еще крепче, чем в самолете… Красная машина уносилась теперь по летному полю. Надпись «Follow me» смотрелась почти насмешкой…

– Не уйдешь! – надрывно шептал Турецкий, выхватывая пистолет. – Все равно не уйдешь!

Он остановился и пару раз выстрелил по колесам. Машина, которая двигалась на бешеной скорости, чуть осела набок, ее понесло в сторону.

– Надо его взять живым! – кричал Турецкий, снова целясь…

Хлопнули еще два выстрела. Машина двигалась по замысловатой траектории. Очевидно, водитель потерял управление.

– Может, вы его застрелили? – спросил я.

– Нет, я целился по колесам, – рявкнул Турецкий. – Бежим!

Красная машина описывала невообразимые загогулины. И тут… Метрах в пятидесяти двигалась желтая автоцистерна с крупной надписью «Огнеопасно». Водитель цистерны, очевидно, заметил, что с красной машиной что-то не так. Попытался уйти в сторону… Но не вышло. Красный автомобиль со всего размаха врезался ему в бок. Я заметил, будто в замедленной съемке, как изгибается, корежится надпись «Огнеопасно», как из прорехи хлещет прозрачная жидкость, которая спустя секунду превращается в огненный поток…

К счастью, водитель автоцистерны успел выскочить из машины. И вовремя – буквально через секунду все, что там находилось, превратилось в пылающий смерч.

Мы смотрели на него как завороженные.

– Вот так, Юра, – грустно сказал Турецкий, – бывает и так. Преступник, конечно, наказан, но…

Вскоре подъехали мощные пожарные машины, которые залили цистерну и автомобиль белой пеной из брандспойтов с широкими раструбами. Казалось, что в середине раскаленного от солнца летного поля образовалась небольшая снежная поляна с высоким сугробом.

– Очень жаль, – сказал Турецкий, – теперь вряд ли будет возможно опознать преступника. А значит, и найти того, кто руководил этим делом.

– Можно еще раз попытаться допросить Филонова… – неуверенно заметил я.

Турецкий отрицательно покачал головой:

– Филонов имел выход только на Дейнекина. Дейнекин убит. Он был единственной ниточкой, которая связывала нас с главным действующим лицом. Ну и, конечно, этот киллер. Поймав его, мы смогли бы выйти на заказчика. Но киллер взял и сгорел на наших глазах.

– Но ведь должен же оставаться хоть какой-то выход?

Турецкий пожал плечами:

– Посмотрим, покумекаем.

– Постойте… – У меня в голове вдруг как будто молния сверкнула. – Ведь Дейнекин перед вылетом говорил с кем-то по телефону…

Турецкий внимательно посмотрел на меня и вдруг широко улыбнулся:

– Вот ведь, а я и забыл совсем. Голова у тебя светлая, Юра! Генпрокуратура много потеряла, когда ты ушел в адвокаты.

Турецкий немедленно стал звонить Грязнову. Потом отдал распоряжение передать все данные на человека, который разговаривал с Дейнекиным по телефону, на все вокзалы, аэропорты, таможни…

В VIP-зале Шереметьева раздались нежные звуки, всегда предваряющие объявления по радио.

«Уважаемые пассажиры! Заканчивается посадка на самолет, следующий рейсом Москва – Лондон. К пассажирам просьба пройти в зал номер два».

Сидевший в одном из мягких кресел человек довольно внушительного вида сложил газету, которую только что читал, и небрежно бросил ее на столик. Поправил на крупном носу очки в отличной золотой оправе. Встал, тронул узел галстука, чуть одернул светлый летний пиджак в тонкую, еле заметную полосочку. Подхватил небольшой кожаный чемоданчик и отправился в зал номер два. Шел он широко, вальяжно, как человек, который уверен не только в своем прошлом, но и в будущем. Симпатичная девушка в костюме стюардессы проводила его к специальному микроавтобусу, единственным пассажиром которого оказался он, и пожелала приятного полета. Человек рассеянно кивнул.

Микроавтобус мягко тронулся с места и покатил по почти идеально ровной поверхности летного поля. Огромный «Боинг-747», к которому он направлялся, стоял далеко в стороне.

Когда микроавтобус подъехал к трапу, человек направился к стюардессе, стоящей у трапа, вынул из внутреннего кармана пиджака паспорт и билет. Сдержанно улыбнувшись, протянул их стюардессе.

– Так… – ослепительно улыбаясь, сказала стюардесса. – Привалов Георгий Ильич? Мы рады приветствовать вас на бор…

Но тут телефонная трубка, которая торчала из ее кармана, громко заверещала. Стюардесса мигом достала и прижала ее к уху. Пассажир заметил, что она как-то изменилась в лице, еще раз внимательно посмотрела в его документы, потом на самого пассажира…

– Хорошо… – наконец сказала стюардесса в микрофон и нажала кнопку. А потом взглянула на пассажира: – Тут возникли некоторые вопросы. Прошу вас пройти обратно в автобус. Вас доставят в здание аэропорта.

Человек сдвинул брови. Лицо его чуть побледнело.

– Но через пять минут улетает мой самолет! Мне нужно лететь! – недовольно пророкотал пассажир.

– Не волнуйтесь, – стюардесса улыбнулась еще более ослепительно, – самолет будет задержан.

– А в чем дело? Я не понимаю! – Пассажиру явно не хотелось возвращаться в аэропорт.

– Я не знаю, – мягко ответила миловидная стюардесса. – Пожалуйста, все вопросы вы решите в здании аэропорта.

Она снова старательно улыбнулась.

Пассажир тяжко вздохнул и послушно отправился обратно в микроавтобус. По дороге он несколько раз оглянулся. Глаза его уже не выражали прежней уверенности. Скорее, тревогу. Да и походка стала какой-то сбивчивой, входя в автобус он даже споткнулся.

Стюардесса смотрела ему вслед, а когда микроавтобус тронулся с места, она снова достала трубку, быстро набрала вызов и произнесла в микрофон:

– Едет.

У входа в аэропорт человека уже ждали. Его взяли под локти и повели в комнату милиции. Глянув в окно, он успел заметить, как огромный «боинг» вырулил на взлетно-посадочную полосу…

В комнате милиции его ждали.

– Здравствуйте, Георгий Ильич! Позвольте представиться. Я – следователь Генеральной прокуратуры по особо важным делам Александр Борисович Турецкий. Это я попросил снять вас с рейса.

– Я не понимаю! – нахмурился Привалов. – Что случилось? Мой самолет улетел, я видел. Вы за это ответите!

– Не беспокойтесь, – улыбнулся Турецкий, – У нас есть санкция генпрокурора России на ваше задержание. Так что в любом случае вам не удалось бы покинуть пределы страны.

– Что за чушь! – воскликнул Привалов. – Какая санкция! Я бизнесмен!

– Нам это известно, – спокойно ответил Турецкий, – и еще кое-что. Сейчас мы поедем в Генеральную прокуратуру, где зададим вам несколько вопросов.

…Через две недели на спецполигоне Управления налоговой полиции происходило важное мероприятие. Огромный бульдозер с тяжелым зубчатым катком, прикрепленным спереди, сокрушал картонные коробки, из которых вылетали мелкие осколки пластмассы. Некоторые коробки разрывались, и из них высыпались разноцветные кружки с дырками посередине. Это были компакт-диски, конфискованные у пиратов.

Коробок было очень много. Время от времени подъезжали самосвалы, которые опрокидывали на землю полигона все новые и новые коробки. Вскоре почти вся площадка покрылась толстым ковром из осколков, ослепительно поблескивавших на солнце.

Мероприятие освещалось практически всеми средствами массовой информации. Истребление компакт-дисков снимали несколько телекомпаний.

После того как бульдозер проехался туда-сюда несколько раз и у присутствующих не осталось никаких сомнений, что ни один из дисков более непригоден к прослушиванию, многочисленные корреспонденты бросились к организатору акции – начальнику Московской налоговой полиции.

– Это самая большая партия контрафактной продукции, – говорил он, – за всю историю борьбы с таким негативным явлением, как пиратство. Сумма ущерба, который потерпели пираты, превышает двадцать пять миллионов долларов.