Московский бродвей - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь неожиданно раскрылась, на пороге показался Слава Петрунин. Глаза у него были какие-то странные. А движения замедленные, будто у сомнамбулы.
– Привет, Слава… – произнесла Лена, но закончить фразу не успела: из гримерной донесся стон. Петрунин побледнел и бочком, прижимаясь к стене, сделал несколько неуверенных шагов в сторону.
Я заглянул в комнатку. Там на полу, среди разбросанных платьев, лежала Анжелика. Сначала я подумал, что она просто споткнулась и упала. Но, приглядевшись увидел: из ее плеча торчал нож, а все вокруг было красным от крови.
– Лена, сюда! – не помня себя, заорал я и ринулся к Анжелике.
Лена кинулась за мной следом и тут же склонилась над Анжеликой. Я снова позавидовал ее умению в любой ситуации держать себя в руках… Лена похлопала Анжелику по щекам, внимательно осмотрела, нет ли других ранений…
– Жива… – прошептала она.
– Это Петрунин! Держите его! – крикнул я и бросился в коридор. Увидел администратора, который уже сворачивал за угол.
Хорошо, что я оказался здесь не один… Лена прекрасно знает, что делать в таких случаях.
Слава Петрунин бежал довольно быстро, ловко лавируя между попадающимися навстречу людьми, и бежал он явно к выходу…
– Задержите его! – кричал я, но народ только испуганно прижимался к стене…
Администратор теперь уже огромными прыжками продвигался по коридору. Однако и не так быстро, чтобы я не мог его догнать. Медленно, но верно расстояние между нами сокращалось. В один момент мне даже показалось, что я могу дотянуться до него и ухватить за руку… Но, как назло, под ногой оказалось что-то скользкое, я потерял равновесие и со всего размаха грохнулся на пол… Все произошло так неожиданно, что я не успел сгруппироваться и ударился лбом об пол… Из глаз посыпались искры…
Петрунин на мгновение обернулся, и я заметил его злорадную ухмылку. Однако фортуна в этот день, видимо, была на моей стороне, потому что и администратор тут же и сам на что-то наткнулся и тоже растянулся на полу.
Я резво вскочил и кинулся к нему. Однако и у Петрунина реакция была неплохой, через пару секунд он снова стал быстро удаляться от меня…
Лестница… Еще одна… К счастью, людей на пути нам не попадалось.
Через некоторое время мы оказались у выхода, рядом с которым на стуле сидел охранник.
– Держите его! Это преступник! – заорал я.
Охранник озадаченно замотал головой из стороны в сторону. Видно, он и подумать не мог, что я имею в виду именно Петрунина, который много раз проходил мимо него.
– Держите! – кричал я.
– Кого? – Охранник был явно озадачен и даже растерян.
Впрочем, уже было поздно. Петрунин рванул на себя скобу, которой запиралась дверь, и выбежал из здания.
– Кого задержать-то? – Ничего не понимающий охранник едва не преградил мне дорогу.
Пробегая мимо него, я только махнул рукой…
Толпа – худшее место для преследования. Человеку ничего не стоит смешаться с ней и раствориться. К счастью, люди стояли довольно плотно, так что администратору не удалось далеко уйти. Я сразу заметил его рубашку.
– Пропустите! – кричал я, так как призывать молодых фанатов Анжелики задержать Петрунина было совершенно бессмысленно.
Петрунин ловко лавировал между стоящими вокруг «Олимпийского» людьми. Безошибочно выбирая пустоты в толпе, он кидался туда. Впрочем, я не отставал.
– Стой! – кричал я. – Все равно не уйдешь!
Толпа рассеялась, и мы оказались на улице. Прохожие удивленно оглядывались на нас… Эх, мне бы сейчас пистолет…
Петрунин бежал метрах в двадцати впереди меня, оглядывался и, как мне казалось, продолжал ускорять свой бег. А затем сделал странную вещь – он на ходу достал из кармана телефонную трубку.
У меня в кармане что-то запиликало. Я вспомнил, что позабыл вынуть из кармана мобильник своего давешнего пленника. Ну надо же! Не снижая скорости, я достал телефон, нажал кнопку… В трубке раздался голос запыхавшегося Петрунина:
– Петя, все сделано… За мной погоня…
– Спокойно, Слава! – с трудом ловя дыхание, прохрипел я в трубку. – Сию секунду остановись и сдавайся. Сценарий поменялся…
Петрунин резко остановился и озадаченно уставился на трубку. А через несколько секунд я уже догнал его и сильнейшим хуком справа отправил в нокаут… Парень, думаю, надолго запомнит этот удар…
Не теряя времени, я заломил ему руки за спину. Петрунин тяжело дышал.
– Все… все… – хрипел он. – Твоя взяла…
– Пошли, – сказал я, подталкивая его обратно к «Олимпийскому». Петрунин послушно пошел…
Когда мы вернулись в грим-уборную Анжелики, Лена успела наложить тугую повязку ей на плечо. Кровотечение вроде остановилось. Правда, она была без сознания.
– Ну как Анжелика? – спросил я, усаживая Петрунина на стул.
– Ничего, – ответила Лена, – пришла в себя, но, как только увидела кровь, снова упала в обморок. Нормальная реакция…
– «Скорую помощь» вызвала?
– Конечно. Они в «Олимпийский» скоро станут ездить как на работу… – невесело усмехнулась Лена.
Анжелика была неестественно бледна и не подавала признаков жизни.
– А ты уверена, что с ней ничего страшного? – спросил я.
– Крови в принципе вытекло не так уж много. Пульс есть, хотя и слабый.
– У тебя, кстати, наручников с собой нет?
– Нет! – ответила Лена, с ненавистью глядя на Петрунина. – Надо же! Вот ведь не знаешь, откуда ждать предательского удара…
Петрунин сидел на стуле опустив голову и никак не реагировал на наш разговор.
– Может, тогда его связать? – предложила Лена.
– Не надо… – тихо подал голос Петрунин. – Я не убегу… Мне бежать некуда…
Я молча кивнул. Действительно, куда ему теперь деваться?
Когда я позвонил Турецкому, тот ответил быстро и по-деловому:
– Турецкий слушает.
– Это я, Александр Борисович. Гордеев.
– А, Юра, привет. Как твои дела?
– Ничего. Но тут у нас…
– А я вот решил, – перебил меня Турецкий, – поглядеть, чем занимаются странные фирмы, которые принадлежат задержанным Сафину и Красину. Короче говоря, обыск решили провести.
– И как?
– Весьма результативно. И при этом вскрылись довольно интересные обстоятельства.
– Александр Борисович… – попытался я его перебить. Но Турецкого остановить не так-то просто…
– …Обе фирмы торгуют пиратской видео– и аудиопродукцией, причем по-крупному. У них огромные склады. И что характерно, судя по документации, диски поступали к ним из одного источника. Так что, возможно, тут ниточка…
– Да… А я вам тоже хочу кое-что интересное рассказать.
– Что именно?
– Совершено нападение на Анжелику.
Турецкий на секунду замолчал, потом быстро спросил:
– Что же ты сразу не сказал? Это же самое главное!
– Так вы мне и слова вымолвить не дали, Александр Борисович!
– Эх, Гордеев, не доучил я тебя! Рано из прокуратуры ушел! Она жива?
– К счастью, да. Как мы уже успели неоднократно убедиться, от ранения в плечо не умирают.
– Что ты говоришь? Опять в плечо?
– Да, в плечо. Ножом.
– А преступник?
– Задержан. Я его догнал собственноруч… то есть я хочу сказать, лично. Правда, пришлось побегать.
– Ничего, Юра, тебе это полезно. И что это за фрукт?
– Только держитесь за стул, пожалуйста. Слава Петрунин, администратор Анжелики.
Несколько секунд из трубки доносилось только сопение, потом Турецкий сказал:
– Немедленно выезжаю. Все равно тут прокуратуре делать больше нечего. Пиратские диски – это больше по части налоговой полиции. Это будет поинтереснее, чем копаться в бумажках…
Первый допрос Александр Борисович устроил прямо на месте, в грим-уборной Анжелики. Бедную певицу увезли на «скорой»: ранение оказалось все-таки довольно серьезным, хотя и неопасным для жизни.
Несмотря на то что Александр Борисович – мастер допроса, я, как мог, ассистировал ему. В итоге получился неплохой перекрестный допрос. Лена Бирюкова, сидевшая в углу, только диву давалась, как мы вытягиваем признания из Славы Петрунина…
Из его слов складывалась довольно странная картина.
Это началось неделю назад. К Славе после концерта подошел человек. С начальственными интонациями в голосе, высокий, видный. Тут Турецкий попросил Петрунина дать описание незнакомца более подробно, а потом шепнул мне, что, судя по описанию, это точь-в-точь Дейнекин.
Человек тот завел разговор и в итоге привел Славе конкретные факты сокрытия им прибылей, полученных от концертных выступлений Анжелики, от налогов. Суммы действительно были весьма крупные, и Славе определенно могло светить несколько лет тюрьмы…
Тогда человек предложил вариант: Слава в определенный день, по его сигналу, ранит Анжелику в плечо. И сокрытие налогов сразу же канет в небытие…
Слава сначала отказался. Но Дейнекин (мы были почти уверены, что это был он) оказался настойчивым. Он пообещал не только обнародовать факты сокрытия прибылей, но и к тому же «не оставить без внимания» (так, со слов Петрунина, выразился он) семью администратора. Чтобы Петрунин понял, что это не просто треп, Дейнекин назвал несколько фамилий людей, с которыми был связан Петрунин, в частности тех, кто занимался выпуском нелегальных копий компакт-дисков. Слава понял, что его приперли к стене. Он попытался выяснить, зачем так уж необходимо ранение Анжелики? Дейнекин только усмехнулся и ответил, что это нужно для того, чтобы привлечь к певице еще больше внимания.