Огонь в оковах - Анастасия Волжская

властью. Неудивительно, что все в Кординне делается теперь в угоду Короне и иллирийцам , а нам, простым ниареттцам, остается лишь подчиняться. И погибать.

– Вы говорите о взрывах?

Чуть помедлив, вдова кивнула.

– Да. Взрывы, показательные казни, суровые приговоры в судах, длительные тюремные сроки. Отсутствие достойной работы, голод среди нищающего населения. Но самое страшное – никаких перспектив. Были надежды, что с приходом к власти молодого лорда Морелли все изменится. Сын лорда Энрико всегда тянулся ко всему истинно ниареттскому, – темные глаза на мгновение застыли на моем лице, - и нам казалось, что это хороший знак. Но… союз семей Морелли и Брианелло поставил крест на мечтах кординнцев о новом, справедливом правителе, которому небезразличны нужды и желания своего народа. Лорд Габриэлло, как и его отец, выбрал в жены холодную зашоренную ромилийку, пoлную презрения к нашей земле.

– Это всего лишь женитьба, - возразила я. - Выбор невесты ничего не говорит об отношении Габриэлло Морелли к родному краю.

Возразила – и тут же мысленно отругала себя за глупость. Едва ли лорд-наследник нуждался в моем одобрении. К тому же, если честно, я полностью разделяла мнение леди Ортензии о прибывшей в Кординну ромилийской невесте и не собиралась выступать в ее защиту. Но Габриэлло – другое дело. Несмотря на разногласия и непонимание, разделившие нас каменной стеной, я не могла допустить, чтобы кто-то отзывался дурно о наследнике Морелли. Даже если его выбор причинил мне ужасную боль – все равно.

«Никогда, никогда, никогда я не повернусь к тебе спиной…»

Но леди Греко мои слова не показались убедительными. Бросив на меня сочувственный взгляд, она покачала головой.

– Увы. Правильно говорят – кровь всегда возьмет свое. Предки Морелли были рождены в туманном северном крае лживых торговцев,и много лет спустя их потомки, волей иллирийского короля захватившие власть в Западном Ниаретте, все так же готовы продать и предать. Но вы, леди Льед, - по губам леди Ортензии скользнула легкая улыбка. - Вы – это совершенно другая история. Темную силу Старшего брата, горящую в вашей крови, не затушил даже ледяной холод севера. И вот вы снова здесь. Дома, - вдова обвėла рукой холмы, полыхающие огнем в догорающем закатном солнце. - Среди друзей, даже если иногда вам может казаться иначе. Глядя на вас, я впервые за долгое время начинаю верить, что у Ниаретта ещё есть шанс. Помните об этом, Франческа. Не позволяйте никому – и особенно роду Морелли – отнять ваше пламя.

***

Напутствие леди Ортензии взбодрило не хуже чашки крепкого кофе. Высадив Риччо на центральной площади, откуда легко можно было добраться в любую точку Кординны, я без промедления направилась домой, чтобы наконец приступить к созданию поисковика. Заготовку – небoльшой темный кристалл сложной огранки – я выкупила у той же леди Греко. По ее словам, покойный муж немного работал с артефактами, и леди охотно продала то немногое, что осталось в маленькой домашней лаборатории, радуясь, что неоконченные труды лорда Греко послужат хорошему делу.

Кристалл oказался с характеpом. Я подступалась к нему и так, и этак, без конца меняя плетение и перетачивая острые грани, но связи внутри камня рвались, словно хрупкие ниточки, раскаляя зажатый в пальцах кристалл и разбрасывая снопы искр. Похоже, покойный лорд Греко был не самым умелым артефактором – или же мне досталась забракованная им заготовка. Да и сама я, сказать по правде, за долгую жизнь в Лареццо отвыкла работать с настоящими ниареттскими кристаллами, отличавшимися повышенной мощностью и силой.

Но я не сдавалась,и после очередной неудачи, заканчивавшейся выплеском влитой в кристалл энергии, каждый раз снова упорно бралась за резец. Вспоминала советы отца и нашу совместную работу над артефактами, перечитывала записи, сохранившиеся в библиотеке, стискивала зубы – и начинала занoво. Ведь главное, чему научил меня отец, - никогда не отступать перед трудностями, как бы тяжело ни было.

Последняя попытка – я уже не знала, какая по счету – наконец принесла плоды. Норовистый кристалл стабилизировался, энергия засияла внутри ровным светом, разогнав полумрак подвальной мастерской. Я почувствовала мерную, похоҗую на дыхание прибоя пульсацию артефакта, означавшую, что основа для поисковика заложена правильно. Осталось только настроить его на поиск «Северного ветра» и обеспечить защиту от энергетических штормов, нередко случавшихся в море. Но самое сложное было уже позади. Я справилась. Действительно справилась.

Я откинулась на спинку стула, гордая и довольная проделаннoй работой. Но вместе с радостью внезапно навалилась усталость. Я вдруг вспомнила, что почти не ела и ни разу не поднялась наверх, чтобы попросить у служанок, которым запрещено было заходить на территорию мастерской, хотя бы чашку кофе. Строго говоря, я вообще не знала, который сейчас час. В мастерской не было окон – лишь широкий металлический короб вытяжки связывал подвал с поверхностью, не пропуская света.

Когда я, отложив артефакт, ненадолго покинула мастерскую, оказалось, что почти наступило утро. Предрассветное серoе небо на востоке уже начинало наливаться красками скорого утра. Журчали фонтаны, громко и настойчиво чирикали птицы, которых перекрикивали притаившиеся в зарослях цикады. Во дворце было темно – лишь несколько одиноких окошек горело на половине слуг да Арра, ожидавшая моего возвращения, оставила в спальне зажженные свечи.

Сама служанка дремала на террасе. Заметив меня, она вскочила и недовoльнo сощурила сонные глаза.

– Вы совсем не бережете себя, миледи. Уже почти утро, а вы ещё не ложились. Отдохните хотя бы несколько часов.

– Нужно закончить артефакт, - я поморщилась, массируя виски. – Принеси мне кофе и что-нибудь перекусить.

Арра не сдвинулась с места.

– Я обещала вашей матери заботиться о вас, а не смотреть, как вы морите себя непосильной работой.

– Сейчас я твой наниматель,и у меня нет времени на пустые пререкания. Сделай то, что я прошу,и можешь идти спать.

– Пожалуйста, миледи, подумайте о себе, – взмолилась служанка. - Вы совершенно бледная…

– Арра.

– Прошу вас, миледи…

– Хватит, - я оборвала ее взмахом руки. На споры не было сил , а раздражение, всколыхнувшееся внутри от нелепого упрямства служанки, выжгло последние крохи энергии. – Обойдусь без кофе. А теперь оставь меня в покое и уходи.

Но своевольная островитянка снова поступила по–своему.

– Хорошо-хорошо, миледи, – затараторила она. – Я все сделаю. Сядьте здесь , а я сейчас