Ментаты Дюны - Брайан Герберт

Большую сеть свернули и уложили на палубе; за день добыли восемь китов, небольших, но редкого коричневого и серебристого окраса. После того как кита вываливали из сети на палубу, он бился, и приходилось пускать ему в голову ядовитые стрелы.

Вори и остальные рыбаки добивали китов. Это была трудная и грязная работа. Кровь стекала в воду, привлекая впадающих в бешенство акул-торпед. Внутренности китов смердели невыносимо, но он терпел. Рыбаки посмеивались над ним, но он в ответ только смеялся.

Срезав густой мех, экипаж после полудня разрубал туши на куски, выкидывая отбросы за борт ждущим акулам. Мочевой пузырь удаляли, а все остальное шло на продажу: на Ланкивейле китовое мясо составляло основу рациона.

Вори показал на усилившийся ветер и волны, и Верджил Харконнен с ним согласился.

– Пожалуй, стоит вернуться в гавань.

Он встал за руль и повел вельбот по холодной бурной воде во фьорд. Вори промыл из шланга палубу, потом помог уложить мех и мясо.

Поработав с Верджилом и его рыбаками, познакомившись с его женой Соней и сыном Данвисом, Вори чувствовал себя почти членом семьи. Они были добры к нему, благодарны за бесплатную работу. Они поверили в байку Вори о том, что он проводит исследование. И ему страшно было думать, как все изменилось бы, узнай они, кто он такой в действительности.

Иногда Данвис выходил с ними на вельботе, но родители берегли его, не желая подвергать опасности единственного оставшегося сына. Данвис не был похож на Гриффина. Однажды он должен был стать благородным руководителем Ланкивейла, но Вори казалось, что молодой человек окажется легкой добычей для соперничающих кланов. А может, жизнь закалит его. Вори не старел, он мог спустя много лет вернуться на Ланкивейл и проведать Данвиса, поддержать его, если понадобится.

Он вздохнул: еще одно поколение, за которое он чувствует ответственность. Но, проведя здесь некоторое время инкогнито, он все более убеждался, что должен направить на верный путь сбившийся с курса корабль семьи Харконненов. Нельзя было заставить их простить его, но он мог обеспечить им финансовую стабильность, если потребуется.

Вельбот резал волны, двигатели глухо, ровно гудели. Вори провел ладонью по лбу и вспомнил времена, когда рыбачил на Каладане, вспомнил счастливую жизнь с Лероникой – это было несколько жизней назад.

Верджил сбросил скорость, вводя лодку в фьорд; мелкий дождь перешел в ливень. Даже сквозь туман Вори видел поселок на берегу. Он слышал веселые разговоры рыбаков, собиравшихся по дороге домой выпить по кружке местного эля в таверне. Холодный дождь никого из них не тревожил; более того, он смывал острый запах разделанных китов, окутывавший корабль.

Вечером, когда все остальные рыбаки пили, а Верджил пошел домой к семье, Вори отправил с уходящим в космос кораблем шифрованное сообщение. Оно было адресовано одному из его финансовых контактов на Колхаре, ближайшей планете, где в местном банке лежала часть его состояния. Он был в силах изменить положение здесь, и это помогло бы ему смыть пятно со своей совести. Вориан распорядился анонимно погасить весь долг семьи Харконнен.

Неожиданное поступление средств позволит Харконненам отремонтировать китобойный флот, перестроить космопорт и стать более конкурентоспособными на межпланетном рынке. Тогда они смогут сопротивляться вторжению Бушнеллей… так и не узнав имени своего нежданного благодетеля.

Вориан Атрейдес намеревался исчезнуть задолго до поступления средств.

Он не мог исправить сразу все, но по крайней мере начало было положено. Утром он сообщит Верджилу и Соне, что должен покинуть Ланкивейл; его «исследовательский проект» завершен.

Он много думал о Каладане. Может, пора вернуться туда…

Каждым можно манипулировать – и каждым из нас так или иначе манипулируют.

Преподобная Мать двигалась на диво плавно для женщины ее лет и комплекции. К Валиному удивлению, она встретила ее между двумя главными зданиями.

– Я внимательно наблюдала за тобой. Отъезд сестры тебя не опечалил.

Валя заставила себя успокоиться, сохранить непроницаемое выражение.

– Она уехала уже несколько недель назад, Преподобная Мать. Я не сторож ей – и следую твоим советам, контролирую свои эмоции. Я не должна казаться печальной или разочарованной тем, что она сделала свой выбор.

Ракелла, казалось, забавлялась.

– Напротив, ты, похоже, довольна ее отъездом. Мне это кажется странным, ведь именно ты познакомила Тьюлу с учением Ордена, даже подталкивала ее к этому. Теперь, когда она от нас отказалась, ты считаешь ее своей неудачей?

– Нет, Преподобная Мать, не считаю. И она от нас не отказалась. Тьюла добьется успеха во всем, за что берется, хотя, возможно, и не так, как мы ожидали. Я очень на нее надеюсь.

Удаляясь от школьной территории, женщины поднялись по крутой неровной тропе на утес Лаоджин, заросший лесом и заканчивающийся неожиданным спуском. Это было самое высокое место в ближайших окрестностях, и Ракелла не реже раза в неделю поднималась сюда. Тем самым Преподобная Мать демонстрировала, что физически и умственно она в такой форме, которая позволяет ей оставаться главой Ордена. Сегодня даже Вале было трудно не отставать от нее.

– Утрата моего брата Гриффина была страшным ударом, – призналась Валя, шагая рядом с Ракеллой. Она потупила взгляд. – Вернувшись, Тьюла сделает родителей и Данвиса счастливыми.

Ракелла остановилась на тропе и пристально посмотрела на нее.

– Пусть ты Преподобная Мать, но я по-прежнему вижу тебя насквозь. На первом ли месте в твоем сознании цели Ордена? Выше ли целей твоей семьи?

Пытаясь объясниться, Валя всегда испытывала неловкость.

– У меня две семьи – дом Харконненов и Орден сестер. Я могу быть верной обеим.

– Ответ дипломатичный, но, возможно, проблематичный.

– Я отказываюсь рассматривать Вселенную в простых понятиях.

Тонкие губы Ракеллы изогнулись в искренней улыбке.

– Возможно, это предвещает твою будущую роль руководительницы.

Валя пыталась сдержать волнение. Конечно, Преподобная Мать понимала, что Валя – лучшая кандидатура на место ее преемницы, чтобы восстановление школы продолжалось. Но, прежде чем она смогла продолжить, старая женщина сменила тему.

– Я получила отчет от наблюдателя в императорском дворце. Сестра Доротея в качестве узнающей правду стала для императора Сальвадора незаменимой, и он разрешил ей учить новых послушниц на Салусе. – Она протяжно и шумно вздохнула. – У отколовшейся группы «правоверных» сестер нет повода объединяться с нами. Я так надеялась… – Она покачала головой. – Доротея моя внучка.

Сверху, с вершины, к ним по узкой зигзагообразной тропе приближалась сестра Фиелла. Когда Ракелла жестом подозвала ее, Валя огорчилась: она теряла драгоценное время наедине с Преподобной Матерью. Тем не менее она направила мысли в другое русло, сосредоточившись на том, чтобы сделать Фиеллу своей союзницей.

Молодая сестра-ментат поздоровалась, сдержанно улыбнувшись Вале, и дальше они пошли втроем. Ракелла продолжала подниматься. Сестра-ментат как будто не возражала против подъема туда, откуда только что спустилась.

Валя продолжала настойчиво говорить, надеясь, что Фиелла встанет на ее сторону.

– Наша фракция сильней, чем фракция Доротеи, Преподобная Мать. Мы лучше организованы, и у нас более долговременная цель. – Она сдержала настойчивость в голосе. – Мы здесь тоже можем вырабатывать способность отличать правду, и я удвою усилия в обучении сестер боевым техникам. – Она не говорила Преподобной Матери о своих экспериментах с голосовым контролем. – Мы ведем войну за выживание, и каждая сестра должна уметь сражаться – и лично, и на более широкой политической арене. Наши сестры станут несравненными бойцами и советницами.

Фиелла ее перебила:

– Но мы используем сознание в большей степени, чем тело. Орден сестер – это философия, образ жизни и способ усовершенствовать человечество.

Валя возвысила голос.

– Если бы мы учились сражаться раньше, мы бы эффективнее действовали против императорских солдат и они не смогли бы убить столько сестер на Россаке. Что, если Доротея уговорит императора явиться на Уоллач-IX и завершить погром?

– Этого больше не будет, – возразила Фиелла.

Валя остановилась на тропе, выпрямилась.

– Я не стала бы рисковать. Я хочу, чтобы мы стали лучшими бойцами – и ради нас самих, и ради Ордена.

Ракелла сухо улыбнулась.

– Ты и так наш лучший боец.

– И могу стать еще лучше, а потом сделаю лучше остальных. У каждой сестры и во всем Ордене в целом психическая и физическая сферы должны работать вместе. И усиливать друг друга.

Валя повернулась к Фиелле.

– Иногда я бываю резка, потому что сосредоточена на Ордене, на нашей великой миссии и на целях, которые поставила перед нами Преподобная Мать. Прошу прощения, если кажусь нетерпеливой и слишком настойчивой. Я стараюсь сделать как лучше.