Четыре четверти страха - Максим Вячеславович Никитин

бегства тучей оскорблений, которыми она прошлась по его внешности, родителям, образу жизни, возрасту и половой ориентации, хотя последнего она еще толком сама не понимала, но слышала от взрослых.

Казалось, что Василиса уже пережила все это. Вытравила цистернами алкоголя. И вот теперь снова этот кошмар! Снова жизнь подталкивает ее к старому котловану дома, в котором какой-то больной, недостойный жизни выблядок своими грязными лапами…

«Вставай и собирайся».

Василиса поднялась на ноги.

«Сегодня можно все что захочешь».

– Без тебя знаю, сука, – вслух произнесла Василиса. – Сегодня ты у меня разгуляешься. Я тебе обещаю.

Глава XXXV

Илья снова достал смартфон, набрал номер, но тут же нажал красную иконку отмены. Это действие он повторял уже, наверно, три раза подряд.

Решить позвонить Василисе, чтобы все ей рассказать и потребовать ответа, было легко и логично, но вот сделать это на самом деле… Что он ей скажет?

«Привет, у меня есть фотографии садистского содержания. На вот, посмотри. Ты что-нибудь хочешь мне сказать?»

Наконец Илья заставил себя набрать номер и ждать достаточно долго, чтобы послышались длинные гудки. Теперь пути назад уже не было. В любом случае в телефоне Василисы останется не отвеченный входящий вызов. И даже если Илья снова струсит и положит трубку, ничто не помешает Василисе самой ему перезвонить, что будет еще хуже, потому что она может перезвонить, когда он будет абсолютно не готов.

И вот теперь он с напряжением вслушивается в сигналы, говорящие о том, что хозяйка коммуникационного устройства, с которым Илья хочет связаться, или не слышит сигнала, или не желает слышать Илью. А может быть, все совершенно…

– Алло, – раздается в трубке женский голос, еле различимый за гремящей на заднем фоне музыкой.

– Василиса, привет! Это Илья! – произносят побледневшие губы.

– А-а-а! Ильюха! Пр-р-ие-т! – заплетающимся языком говорит Василиса, пытаясь перекричать музыку.

– Нам нужно увидеться! – повысил голос Илья.

– Чего? – не расслышала девушка.

– Увидеться нам нужно! – громче повторил Илья. – Мне нужно тебе показать что-то очень важное. Помнишь фотографии?

– Какие фотографии? – Василиса икнула в трубку. – Я ничего больше не снимала.

– Ты сейчас где? – спросил Илья, поняв, что переговоры по телефону никуда не приведут.

– Там, где мы с тобой последний раз встречались, – хихикнула девушка.

– Будь там и никуда не уходи! – приказал Илья. – Я буду через десять-пятнадцать минут.

Через восемнадцать минут Илья распахнул плечом дверь бара «Black Ocean», чуть ли не кубарем пронесся по залу и остановился посередине, внимательно разглядывая посетителей. Однако никто из отдыхающих не заметил этого стремительного гостя, кроме, может быть, двух-трех человек, которые вскоре о нем забыли, увлеченные своими делами.

Отряхнув воображаемую пыль с лацкана спортивного пиджака, Илья направился в отдаленный угол, где, уставившись в граненый стакан отвратительного пойла, сидела Василиса. Она была с андеркатом, в белой футболке, уже заляпанной чем-то коричневым, скинни-джинсах, военных ботинках и во всех своих татуировках, возглавляемых сантехником Марио на виске.

– А-а-а! Ильюха! Пр-р-ие-т! – повторила девушка заплетающимся языком. – Выпить хочешь?

– Не откажусь, – ответил Илья и посмотрел на практически пустую бутылку дешевейшего виски. – А ты, может, кофейку бы выпила?

– А какое твое, на хрен, собачье дело? – ощетинилась Василиса.

– Мне нужно твое профессиональное мнение, – сказал Илья.

– Профессиональное? – расхохоталась Василиса. – Профессиональное мнение? Мнение профессионального кого? Профессионального алконавта?

– Ты мне говорила, что разбираешься в фотографии и можешь посмотреть кое-какие фото.

– Что за фото?

– Фото, что мне прислал неизвестный человек вместе с твоей подвеской. Помнишь?

Василиса нахмурилась так, что Марио на ее виске начал шевелиться.

– Ты говорил, что там какие-то фотографии девушек, – в конце концов сказала Василиса.

– Да! – Илья налил в граненый стакан побольше отвратительной жидкости. – Ты посмотришь? Мне нужно твое мнение.

Василиса кивнула головой, а Илья поднес стакан к губам.

– Э! – вдруг запротестовала девушка, глядя на действия Ильи. – Не наглей! Поставь стакан на место.

– Тебе уже хватит, – сказал Илья. – Но если ты мне поможешь с фотками, я дам тебе утопиться в этом пойле за мой счет.

– А не боишься подцепить от моего стакана какую-нибудь заразу? – спросила Василиса и тут же засмеялась, хлопнув себя по коленям. – Ах да! Прости. После того, что между нами…

– Тут дело даже не в самих фотографиях, – Илья проглотил содержимое стакана, – дело в том, что изображено на них.

– И что же это на них изображено?

Илья достал из внутреннего кармана небольшой конверт, в котором было отобрано определенное количество фотографий. Последним лежал клочок бумаги с посланием.

Василиса открыла конверт и уставилась на первое фото. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, ни один волос не шевельнулся. Казалось, что девушка полностью окаменела. Так продолжалось около двух минут.

Наконец Василиса отложила фото на край стола изображением вниз, бросила на Илью беглый взгляд, вытащила из конверта следующую фотографию и начала ее рассматривать с таким же каменным лицом.

Пока Василиса вынимала фото, Илья пытался определить или хотя бы уловить изменения, которые происходят в его собеседнице.

Что она сейчас чувствует? Видела ли она раньше эти фото? Может быть, она не только их видела, но и сама снимала? Кто разберет, что скрыто в голове у девушки, которая, во-первых, так неординарно выглядит, а во-вторых, так странно себя ведет.

Даже если Василиса сейчас ничем себя не выдает, даже если ничего толкового не сможет рассказать о фотографиях, даже если сама уверена в себе и в том, что делает…

Существует множество случаев, когда человек совершенно не понимает, что творит. Не осознает, что это именно он совершает тот или иной поступок. Сознание этого человека захвачено сущностью более сильной и более враждебной.

Доктор Джекил и мистер Хайд – это только начало исследования данных процессов. Это только безвредные литературные герои. Они есть суть понятия о добре и зле, уживающихся в одном человеке. Вымышленные ангел и бес, сидящие на правом и левом плече несчастного.