Перекрёсток - Анастасия Март
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Замечательно. А отправить ко мне водителя ты не догадалась? Инга, это же элементарно! Ты что, плохо себя чувствуешь?
— Простите, — она снова прячет взгляд, — просто это действительно срочно… Но если вам некогда…
— Ладно, — я отмахиваюсь от неё сердито, — давай сюда эту папку. Всё равно я уже здесь.
Документов оказывается нереально много. Какие-то заявления, акты, доп. соглашения… Некоторые даже двух а то и трехлетней давности. И что же за проверка грядет в компании? Почему я о ней ничего не знаю?
Мелькает мысль заглянуть к отцу, но я хочу поскорее разобраться со всем и вернуться к Ангелине. А разговоры с папенькой это надолго.
На душе по-прежнему кошки скребут кошки, и нехорошее предчувствие продолжает меня мучить. И когда я возвращаюсь домой, то понимаю, что не зря всегда доверяю своей интуиции.
То, что что-то произошло за время моего отсутствия, становится ясно с первой же секунды.
Геля почти не смотрит в мою сторону. Не разговаривает. Все её ответы односложные, и мои попытки выяснить, в чём же дело, разбиваются о толстенную стену непонимания.
Ник и Лерка тоже притихшие, молчат, как партизаны. Только поглядывают то на меня, то на Гелю с каким-то подозрением. Понимают, что у нас какие-то проблемы, но поделать ничего не могут.
Да что же это такое, чёрт возьми? Почему сложности продолжают преследовать нас на каждом шагу?
Через пару дней мы возвращаемся в город, и Ангелина так и не объясняет причину своего странного поведения. Но я всё равно её выясню.
И очень скоро.
Глава 29
Ангелина
Ранее
Через пару часов после того, как Артур уехал на работу, вдруг раздаётся дверной звонок. Учитывая, что мы находимся в загородном доме, всё это как минимум странно. Если гостя пустили на территорию посёлка, значит, это кто-то из знакомых.
«И кто это может быть?» — мелькает в голове, когда я выхожу и распахиваю дверь. И замираю в оцепенении.
— Альберт Евгеньевич?
Меньше всего на свете я ожидала увидеть отца Артура. Высокий седовласый в безукоризненном костюме он смотрит на меня одновременно строго и как-то оценивающе.
— Могу войти, Ангелина? — спрашивает он неожиданно вежливым голосом.
— Это ведь ваш дом, — пожав плечами, я отхожу в сторону, — Артур мне рассказывал, что вы раньше жили здесь.
— Да, это верно.
Альберт Евгеньевич заходит внутрь, и мы тут же слышим звонкий голос:
— Дедушка!
Никитка буквально влетает в объятия деда, что-то восторженно рассказывая ему. В то же время Лерка жмется рядом нерешительно, с подозрением посматривая на отца Артура.
— А вы юная леди? — тот через пару минут всё же замечает мою дочь. — Позволите узнать ваше имя?
— Лера…
— Лера, значит. Очень приятно.
Жестом фокусника Альберт Евгеньевич достает из пакета две одинаковые коробки.
— Это подарки? — Никитка сияет, как медный таз. — Нам?
— Конечно, бегите смотреть, — мужчина улыбается да так по-доброму, что мне почему-то становится неловко. — А мы с Ангелиной пока поговорим немного.
Весёлые, как птички, дети убегают, и Альберт Евгеньевич снова переключает на меня внимание.
— Если вас не затруднит, Ангелина, приготовите нам кофе?
— Конечно.
Мы перемещаемся в столовую. Альберт Евгеньевич, похвалив сваренный мною кофе, осматривается вокруг.
— Да, наш первый дом… Здесь прошло детство Артура. Знаете, Ангелина, я не был хорошим отцом.
— Но вы вырастили хорошего человека, — замечаю справедливо.
— Да, в конце концов, это так, — он соглашается и смотрит на меня в упор, — Ангелина, буду с вами откровенен: я знаю о ваших отношениях и с Артуром и не одобряю их.
Да уж… Америку он мне не открыл, конечно.
— Но мы… — пытаюсь объясниться, но Альберт Евгеньевич не даёт мне договорить.
— Нет, не рассказывайте мне, что вы просто друзья. Я может и стар, но далеко не глуп. И я не одобряю ваш роман не потому что мне не нравитесь лично вы, а потому что Артур… — Альберт Евгеньевич задумывается на пару секунд. — Понимаете, он не сможет дать вам того, в чём вы нуждаетесь. Поверьте, Ангелина, он не герой вашего романа.
— И в чем я нуждаюсь по-вашему, Альберт Евгеньевич? — я вдруг осмеливаюсь дерзнуть ему.
— В заботе, нежности, теплоте и любви, — прищурившись, перечисляет он. — Артур не сможет вам дать этого, потому что он… как бы помягче выразиться, скуп на эмоции. Увы, это последствия моего воспитания. Я вырастил человека, не способного на искренние чувства.
— Вы не правы. У Артура всё с этим в порядке.
— Это вам так кажется, Ангелина, — Альберт Евгеньевич по-прежнему спокоен и уверен в себе. — Вы влюблены, благодарны за помощь, сейчас ваши чувства преобладают над разумом. Но когда розовые очки спадут, вы увидите, что на самом деле представляет из себя мой сын. Вы не будете счастливы с ним, поверьте, я знаю, о чем говорю. Ему не нужна жена ему нужна витрина для поддержания его имиджа. Такая, какой была Илона. Красивая, элегантная, правильно воспитанная. А вы… другая. И это не плохо и не хорошо. Просто вам с Артуром не по пути. Наследник моей компании никогда не сможет жениться на такой, как вы. Особенно, учитывая вашу прошлую жизнь.
Надо отдать должное Альберту Евгеньевичу, слова он подбирает мастерски. Настолько, что у меня начинает ныть под ложечкой, а щёки пылают. Нельзя не признать, что его речь задела меня. И задела сильно.
— Вы настолько уверены, что я не пара вашему сыну? — мой голос, несмотря на все усилия, дрожит.
— Я ведь говорю это из добрых побуждений, — Альберт Евгеньевич снова улыбается своей доброй и какой-то беззащитной улыбкой. Но я понимаю, что это впечатление обманчиво. Нутром чувствую. — Я знаю вашу ситуацию и рад, что ваш бывший муж получил по заслугам. И Артур проявил благородство, помогая вам. Теперь и я хочу внести свою лепту.
— Лепту?
— Вам нравится Санкт-Петербург? — вдруг ни с того ни с сего спрашивает мужчина.
— Я была там всего один раз и не успела понять, нравится ли мне этот город или нет. А почему вы спрашиваете?
— У моей фирмы там филиал. И нам срочно нужен специалист по рекламе. У вас ведь есть образование?
— Неоконченное…
— Это уже хорошо. Поработаете несколько месяцев, а потом я оплачу вам учёбу в любом институте.
Так вот, к чему он клонит! Боже… неужели он пытается купить меня, чтобы отвадить от своего сына? Как те свекрови из плохих анекдотов!
Хотя, чему я удивляюсь? Ведь моя собственная мать без зазрения совести брала деньги у
