Советник царя Гороха (сборник произведений) - Алексей Владимирович Мефокиров

каддафиста через мигрирующие посты Переходного Совета. Каддафист был ранен в ногу, и сквозь запыленную повязку проступала кровь.

Правда, здесь ситуация была поспокойнее, так как в кузов ни при одной проверке никто не лазил: просто проверили документы, а один из революционеров уговаривал нас (наверное, минут тридцать, не меньше) купить у него автомат «всего за 200 долларов», и предлагал целых четыре запасных рожка к нему. Двести долларов за китайский юзаный «Калаш» – может это и не слишком много, не знаю. Просто в нашем случае, – вопреки бессмертным словам Абдуллы из «Белого солнца пустыни»: «Кинжал хорош для того, у кого он есть»,– обладание оружием сослужило бы нам плохую службу. С автоматом в кабине мы выглядели бы в высшей степени подозрительно, а против отряда, вооруженного несколькими ДШК – это «пукалка», которой мы бы даже не успели воспользоваться.

Третий случай произошел с нами, прошу прощение за каламбур, в третьей поездке. Вся поездка происходила в высшей степени спокойно, мы отвезли груз в Аль-Зинтан, быстро разгрузились около местного футбольного стадиона с довольно ухоженным газоном (не часто, кстати, увидишь такое в городках посреди Сахары), и, любуясь бесчисленными руинами бывшей крепости, поехали назад. Но не успели мы толком выехать за пределы Аль-Зинтана, как нас остановил патруль революционеров. Ну, ничего, дело то обычное. Мы вышли из кабины, Жека что-то сказал Халиду. Смотрю, как то один из революционеров насторожился, а потом что-то принялся горячо доказывать своим товарищам, они все подняли гвалт, словно стая разъяренных гусей. Ничего не понимая, поворачиваюсь к Халиду и вижу, что он весь подбледнел и как-то сник. Глянув на меня затравленным взглядом, Халид произнес: «They say, that you are Russian mercenaries of Kaddafi. It seems for them, that you speak with Russian accent! They propose to kill us immediately…» Говорил он это сначала возбужденно, а затем все мрачнее и мрачнее, казалось, что у него просто батарейки садятся.

В моем мозге сразу возникло нехорошее русское слово, созвучное названию полярной лисы. Сам не ожидая от себя такого, я заорал:

– Scheiße! Ich und mein Freund sind aus Deutschland! Aus Deutschland, verstehen Sie mich? Wenn Sie jetzt schießen, haben Sie viele ernste Problemen mit Bundesregierung!

Вышло у меня все спонтанно, но довольно внушительно. Мне прямо самому понравилось. Произношение и голос были точь в точь как у Тила Линдемана, солиста «Rammstein». Повезло, и похоже «Rammstein» слышали даже в Ливии. Спасибо вам, ребята-рокеры из Германии – вы сделали большое дело!

Галдящие революционеры несколько растерялись. Халид, как он мне потом сам в этом признался, на арабском подтвердил, что мы никакие не русские, а самые настоящие немцы… Революционеры недоверчиво отшатнулись, а потом протянули назад документы. Еще более нам повезло, что никому из них не пришло в голову посмотреть наши паспорта или водительские права. Вот тогда всплыла бы наша «файна юкрайна» и как минимум, пришлось бы сидеть в ливийской тюрьме (и это по очень оптимистическим расчетам). Увы, особых надежд на нашу родную дипломатию, не подкрепленную, в отличие от той же американской, барражирующими авианосцами, не было.

Надо сказать, что нас, русских и украинцев, в Ливии недолюбливают. Точнее, не слишком уважают, особенно после революции. Революционеры-повстанцы не любят за то, что мы вроде бы оказывали поддержку режиму Каддафи; каддафисты недолюбливают за то, что мы не оказывали им должную поддержку. Но на самом деле ситуация объясняется довольно просто.

Исламская ментальность такова, что уважения заслуживает лишь сильный: по крайней мере такой, что не спускает обид и не смиряется с выливаемыми на него ушатами грязи. В отличие от нашей культуры, выросшей из христианского смирения и изрядно «облагороженной» западными ценностями, в исламском мире не принято спускать обид. И при этом, если у нас придерживаются принципа «хоть горшком назови, только в печку не ставь» ( в другом, не менее популярном варианте фигурирует представитель нетрадиционной сексуальной ориентации и специфическая поза), то для мусульманина это абсолютно неприемлемо. Тот, кто смиряется с собственным унижением – хуже собаки.

Есть у нас, у славян еще одна дурная привычка, которая кощунственна для мусульман: это привычка за границей восхищаться всем увиденным и хаять собственную Родину. Для мусульманина его дом, каким бы он ни был – святыня; лить грязь на свою Родину, на свой «большой дом» – это святотатство. Тот, кто так делает, презираем… Наших же хлебом не корми, дай позлословить и обгадить «рідну неньку».

Четвертый случай связан с тем, как мы попали под минометный обстрел. В той же самой, злополучной, второй поездке, мы, выгрузив наших тайных пассажиров возле Гарьяна, решили слегка отдохнуть от пережитого стресса на обратном пути. Мы остановили машину на обочине возле развилки Гарьянской дороги (а это широкое такое шоссе на четыре полосы), где со стороны Гарьяна левый поворот на Мизду, а по правую сторону какой-то местный супермаркет вроде нашего «Аверса» с местами для парковки. Супермаркет, как нам показалось, даже работал. Мы спокойно оставили возле него наш грузовичок и пошли к двери. Подойдя, мы к своему неудовольствию убедились, что он закрыт. Но стоило нам повернуться назад и что тут началось! Словами не описать… Но все же попробую.

Сначала раздалось два характерных хлопка, такое далекое-далекое «пух-пух», а затем… как рванет чуть позади стоянки… мы аж присели. Да что там присели, просто упали на задницы там, где стояли. Снова «пух-пух» – и снова короткий рёв, потом «большой бумсик»: тучи пыли, дым, пламя. И два спутника Марса в придачу: Фобос и Деймос, Страх и Ужас. В общем, не так уж ошибались римляне, называя своих богов и размещая их по небосклону.

Сказать, что было страшно – не скажу. Страшно было, когда мы провозили повстанцев через кордоны каддафистов и наоборот. Здесь же было нечто не страшное, а шокирующее. Другого слова я не подберу. Именно шокирующее, только не в том смысле, в котором сейчас употребляется это слово в прессе и Интернете, вроде: «Шокирующие подробности! Голая Наташа Королева оказалась одетой!». Нет, шокирующее именно в том значении, что вызывает шок, как особое состояние человеческой психики.

В ушах стоял такой звон и грохот, что казалось, будто взрываются не мины в паре десятков метров от нас, а сам мир изнутри. Уши заслоняло, и меня чуть не вырвало от этого тяжелого ощущения. Казалось, что через уши с каждым новым взрывом в мозг проталкивается порция тяжелой ртути, а голова готова разорваться, словно переспелый арбуз. Мы забились за угол здания супермаркета, и лежали ничком, пока обстрел не затих. Примерно еще