Русь и Польша. Тысячелетняя вендетта - Александр Широкорад

Части пилсудчиков стремительно ворвались в Варшаву, но натолкнулись на сопротивление правительственных войск. Завязались уличные бои, в которых погибло 379 человек.

«Успеху инициаторов переворота способствовала организованная социалистами забастовка железнодорожников, в результате которой правительство не смогло вовремя получить необходимые грузы и помощь. В общем, Пилсудский стремился сохранить военный характер своего выступления, чтобы в будущем не оказаться в зависимости от политиков.

Когда участники переворота овладели почти всей Варшавой, Войцеховский и Витос отказались от борьбы. Правительство располагало значительными силами, но их применение означало бы начало гражданской войны со всеми трагическими последствиями во внутриполитической и международной обстановке. Четырнадцатого мая президент и премьер-министр уступили, и было объявлено перемирие. Заместитель президента (согласно конституции) маршал сейма Ратай сформировал правительство вместе со сторонником Пилсудского Казимежем Бартелем во главе. Пилсудский занял пост военного министра. Это означало капитуляцию законной государственной власти под давлением силы, а позже привело к легализации этой силы»[127].

Любопытно, что Пилсудский не распустил сейма, но насмерть напуганные депутаты 31 мая избрали Пилсудского президентом Польши. Но тот отказался, сославшись на конституцию, которая, мол, дает слишком маленькие полномочия главе государства.

Тогда 1 июня 1926 г. президентом Польши был избран почти неизвестный в политических кругах профессор Львовского политехнического института Игнацы Мосцицький, в юные годы участвовавший в социалистическом движении.

Пан Юзеф дружески сказал депутатам сейма: «Я мог бы не впустить вас в зал национального собрания, насмехаясь над всеми вами, но я проверяю, можно ли пока еще в Польше править без кнута».

Но фактическим диктатором маршал Пилсудский оставался до самой своей смерти в 1935 г.

Независимая Польша являлась аграрной страной. По данным переписи 1927 г., более 64 % ее самодеятельного населения было занято в сельском хозяйстве и лишь 9,2 % — в промышленности. В 1921 г. 64,4 %, то есть две трети крестьянских хозяйств, относились к бедняцким и владели лишь 14,8 % общей земельной площади. Середняцкие хозяйства (от 5 до 10 гектаров) составляла 22,5 % всех хозяйств и располагали 17 % всей сельскохозяйственной площади. Помимо этого, по неполным данным переписи 1921 г., в Польше насчитывалось более 1 млн 300 тыс. сельскохозяйственных рабочих.

Зато 19 тысяч крупных помещиков, составлявших всего 0,6 % земельных собственников, владели 44,8 % земли. Также большие земельные площади находились в собственности церкви и государства.

Помещичье землевладение являлось основным пережитком феодализма в Польше. Имелись и другие пережитки феодализма, например натуральная форма оплаты труда сельскохозяйственных рабочих, кабальные отработки за аренду земли и ссуды, чересполосица, сервитуты. Особенно сильны были эти пережитки на востоке и юге страны, где сохранялись еще крупнейшие латифундии.

В 1927 г. половина крестьянских хозяйств не имела лошадей, треть не имела свиней и одна седьмая — коров.

Одним из основных процессов, происходивших в это время в польской деревне, было усиление капиталистической дифференциации, «вымывание» середняка, формирование огромной армии «лишних людей», ненужных ни в сельском хозяйстве, ни в промышленности.

В 1928 г. в Польше начали проявляться признаки наступавшего кризиса, принявшего в 1929 г. катастрофический характер. Так, промышленное производство в 1933 г. составило всего 55,6 % от уровня 1929 г. Американский, немецкий и французский капитал отвоевывал все новые позиции в разрушенной кризисом экономике Польши. Доля иностранного капитала в польских акционерных обществах увеличилась с 33,9 % в 1929 г. до 44,2 % в 1933 г., а в основных отраслях промышленности достигла 70–90 %.

На уменьшение зарплаты и увольнения рабочие ответили массовыми забастовками. В феврале — марте 1932 г. произошла стачка на стекольном заводе «Гортензия» в Петркуве, где рабочим удалось пусть ненадолго, но захватить предприятие в свои руки. Этот боевой пример подхватили и другие предприятия, и в течение 1932 г. в Польше прошло 48 таких стачек, а в 1933 г. — уже 108. Этот вид забастовок в международном рабочем движении получил название «польских стачек».

С 1929 г. в Польше у власти находились «правительства полковников», то есть полковников — сподвижников Пилсудского. Замечу, что этот термин введен самими поляками и в 1930-х годах распространился по всему миру. 12 мая 1935 года умер маршал Пилсудский.

Между тем еще при жизни «начальника государства», 23 апреля 1935 г., президент Мосцицький подписал текст новой конституции. Она сохраняла парламентские учреждения, но значительно освобождала от ответственности перед ними исполнительную власть, которую представлял в первую очередь президент. Он же формировал и правительство. Конституция предоставляла сейму и сенату большие полномочия и гарантировала гражданские свободы.

Взамен Пилсудского Мосцицький назначил «начальником государства» генерала Эдварда Рыдз-Смиглова.

Новые правители изменили закон о выборах. Теперь кандидатов в депутаты могли выдвигать собрания, в значительной степени находившиеся под контролем правительства. Число выборщиков в сенат ограничивалось, вводился обязательный ценз — высшее или среднее специальное образование. Голосовать могли лишь лица, имевшие заслуги перед государством: орденоносцы и граждане, занимавшие выборные должности в органах самоуправления или в общественных организациях. Треть сенаторов назначал лично президент.

Оппозиция объявила выборам бойкот. 8 сентября 1935 г. по официальной статистике в выборах в сейм участвовало 47 % избирателей. Однако цифра эта сомнительная, так как самые высокие показатели были отмечены в восточных Кресах.

Чуть ли не решающую роль в польском правительстве стал играть министр иностранных дел в 1932–1939 гг. Юзеф Бек. Кстати, он тоже бывший полковник пана Пилсудского. Как заметил один британский политик, на Западе плохо знали «польских министров с труднопроизносимыми фамилиями» и именовали польское правительство «правительством Бека».

Польские правители были абсолютно уверены, что диктатура и подавление нацменьшинств сделают Польшу великой. Как уже говорилось, в новое государство, созданное Пилсудским железом и кровью, были насильно загнаны миллионы русских, белорусов, украинцев, евреев и немцев. Поляки составляли около 60 % населения этого государства. При этом в поляки были принудительно записаны различные славянские народы — силезцы, мазуры, кашубы, лемки и т. д.

Статистика по мазурам, лемкам, кашубам и другим народам в Польше никогда не велась. Однако даже в XXI веке, несмотря на 80 лет принудительной ассимиляции, в Польше насчитывается 330 тысяч кашубов и 180 тысяч полукашубов. (Данные Главного правления Кашубо-поморского объединения на 2005 год.) Кашубам и при Пилсудском и при коммунистах не давали учиться в школе на родном языке. Детей, плохо говоривших по-польски, даже в 1950–2005 гг. отправляли в школы для умственно отсталых. Запрещались газеты на кашубском языке, а их редакторов отправляли за решетку.

Польские власти с 1919 г. отказались предоставлять другим народам хоть какие-то элементы автономии, пусть даже культурной. В Польше должны были жить только поляки, и должна быть единственная конфессия — римско-католическая.

Страшные гонения обрушились на православную церковь. По данным польских историков Дарьи и Томаша Наленч, настроенных, кстати, весьма патриотично, «…некогда униатские, а более ста лет православные церкви на Волыни были превращены в католические костелы и целые деревни стали польскими. Только на Волыни к 1938 г. были превращены в костелы 139 церквей и уничтожено 189, осталось лишь 151»[128].

В качестве примера стоит упомянуть о судьбе кафедрального собора Александра Невского в Варшаве. Он был построен в конце XIX века на добровольные пожертвования. Стены и своды украшали мозаики, выполненные под руководством В. М. Васнецова. Самая большая мозаика «О Тебе радуется» имела площадь 1000 кв. м. Интерьер украшали 16 яшмовых колонн, подаренных Николаем II. Собор вмещал до 3000 молящихся. Колокольня, напоминавшая московскую Ивана Великого, возвышалась над городом на 73 м. Наверху ее была устроена популярная у туристов смотровая площадка. И вот с 1920 по 1926 год поляки с большим трудом разломали этот величественный храм. Украшения собора были разворованы. Позже несколько мозаичных фрагментов украсили костел Марии Магдалины в предместье Праги, а яшмовые колонны собора в конце концов установили над могилой маршала Пилсудского в Кракове.

Замечу, что собор Александра Невского в отличие от храма Христа Спасителя никому не мешал. И в 1926 г. противником польских панов была не царская Россия, а атеистический Советский Союз. Разумные политики могли сделать этот собор символом борьбы против «безбожного большевизма», местом общения белогвардейских элементов и т. д. Но ненависть ясновельможных панов к православию и всему русскому затмила политическую целесообразность.