Азарт - Терентий Гравин

Или Александр прав в своих предположениях на сто процентов? Пятерка оставшихся гулей, решила держаться за свою вотчину до конца и никого не подпускать на расстояние продуктивного диалога? И каково это расстояние? А также, какова дистанция точного попадания магической ракеты в цель? А если она — самонаводящаяся? С этой магией здешние затейники и не то учудить могут!

Зато я несколько успокоился в другом аспекте:

— Нужны нам их сокровища, как спиленной черешне — корни! Закрылись в своей башне — пусть там и плесневеют! Главное, что коней нам никто ловить не помешает. За мной, мой верный Санчо Панса! Скоро мы станем рыцарями! Но пока пройдем чуть правее, разведаем, где же проходили гули, и вернемся в лагерь.

Мы двинулись по новому пути, по большой дуге обходя башню справа, но идущий сзади напарник заявил со всей категоричностью:

— Если я согласился на Пятницу, то лишь временно и только на это прозвище! Прошу не спекулировать этим и не изгаляться в своих фантазиях. А себя можешь величать хоть Кихотом — доброхотом, хоть доном и Ган…

Договорить он не успел, прерванный моими восклицаниями:

— Эй! Эй! — я развернулся к нему всем корпусом и продолжил с укором. — Что за воспитание? Как ты со старшими разговариваешь?

— Ага! Значит как твое имя, сэр Ланфер, перекрутить, так можно со сломанной челюстью остаться? А как кого слабей да меньше ростом, то можно безнаказанно оскорблять и обзывать?

— Ладно, ладно! — попытался я как можно быстрей замять неуместный инцидент. — Это была шутка, признаю, что был неправ и прошу прощения. Но ничего оскорбительного я тоже не сказал, напарник, чего это ты так на меня наскочил?

Мы двинулись дальше, но минут пять шли молча. Потом парень явно отошел, успокоился, и решил пооткровенничать:

— Заело, потому что есть у меня одна неприятная история… Не будешь смеяться? — получив мои искренние заверения, что и не подумаю, продолжил: — Фактически до…. хм, двенадцати лет, я был толстым, ленивым и неповоротливым. Причем родители с этим боролись и прочие родственники все силы прикладывали — ничего не помогало. Еду от меня спрятать было нельзя, находил все — и съедал. А для разминки, к примеру, мог съесть две солидных буханки хлеба. Без ничего! И не запивая водой! Представляешь? Столько жрать в таком возрасте…

— Не — а! Не представляю! — искренне заявил я. — Просто твердо знаю, что подобное возможно. Правда, уже будучи взрослым. Я сам однажды слопал две буханки, стоя четыре часа на посту. И тоже нечем было запить.

— Ха! Сравнил! — воскликнул парень и тяжко вздохнул: — Я буханку съедал за десять минут. Ага! Не смотри на меня так! Так вот… Самым обидным для меня были насмешки. Когда я выходил во двор немного прогуляться с ребятами, меня только и обзывали жирдяем или этим самым обидным именем Панса. Раньше убивать хотелось за такое, но уже давно не слышал, забыл почти, а тут ты…

— Ладно тебе дуться, я извинился, мы разобрались, проблем нет. Только вот о причине такого случайного оскорбления не могу промолчать, — не мог я не попытаться еще и воспитательный эффект провернуть. — Я о себе все и сразу рассказал: на это обижаюсь, это не люблю, а вот за это буду драться. И ты все прекрасно знаешь, не попадешь впросак. А вот я о тебе — ничего. Почти… Потому что ты скрытный, мнительный и не откровенный со своим боевым товарищем. Или до сих пор подозреваешь, что я заслан сюда, чтобы выведать вселенские тайны мира Дракулы?

Мы еще минуту шли молча, пока Пятница формировал свой ответ:

— До такой степени моя паранойя еще не выросла. Да и вообще, Максим — Адриано, ты мужик, что надо. По сути, я уже готов тебе рассказать мою историю, но!.. Если честно, мне самому дозреть надо.

— Ладно, — покладисто согласился я. — Созревай. Я не из любопытных. Но если еще чего не так скажу, то ты на меня с копьем не бросайся, а нормально, цивилизовано объясняй, в чем я не прав. Договорились? Ну, вот и хорошо. А теперь заберись-ка вот на эту скалу и постарайся сверху рассмотреть, что за теми валунами… если удастся. Странные они какие-то…

Те выглядели, словно сделанные под копирку и стояли идеально правильным овалом, вытянутым нам навстречу. Высокие, под два метра, — за ними при желании мог спрятаться кто угодно. Может, гуль там, или огромный змей гаулан не уместился бы, но человек, а то и парочка — точно. Однако забравшийся на скалу компаньон рассмотрел нечто совсем иное:

— Ого! За валунами просто крутые, поблескивающие стены уходящего вниз колодца. Огромного! Или провала… или шахты… Потому что простая, природная яма с такими ровными стенками сама не появится.

Я напомнил:

— Не забывай, что все созданное вокруг нас — чья-то фантазия. И не всегда — здоровая. Поэтому двигаемся осторожно, лучше увеличим дистанцию между нами.

Прикрывая меня арбалетом, Александр двигался в пятнадцати шагах сзади и чуть правее. А я уже осторожно приблизился к валунам. Несколько угловатые, не идеально круглые, но, в любом случае, сделанные не ветром и водой. Девятнадцать штук, и внизу, у самой земли, между соседними глыбами, вполне просторный треугольник, в который можно легко пролезть человеку. С близкого расстояния я отчетливо видел через эти отверстия нечто темное во внутреннем пространстве овала. А когда внимательно осмотрел и обошел вокруг диковинного сооружения, то решился, после чего аккуратно заполз в дырку. Моим глазам открылся зев довольно глубокого провала.

Глубина метров шестнадцать, восемнадцать, стены и в самом деле полированные, а вот на дне…

Как я понял, в этом прошедшем Ликвидацию мире трупы под открытым небом не валялись. Их, как минимум, заносили под крышу искусственно созданные магические создания. По крайней мере, это точно делали Скелеты — толстяки. Видимо в них была заложена программа: "Сохранить! Вернутся хозяева — захоронят". Вот мумии, несмотря на некое свое подпорченное состояние, попросту и ссыхались, оставаясь во вполне сносном (для тех же похорон, естественно) состоянии. Дождь на них никак не попадал.

Ну и, самое главное, о чем я незамедлительно вспомнил и сильно забеспокоился: примерный срок всех уничтоженных живых существ гораздо больший, чем полгода. По приблизительным расчетам того же Александра и нескольким подслушанным предложениям от лидера работорговцев, трагедия здесь произошла месяцев восемь, десять назад. А, может, и больше года назад. Тогда как лежащие на дне ямы тела явно различались сроками своего умерщвления. Виднелись и голые кости, человеческие, лошадиные, собачьи и еще доброго десятка непонятных существ. Но поверх этого виднелись полуразложившиеся трупы, а то и совсем "свежие" останки. Так, например, женщина и мужчина на самом верху этой ужасной кучи были вполне опознаваемы. В несколько худшем состоянии смотрелось тело громадной гориллы, а рядом какой-то лилипут… А вот одного с ними "возраста" лошадь — выглядела частично объеденной.

Но хуже и страшней всего — само положение трупов, которое свидетельствовало однозначно: все они умирали именно здесь!

Кто сидел, прислонившись к стене, кто лежал вдоль нее, касаясь лицом, словно что-то слизывал; кто, скорчившись в позе зародыша. В одном из тел, достигшем крайней степени разложения, торчал меч. Вонь же здесь стояла непереносимая. Странно, что за кольцом камней она совершенно не ощущалась. У меня начинала кружиться голова и становилось трудно сдерживать позывы к рвоте.

Еще я впервые в этом мире заметил мух. Огромных, толстых мух, они так и копошились, чернея на гниющем мясе. Это было омерзительней всего. Меня чуть не стошнило, и я поспешно сдал назад. Когда я вставал на ноги, уже ни капельки не сомневался: все существа попали в эту яму уже после Ликвидации. Попали туда живыми и умерли от голода и жажды. Причем попадали туда с оружием, которого вокруг них оказалось предостаточно, но никому ни меч не помог, ни острое копье, ни лук со стрелами.

Глядя на мой бледный вид, Пятница наплевал на дозорную службу и поспешил ко мне со словами:

— Гром! Что с тобой? Ты словно саму Смерть увидал!

— Да… она и в самом деле там внизу. Ты это… может, не смотри? — сделал я попытку его остановить. — Вид там ужасный, да и запах…

Но парень хмыкнул, отдавая мне арбалет, и полез в нижнее отверстие между валунами. Я ему крикнул:

— Смотри вниз не свались! — а потом присматривал, чтобы он не потерял часом сознание.

Мой напарник, несмотря на опыт и ранг неплохого эксперта в этом мире, не выдержал и пары минут наблюдений. Его все-таки стошнило, и, фонтанируя выплеснувшимся из него обедом, он на четвереньках выполз обратно. Его долго рвало, а я старался смотреть по сторонам, и сам еле сдерживался. И помочь ничем не мог. Тут человек, тем более мужчина, в одиночку должен справиться.

Когда малой наконец дрожащей рукой подхватил копье и своим видом дал понять, что готов к движению, я ему вручил флягу с вином: